Читать книгу "Диверсанты Судоплатова. Из Погранвойск в Спецназ - Владимир Першанин"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ладно, замнем, – отмахнулся Журавлев. – К мосту можно приблизиться?
– Если полицаев обойти, то метров на сто пятьдесят можно, – кивнул Паша. – А дальше голое место, каждый куст вырубили. Говорят, мины кругом понатыканы.
– А это лодка нарисована? – показал карандашом Журавлев на середину реки.
– Там на якорях выше по течению небольшая баржа стоит. На ней пулеметы и прожекторы. Следят, чтобы мину на плоту не пустили. Говорят, даже сетка натянута.
– Сколько тебе годков-то, Павел Семенович?
– Шестнадцать пока. В январе семнадцать стукнет, как раз под Рождество.
– В общем, о нашем разговоре громче помалкивай. Возможно, завтра или послезавтра пойдешь с товарищем Кондратьевым на задание.
– К мосту?
– Забудь это слово! – не на шутку разозлился Федор Кондратьев. – Грибы собирать, рыбу удить… Устраивает?
– Так точно.
Спустя двое суток группа из семи человек в составе Федора Кондратьева, снайпера Василя Грицевича, четвертых саперов и бойца Павла Шестакова с рассветом двинулась в путь. Паша получил карабин, патроны и гранату-«лимонку», которой он собирался взорвать полицая.
Никаких вопросов он больше не задавал. Семь человек шагали по свежевыпавшему снегу, за спиной вещмешки с запасным бельем и сухим пайком на три дня. Куда, зачем идут, Паша мог лишь догадываться.
И еще одна группа покинула отряд. Переодетые в гражданскую одежду, шли в сторону райцентра лейтенант-особист Авдеев Виктор, старший сержант Николай Мальцев и боец-проводник из местных жителей.
У каждой группы было свое задание.
Ювелир, о котором подробно рассказал полицай Геннадий Трегуб, жил в небольшом доме ближе к центру районного городка. Хозяин дома и мастерской, еврей-часовщик, эвакуировался в глубину страны, забрав с собой семью, которой грозила в оккупации смерть.
Чтобы дом и мастерскую не растащили, остался зять Рустам. В партии он не состоял, держался в тени. За годы совместной жизни в семье тестя неплохо постиг ремесло часовщика и ювелира. По национальности Рустам был из обрусевших татар и надеялся, что немцы его не тронут.
Рустам официально открыл часовую мастерскую – немецкие власти одобряли предпринимательство, а вскоре познакомился с Тимофеем Шамраевым, чье имя нагоняло страх на многих. Часовщик-ювелир поначалу упирался. Не хотел иметь ничего общего с полицаем, на счету которого был уже не один десяток погубленных жизней.
Шамрай напомнил ему о родственниках-евреях, предположил, что и сам часовщик является иудеем, которому одна дорога – в песчаный карьер, где проводились массовые казни. Затем успокоил перепуганного мастера и сделал его своим доверенным человеком.
Рустам понимал, что сотрудничество с Удавом, которому убить человека легче, чем прихлопнуть муху, добром не кончится. Или сам Шамрай его прибьет, когда настанет время (зачем ему свидетель!), или вернется советская власть и упечет вражеского пособника лет на двадцать в лагеря.
Бежать было некуда. Света в конце туннеля Рустам не видел. Еще больше он испугался, когда к нему наведался лейтенант НКВД Авдеев и предложил оказать помощь в ликвидации начальника районной полиции. За активное содействие обещал простить сотрудничество с оккупантами и зачислить в отряд.
Трудно сказать, кого трусоватый Рустам боялся больше: Удава с его жутковатой улыбкой и волчьими глазами или лейтенанта НКВД. Тот тоже улыбался и мог в любой момент расправиться с ним за связь с немцами.
Но лейтенант был представителем власти, а не полицаем-палачом. И главное, он предлагал выход из туннеля, обещал забрать Рустама после ликвидации предателя в лес, где он будет чист перед законом.
В ту ночь Рустам долго не мог заснуть. Зная проницательность Шамрая, он не рискнул собрать даже самые необходимые вещи. Черт с ними: с дорогим инструментом, запасом хороших продуктов, накопленными деньгами и несколькими парами золотых часов.
Удав подметит любую мелочь. Рустам лишь сложил в бумажник документы, фотографию жены и ребенка, высушил на ночь теплые бурки и наконец заснул. Снять напряжение стаканом настойки Рустам также не рискнул – Шамрай учует запах и насторожится. Задолго до рассвета Рустам встал, выпил чаю и стал ждать «гостей».
Его не посвящали во все тонкости, только успокоили, что он выполнит свой долг и все пройдет нормально. Но страх перед хозяином целого района, который он крепко держал в руках, выбивал тридцатилетнего ювелира из колеи. Полицай догадается… обязательно что-то почует.
Через задний двор к дому приблизились двое энкавэдэшников и осторожно постучали в окошко. Рустам суетливо открыл им двери и, как договорились, провел в боковую комнатушку. Старший из них, оглядев ювелира, сказал с досадой:
– Не трясись ты так. Водки, что ли, выпей.
– Нельзя. Я ведь мало пью. Учуят полицаи.
– Тогда успокойся. Займись чем-нибудь. Деньги посчитай, говорят, успокаивает.
– Шутите, товарищ. Откуда у меня деньги?
– Может, и шучу, – сказал Авдеев. – Только запомни одно. Если что случится, тебя мы успеем достать. А с женой и всей родней расправятся наши. Хочешь их спасти – бери себя в руки и не трясись.
– Ладно… конечно… я постараюсь.
Через какое-то время появился Никита Филин. В коротком полушубке, со своим неизменным автоматом на плече, он весело и шумно поздоровался с Рустамом:
– Над златом чахнешь? Все в порядке?
– Да, все готово.
На этот раз Рустам выплавил из горстки зубных коронок и смятой цепочки два золотых бруска размером с шоколадные дольки.
– Чего морда мятая? Бабу, что ли, приводил?
– Какую бабу? У меня заказов на ремонт часов полно. До ночи сидел.
– Баба ушла? – не реагируя на слова Рустама, спросил полицай. – В доме никого нет?
– Ушла… давно ушла.
– А чего табаком пахнет?
– Курила она… такая вот девка.
Личный подручный Шамрая внимательно оглядел ювелира и прошел в глубь дома. Он делал это каждый раз, но в комнаты заглядывал не всегда. Филин и без того имел нюх не хуже, чем у хозяина. Сейчас он словно что-то почуял и шагнул к двери, за которой прятались двое «гостей».
Дальнейшее происходило стремительно и почти бесшумно. Мальцев, распахнув половину дверей, как кошка метнулся к полицаю и ударил его трофейным эсэсовским стилетом в живот. Лезвие вошло под сплетение ребер, туда, где находится брюшная аорта – самый крупный кровеносный сосуд в теле.
Филин в распахнутом полушубке словно сам указал место удара. Но столько силы и злости было в этом сгорбленном широкоплечем человеке, что он не упал, не обмяк, хотя кровь ручьем струилась по синему свитеру и брюкам.
Наверное, он хотел предупредить Шамрая об опасности, но захлебнулся и лишь успел выдернуть из-за голенища такой же узкий стилет. Не размахиваясь, выбросил лезвие вперед, зацепил Рустама, но сержант Мальцев, крепко обхватив полицая, опускал слабеющее тело на пол.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Диверсанты Судоплатова. Из Погранвойск в Спецназ - Владимир Першанин», после закрытия браузера.