Читать книгу "Удивительные истории о словах самых разных. Книга о том, ЧТО мы говорим, сами того не ведая - Виталий Бабенко"

Томас Ади (XVII век, точные даты рождения и смерти неизвестны), английский врач и гуманист, отважно боролся с суевериями и предрассудками, отстаивал свободу совести, защищал женщин, обвиненных в колдовстве, и вообще, судя по всему, был славным человеком. За свою жизнь он написал три книги, в которых обличал охоту за ведьмами, а самая известная из них – как раз «Свеча во мраке». В ней Томас Ади (его порой называют у нас Томас Эйди, и это неправильно) много говорит о «хокусах-покусах», но для наших целей вполне достаточно цитаты, приведенной выше.

Почему я так уверенно говорю, что надо писать «Ади», а не «Эйди»? Ну просто я знаю происхождение этой фамилии, вот и все. Фамилия «Ади» (иногда писалось Adie) получила некоторое распространение в Англии и Шотландии в средневековые времена. Она представляет собой уменьшительную форму фамилии, произведенной от имени «Адам», а это имя стало популярным, после того как к XII веке крестоносцы стали возвращаться из Святой Земли. Само имя «Адам» – древнееврейское и означает: «человек», «земля», «глина», «красная глина» и даже «красный цвет», потому что по легенде (не библейской) Бог слепил человека именно из красной глины.

Действительно, куда как просто затуманить мозги слушателей псевдолатинской бессмыслицей и показать несколько дешевых трюков, в то время как народ стоит, разинув рты, а сообщники «хокуса-покуса» деловито обчищают карманы и искусно срезают кошельки.

«Хокус покус, тонтус талонтус, ваде целеритер юбео» – действительно бессмыслица и действительно псевдолатинская, но, возможно, за этой фразой кое-что кроется. Английский прелат Джон Тиллотсон (1630– 1694) в том же XVII веке высказал предположение, что «хокус-покус» – не что иное, как сознательное искажение благословения, произносимого во время мессы или литургии: Hoc est corpus meum – «Сие есть тело Мое»70.

Так это ли нет, сказать трудно, но можно допустить, что похожесть бормотания шарлатана на литургические слова повышала доверие к жулику. Толпа благоговейно внимала, не ведая о том, что денежкам пора сказать

«прощай»…

Прощай

Прощай! И ничего не обещай,И ничего не говори…

Леонид Дербенев. Прощай

Мне довольно трудно выполнить наказ, содержащийся в эпиграфе. Я уже много сказал в этой книге, и мне ничего не остается, как прояснить давно обещанное слово «прощай» и только после этого проститься с читателем.

Может быть, не все мне поверят, но слова «прощать» и «прощаться» – при всей их похожести кажется, что слова эти совсем разные, – на самом деле разные глагольные формы одного и того же слова.

И слово это – простить. Как, неужели «проститься» – то есть сказать кому-то «до свидания!» – значит «простить»?

Ну да, так оно и есть. А для того чтобы уяснить это, надо понять, как образовалось слово и какой путь оно прошло.

«Простить» образовано за счет глагольного суффикса от древнерусского прилагательного простъ. В современном виде это прилагательное выглядит как «простой», но слово это совсем не простое. Простъ когда-то означало «свободный». Да-да, не «простецкий», не «сермяжный», не «посконный», а именно – СВОБОДНЫЙ.

Сильное, мощное слово.

И «простить» означало – «освободить»: от грехов, долгов, обязательств… Да много от чего можно освободить человека, если пользуешься правом личной свободы и уважаешь свободу другого.

Когда люди прощаются, они тоже освобождают друг друга – от собственного присутствия.

Так все просто?

Нет! Так все – свободно!

Законный вопрос: почему «простой» означало «свободный»?

Давайте внимательно присмотримся к этому слову. Про– – явная приставка, а -ст– – корень. Приставку про– (pro-) мы позаимствовали из латинского языка (а латынь, в свою очередь, – из греческого). У нее много значений: «перед», «вместо», «для», «в обмен на», «как», «через», «до». Приводить примеры бесчисленного количества слов с этой многозначной (а порой многозначительной) приставкой не буду, скажу лишь, что нам сейчас важнее всего тот смысл, который выражается словами «перед», «впереди».

Корень -ст– – тот же, что в глаголе «стоять». Очень распространенный корень. И очень древний – конечно же, индоевропейского происхождения. Он виден в немецком глаголе stehen, «стоять», и немецком же существительном Stadt, «город», то есть «стоящий на земле». В древненорвежском «стадр» (staðr), «место, остановка, город», в шведском «стад» (stad), тоже «город», в голландском «стеде» (stede), «место», и так далее.

Ну а уж русских слов с этим корнем – великое множество: стать, стоячий, становиться, становление, станция, статья, стан, станица, штат, штатский, штатив и даже наст («на + ст» – это то, что находится над уже давно выпавшим, слежавшимся, стоячим снегом). Продолжать не буду. И так все понятно.

Вернемся к прилагательному «простой». «Про-ст-ой». «Впереди» + «стоять».

Расстилающийся впереди (о просторе).

Стоящий впереди (о человеке). А раз впереди кто-то стоит – возможно, он и должен там стоять. Он – свободен. Но и я, стоящий здесь, тоже свободен. Он – простой, но и я про-стой. И те, кто стоят за мной, опять-таки про-стые. Мы все простые. То есть мы – свободные люди.

Нелишне добавить, что в словенском языке prost, -а, -о – это «свободный», prostost же означает: «свобода». И в чешском языке prostý, -á, -é – наряду с «простой, несложный», еще и «свободный от чего-либо».

Важные слова – «простой» и «простота».

И «простить», «прощать», «прощаться» – не менее важные слова.

Мне осталось проститься с читателем и попросить у него прощения за то, что я здесь рассказал. Вдруг кому-то не понравились эти бесконечные блуждания от слова к слову. Но если даже не понравились – возможно, этот кто-то освободит меня от угрызений совести. И сам станет свободнее.