Читать книгу "Прежде всего любовь - Эмили Гиффин"

– Я хочу… чтобы Дэниел вернулся, – я ненавижу себя сильнее, чем Нолан сможет когда-нибудь ненавидеть меня.

Он с отвращением взмахивает руками.

– Это невозможно, Мередит. Итак, чего ты хочешь, если не считать воскрешения или возвращения в две тысячи первый на машине времени?

– Я хочу все прояснить, – кротко говорю я.

– Как? – орет он.

– Не знаю, – я вздрагиваю. – Не кричи на меня, пожалуйста.

Он дышит себе в ладони, как будто согревает их в мороз, потом поворачивается, садится на диванчик и надевает штаны и кроссовки.

– Куда ты?

– На пробежку.

– Можно с тобой?

Он мрачно смотрит на меня.

– Ты этого хочешь? Или считаешь, что должна? – глаза у него вспыхивают. – Или думаешь, что я этого хочу?

– Я этого хочу, – говорю я, но чувствую невысказанный вопрос в своем голосе.

Нолан тоже его чувствует. Он встает, качает головой и говорит:

– Пожалуй, я хочу немного побыть один.

Глава семнадцатая. Джози

После нашего второго (не)свидания мы с Питом каждый день переписываемся и перезваниваемся, иногда не по одному разу. Как-то вечером мы флиртуем друг с другом (он в шутку предлагает помочь мне забеременеть «старомодным способом»), я вдруг думаю, что между нами вполне возможен роман. Но пока наши отношения остаются платоническими, а я все еще стремлюсь к своей цели, не собираясь больше терять драгоценное время, бродить вокруг да около и искать оправдания, вместо того чтобы воспользоваться услугами Пита или любого донора, которого я отметила на одном из сайтов.

Порой весь процесс напоминает мне о приобретении Ревиса. Сначала мне пришлось решить, что я действительно хочу собаку – вообще собаку – и что плюсы перевешивают минусы. Потом нужно было выбрать конкретную собаку. Много месяцев я без устали изучала породы и заводчиков и заодно проглядывала фотографии бездомных щенков на сайтах приютов. Я колесила по всей Джорджии, посещала разные приюты и питомники, а в Гуманитарном обществе на Хауэл-милл-роуд появлялась так часто, что стала, по сути, волонтером. В конце концов я отвергла чистопородных собак, решив спасти кого-то, а потом отказалась от идеи щенка, потому что им гораздо проще найти дом, чем взрослым псам. Но я все равно бесконечно раздумывала, передумывала и сомневалась, меня смущали собачьи недостатки. Кто-то слишком много лаял, кто-то линял, кто-то был в родстве со слишком агрессивными породами, например питбулями или ротвейлерами (я ненавижу подобные предубеждения, но сестра заявила, что ни одна такая собака никогда не приблизится к Харпер, и мне пришлось согласиться).

А как-то вечером я просто поняла, что пора решаться. Так что после работы я поехала в приют, прошла в комнату больших взрослых собак (там всегда было меньше животных, чем в комнатах щенков и маленьких собак), и увидела Ревиса, нового жильца, который радостно смотрел на меня из грязной клетки в углу. Трехлетний метис лабрадора и колли, чуть побольше, чем я хотела, черный и лохматый – я сразу поняла, что эта шерсть будет везде, особенно в моей белой спальне. Десять из десяти. Потом я прочитала его историю, напечатанную на листе бумаги и прикрепленную к клетке. Бывший владелец избавился от него, потому что был не в состоянии справиться с Ревисовой боязнью разлуки – это такой вежливый способ сказать, что, оставаясь один, пес рвет и грызет все подряд. Сто из ста.

Я почти прошла мимо него, увидев уродливую, но страшно милую помесь бигля с ретривером. Ее звали Бетти, и она тоже была новенькая. Но что-то заставило меня остановиться и присесть перед клеткой.

– Ко мне, мальчик, – тихо сказала я, – ко мне, Ревис.

Ревис скептически посмотрел на меня, потом встал, взмахнул пушистым хвостом и подошел ближе. Прижал черно-розовый нос к плексигласовой стенке и посмотрел мне в глаза.

Через минуту я уже нашла ключи от замка и позволила Ревису вытащить меня во двор. Он оказался внимательным, понятливым и умел ходить на поводке. Так что мы сели в тенечке и стали привыкать друг к другу. Я прошептала в волосатое ухо:

– Ты же моя собачка?

Даже тогда, когда я твердо убедилась, что это мой пес, у меня ушло еще десять дней, два визита в питомник и одно знакомство Гейба с Ревисом (Гейб возражал, услышав о проблеме Ревиса с одиночеством), и только потом я смогла оплатить расходы, подписать все бумаги, переубедить Гейба и все оформить официально. С тех пор прошло почти четыре года, и, несмотря на то, что Ревис – редкостная зараза, я ни разу не пожалела о своем решении подобрать его и оставить себе.

Вечером я рассказываю об этом Гейбу, и он поднимает глаза от книги:

– Ты сравниваешь рождение ребенка и собаку из приюта?

– Нет, я сравниваю Пита и Ревиса, – говорю я и сажусь на стул напротив него.

Гейб захлопывает книгу, заложив ее пальцем.

– Джози, не заставляй меня превращаться в Мередит.

Я ерзаю на стуле и жалко ему улыбаюсь.

– Я просто хотела сказать… мне нужно выбрать. Просто наконец что-то сделать. Чем больше я прицениваюсь, тем больше меня пугает эта идея. Может быть, мне нужно присмотреться к Питу.

– Прицениваешься? – перебивает он, бросая книжку на журнальный столик. – Ты хоть понимаешь, как это звучит?

– Прицениваюсь. Присматриваюсь. Исследую. Какая разница. Это как сайт знакомств. Можно выдумывать любую красивую обертку, но на самом деле я просто собираюсь купить себе спермы.

Гейб неохотно кивает, сдаваясь, – я ликую. Но потом он говорит:

– Ну, может быть. Но Пит ужасен. В лучшем случае.

– А в худшем?

– Кошмарен. Отвратителен.

– Понимаешь, в чем дело? – ухмыляюсь я. – То же ты говорил и про Ревиса.

Ревис, лежа на полу, слышит свое имя и смотрит на меня.

– Он правда ужасен, – возражает Гейб, показывая на ножку столика, которую Ревис недавно погрыз во время грозы.

Гейб попытался ее зашкурить и замаскировать коричневой краской, но оттенки не совпали.

– Но ты его любишь.

Гейб приподнимает брови, потом качает головой. Он давно научился не отвлекаться, в какие бы дебри не уходила моя мысль.

– Предположим. Но ты же не можешь всерьез сравнивать отца своего ребенка с дворнягой из приюта?

Я смотрю на него, упрямо не отводя глаз. Когда он наконец моргает, я говорю:

– Но ты же не откажешься хотя бы с ним познакомиться? Завтра вечером? Я пригласила его на ужин.

– Ты просто хочешь, чтобы я все приготовил, – прищуривается он.

– Может быть. Но мы можем и пиццу заказать.

– Я собирался встретиться с Лесли.

– Пригласи ее тоже.