Читать книгу "Как информация управляет миром - Сесар Идальго Сезар"

Однако несоответствие между моделью Солоу и эмпирическими данными не склонила чашу теоретических весов в пользу Леонтьева. В течение второй половины ХХ века экономисты, пользуясь помощью других ученых, работавших в области социальных наук, продолжили поиск других факторов, которые можно было включить в агрегатные модели экономического роста.

Первым фактором, укоренившимся в среде экономистов, стал человеческий капитал, то есть знания и ноу-хау, воплощенные в людях. Идея человеческого капитала была основана на использовании теоретических моделей, подобных тем, которые продвигал Пол Ромер, а также на эмпирических прорывах.[155] В своей значимой работе Грегори Мэнкью, Дэвид Ромер и Дэвид Вейл расширили эмпирическое сравнение между моделью Солоу и доступными данными с учетом человеческого капитала.[156] Для измерения человеческого капитала они использовали данные о количестве поступивших в школу, что является не очень хорошим критерием для оценки образования, обучения, ноу-хау или знаний.[157] Тем не менее модель в некотором роде учла экономический рост, который наблюдался в период с 1960 по 1985 год, но остался необъясненным моделью Солоу. Представленная модель также подтвердила важный прогноз теории Солоу, который подразумевал, что после принятия в расчет человеческого капитала богатые страны росли более скромными темпами по сравнению с менее богатыми. Теория Солоу не была ошибочной. Как это часто случается с научными достижениями, она была неполной, а понятие человеческого капитала позволило это исправить.

И все же человеческий капитал не устранил разрыв между данными и теорией, основанной на модели Солоу – разрыв, который Кузнец назвал «мерой нашего незнания». Отчасти это было связано с ограничениями в эмпирических подходах. Обучение в школе не является хорошим критерием для оценки ноу-хау и знаний, поскольку оно по определению представляет собой лишь количество времени, проведенного в учреждении, а не знания, содержащиеся в головном мозге человека. Стандартизированные тесты могут дать представление о базовых навыках студента, однако в качестве меры человеческого капитала они являются крайне ограниченными, поскольку не могут оценить разнообразие воплощенных в учащихся знаний. Кроме того, стандартизированные тесты совершенно бесполезны для измерения таких важных навыков, как творчество и добросовестность. Наконец, меры человеческого капитала также не в состоянии собирать информацию о способности людей работать в команде, поскольку даже при одном и том же уровне мастерства некоторые команды могут быть гораздо более продуктивными по сравнению с другими.[158]

Итак, добавление нового фактора не устранило важный разрыв между нашим пониманием мира и эмпирическими наблюдениями. На самом деле этот разрыв был все еще достаточно большим, чтобы мотивировать введение еще одной формы капитала. Начиная с конца 1980-х годов, концепция социального капитала стала мощной пояснительной силой. Социальный капитал сводится не к машинам или индивидуальным знаниям, а к способности людей устанавливать связи.

Как мы видели ранее, социальный капитал – это идея о том, что социальные взаимоотношения обладают экономической ценностью. Эта идея имеет теоретический смысл, но ее трудно включить в эмпирические оценки. Для измерения социального капитала необходимо выработать способы оценки социальных сетей и культурных ценностей. Разработать эти способы гораздо сложнее, чем методы измерения запасов физического капитала или образования, особенно в глобальном масштабе. Для их измерения нам необходимо было произвести новые данные.

Однако сложность измерения социального капитала также обусловлена существованием большого количества способов придания социальным отношениям экономической ценности. Рассмотрим широко распространенное в литературе различие между открытым (bridging) и закрытым (bonding) социальным капиталом.[159] Открытый социальный капитал, как и следует из названия, представляет собой социальный капитал, человека, круг общения которого состоит из людей, не знающих друг друга. Этот человек может проводить арбитражные сделки с информацией или товарами в группах, к которым принадлежит, а также перекомбинировать информацию, доступ к которой возможен только благодаря его привилегированному положению в социальной или профессиональной сети.

Открытый социальный капитал имеет большое значение для осуществления продаж, посредничества и управления, а также является важным предсказателем успешности банковских менеджеров и инновационных команд.[160] Тем не менее открытый социальный капитал не дает полного описания экономической ценности человеческих отношений, поскольку противоположный открытому – закрытый социальный капитал также имеет ценность.

Закрытый социальный капитал является дополнением открытого. Закрытый социальный капитал накапливается в плотных социальных структурах, характеризующихся крепкими связями. К таким связям относятся отношения с нашими лучшими друзьями и коллегами. Мы используем закрытые связи для производства вещей, поскольку сложная производственная деятельность возможна только при регулярной коммуникации людей. Иными словами, закрытый социальный капитал представляет собой неявную способность группы постоянно взаимодействующих друг с другом индивидов осуществлять командную работу в отличие от асимметрии информации, позволяющей людям, обладающим открытым социальным капиталом, генерировать экономическую ценность.

Открытый социальный капитал является противоположностью закрытого, однако для экономической деятельности важны оба эти вида капитала. Экономика, в которой каждый является торговцем, – это экономика, в которой нечем торговать. Точно так же, в экономике, состоящей из сплоченных команд, обладающих большим объемом ноу-хау, но не соединенных между собой, останется много нереализованных возможностей, поскольку она будет не в состоянии произвести ни экономический обмен, необходимый для монетизации продуктов, ни информационные потоки, обеспечивающие обновление творческих коллективов.