Читать книгу "Ангел и убийца. Микрочастица мозга, изменившая медицину - Донна Джексон Наказава"

Доктор Асиф объясняет Кэти, что воздействие домашней обстановки в детстве нельзя отделить от биологических факторов. Переживания, отношения с опекунами и болезненные воспоминания изменяют внутренние связи в человеческом мозге. С самого рождения наши эмоциональные реакции и развитие мозга формируются под влиянием внешнего мира. Любое взаимодействие с родителями, любые зрелища, звуки и прикосновения влияют на нейронные связи в развивающемся мозге. Их изменения, в свою очередь, определяют реакцию человека на окружающий мир в последующие годы и влияют на восприятие.

По словам Асифа, в случае Кэти совсем неудивительно, что даже малейшая нагрузка становится непосильным испытанием для нее.

– Ваша правая моторная кора говорит: «Эй, я не хочу этого делать», – объясняет он.

По лицу Кэти пробегает тень осознания его правоты.

– Когда я смотрю на это и убеждаюсь, что мой мозг не реагирует, то я чувствую себя потрясенной, – признается она, вяло указывая на изображение мозга, которое медленно вращается перед ней на компьютерном мониторе. – Вот что я чувствую: я не могу реагировать на жизнь. Вчера я так беспокоилась насчет этой поездки, что мне пришлось лечь в постель, и я даже не смогла отвезти Эндрю на урок карате.

По ее лицу текут слезы.

Доктор Асиф садится рядом с ней на потертый кожаный диван. Он наклоняется вперед, упершись локтями в колени и сложив пальцы перед собой, и внимательно слушает. Кажется, он интуитивно понимает, что у Кэти не осталось ничего, кроме слепой веры в то, что он может как-то помочь ей.

– Мне нужно заранее планировать каждую подробность, чтобы даже посещение продуктового магазина не привело к приступу паники, – продолжает она. – Я хожу туда утром, когда там мало людей. После этого я могу прилечь на несколько часов, – Кэти иронично улыбается. – Несколько лет назад я прикрепила под нашим дверным звонком табличку с надписью черными заглавными буквами: «Не звоните и не стучите: просто оставьте посылку», потому что стук в дверь или сигнал звонка режет мои нервы. Я всегда заранее думаю о том, как обойти любые некомфортные обстоятельства. Это изматывает меня. Я нахожусь в рабстве у своего расстройства.

Кэти снова прикладывает к глазам салфетки, скатанные в шарики.

– Сейчас я чувствую, как будто вы заглянули мне в душу. Все постоянно гадали, что со мной происходит. – Она снова показывает на скан ее мозга. – Значит, это и есть то плохое, что не дает мне нормально жить?

– Я вижу весьма обнадеживающие вещи, Кэти, – заверяет доктор Асиф. – Мы понимаем, что происходит. На основании работы с тысячами пациентов мы знаем, как можно справиться с этим.

– А мои панические приступы? – спрашивает она. – Тут что-то можно сделать?

Доктор Асиф улыбается.

– Паника лечится едва ли не легче всего остального, – отвечает он. – Я бы даже сказал, что к концу второй недели лечения ваши симптомы уменьшатся на 20–30 %, – он делает паузу и добавляет: – Просто дайте мне две недели, и я вытащу вас оттуда.

Асиф говорит, что в случае Кэти (как и в большинстве случаев) он будет совмещать транскраниальную магнитную стимуляцию с нейронной обратной связью и тренировкой блуждающего нерва. По его словам, последнее поможет Кэти научить ее вегетативную нервную систему реагировать на стрессовые факторы окружающей среды. Он со своими ассистентами покажет ей, как частота дыхания и сердцебиения влияют на сканы мозга и как реакции вегетативной нервной системы воздействуют на ее восприятие мира и собственной личности.

– Вы узнаете, что вы сами можете контролировать эти области мозга и управлять вашими чувствами, – говорит Асиф.

Он уверен, что самым эффективным инструментом для помощи будет транскраниальная магнитная стимуляция.

– Мы будем работать с правой стороной вашего мозга, чтобы изменить базовый уровень нейронной активности, и попытаемся активизировать области, где преобладают медленные волны.

Кэти хочет сразу же приступить к лечению; она не может ждать. На самом деле она уже договорилась о других встречах в конце этой недели на тот случай, если откажется от терапии, но теперь придется отменить их.

Обратный отсчет

День первый

Кэти находится в полулежащем положении в большом кожаном кресле, – на этот раз в небольшой палате бронсквилльского отделения Центра здоровья мозга. Доктор Асиф снова надел ей шапочку и заполнил отверстия липким гелем для прикрепления электродов. Он подключает электроды к кЭЭГ и к аппарату магнитной томографии низкого разрешения. Через несколько минут он проведет точно такое же сканирование, как и во время ее предыдущего визита. Асиф еще не приступил к лечению. Сейчас он показывает Кэти свой план терапии и объясняет, как будет пользоваться транскраниальной магнитной стимуляцией для восстановления функции тех областей ее мозга, которые работают неправильно.

– Сначала мы наметим зону C4, – вот этот участок сенсомоторной коры в теменной доле, – говорит он. – Эта область отвечает за обработку осязания и телесных ощущений, или проприоцепцию.

Асиф тщательно налаживает транскраниальный магнитный стимулятор для точного направления магнитных импульсов и улыбается Кэти.

– Вы готовы?

Я вижу тень беспокойства на ее лице. Она как будто ведет с собой внутренний диалог, о котором я могу только догадываться.

– Сделайте несколько глубоких вдохов, и по возможности расслабьте мышцы, – советует доктор Асиф. Он снова застегивает респираторный пояс и прикрепляет сенсоры к ее пальцам.

Кэти становится жарко. Она просит меня снять с нее джемпер. Я делаю это и кладу его себе на колени под записной книжкой. Кэти укладывается обратно; ее мышцы по-прежнему напряжены, а лицо выглядит еще серее, чем обычно.

Доктор Асиф аккуратно отодвигает аппаратуру и говорит Кэти, что скан ее мозга светится ярко-красным в тех областях, которые ассоциируются с приступом паники. Он указывает на второй монитор и сообщает Кэти, что она делает семнадцать быстрых и неглубоких вдохов в минуту.

– Прежде чем приступить к ТМС-терапии, мы научим вас регулировать дыхание, чтобы вы могли успокаивать физические реакции на стресс, – говорит он и поясняет: – По моему мнению, ваши приступы паники непосредственно связаны с разбалансированностью вегетативной нервной системы.

В течение следующих десяти минут он показывает ей, как нужно делать вдохи и выдохи, чтобы попадать в ритм дыхательного метронома, к которому она подключена. Должно происходить шесть-семь циклов дыхания в минуту.

– Вы каждый раз задерживаете дыхание и отключаетесь от происходящего вокруг, будто находитесь в режиме обездвиживающей паники, – говорит Асиф.

Биометрическая карта на мониторе компьютера в реальном времени сравнивает частоту дыхания и сердцебиения Кэти с идеальными показателями и предупреждает ее, если она дышит слишком часто или неглубоко.