Читать книгу "Самый бешеный роман - Анна Богданова"

– Мамочка, мне кажется, тебе не обязательно оставлять Николая Ивановича одного с кошками в этот волшебный праздник. Это как-то нехорошо.

– Дозванивайся до бюро ремонта сама, – прошипела она в трубку и снова воскликнула необыкновенно громко: – Так, значит, в одиннадцать я буду у тебя, потом за нами заедет Пулечка, и мы все поедем в клуб?!

– Какая у тебя бурная фантазия! – издевалась я.

– Ну, договорились! – крикнула она и бросила трубку.

Одним словом, поход к Икки под низким небом, которое вот-вот упадет, не дал ровным счетом ничего, если не считать приятных минут общения с подругой и ее радости по поводу подарка, который был предназначен для Женьки.

До середины дня я слонялась по квартире взад-вперед, периодически срывая трубку бесполезного, молчащего телефона, который так и хотелось разбить о стену. Потом я стала сама себя уговаривать. Ведь мы действительно договорились с Алексеем – я должна подъехать к нему в половине двенадцатого. Чего переживать так по поводу прервавшейся телефонной связи? Надо приводить себя в порядок и готовиться к встрече Нового года.

Долго уговаривать мне себя не пришлось – стрелки часов уже показывали пять вечера, и я вплотную занялась своей внешностью (мне даже удалось безукоризненно накрасить ногти и не смазать их!).

В четверть одиннадцатого я посмотрелась в зеркало и…

Да! Честно говоря, я давно себе так не нравилась. Безупречный, естественный макияж. В меру налаченные кудри густых каштановых волос не напоминали на ощупь сетку советских времен для картошки, как это обычно у меня случается. Платье (купленное когда-то, но совершенно новое) не какого-то там дешевого цвета с наглой примесью электрика, а богатого темно-синего, как южное ночное бархатное небо (если только с него убрать все звезды и луну)! Длинное, с разрезом выше колена, а главное, на узеньких бретельках. Мечта всей жизни! Эти самые бретельки я не могла позволить себе до встречи с «Лучшим человеком нашего времени» из-за жира, который предательски нависал под мышками. Вид, мягко говоря, был неприглядный. Но теперь все изменилось – настолько, что назойливый Влас, когда увидел меня в автосалоне, спросил, не заболела ли я. Неправда! Я чувствую себя как никогда хорошо, да и выгляжу отлично. Особенно глаза – только теперь я заметила, как они блестят, только теперь поняла, что они, как сказал классик, являясь зеркалом моей души, живут, а раньше – блеклые и тусклые – выражали лишь усталость существования, безразличие и скуку. Ой! Совсем забыла – маленький, но очень важный штрих – колье из фианитовых мелких капель, смягчающее строгость темно-синего цвета. Горят, как бриллианты, никто не отличит, мамаша подарила, кажется, на двадцатипятилетие.

Наконец, я накинула шубу и, положив в сумочку подарок для Алексея, помчалась к нему домой встречать самый лучший Новый год в моей жизни.

* * *

Мне везло сегодня. Я почти сразу поймала такси и, глядя на падающие хлопья снега, зачем-то считала про себя до тысячи. Меня выводили из себя летящие за окном слипшиеся снежинки, потому что я никак не могла определить, где мы находимся; раздражали частые остановки из-за дорожных пробок, которые вечно ругала Пулька.

Сердце бешено билось: мне не терпелось вихрем ворваться в странную, просторную квартиру Алексея, показаться ему совсем другой – намного красивее, очаровательнее, загадочнее. Я чувствовала – сегодня я действительно другая. Внутри меня появилось нечто новое – искра или огонь, не знаю, как объяснить, что вырывалось наружу, но окружающие улавливали это. И тот молодой человек, который уступил мне свое такси, и сам таксист, который всю дорогу, сбивая со счета, вызывал меня на разговор, пытаясь развеселить…

Что же это новое? Что привлекает, притягивает во мне теперь других людей? Чего не было раньше?.. И тут я поняла – и ощутила, потому что задумалась над новым своим состоянием именно в тот момент, когда оно нахлынуло на меня. Если б стала вспоминать потом, ни за что б не поняла! Оттого-то люди и не могут дать хотя бы приблизительного описания этого наиважнейшего события – пожалуй, главного события всей жизни человеческой! А многие в старости вообще гадают, происходило ли с ними это когда или вовсе не было.

Так вот, в один миг я вдруг поняла, что, пока ловила такси, пока ехала в машине по заснеженной дороге, пока злилась на московские пробки, считала до тысячи – все это время я была счастлива. И не было на Земле человека счастливее, чем я в ту секунду, когда осознала это.

Счастье, оказывается, это не обязательно происходящее в определенном времени и месте событие. Счастье – это предвкушение события, которое должно произойти в определенном месте и в определенное время. Это как праздник, которого мы ждем, к которому готовимся. Именно во время подготовки к нему мы ощущаем радость, трепет; мы представляем, как все должно произойти. А когда он наступает – все куда-то пропадает, и мы не замечаем, что радость-то уже прошла…

Решив, что счастье – есть предвкушение, я подумала: «Теперь все зависит только от меня», и – расплатившись с разговорчивым таксистом, ринулась к подъезду «Лучшего человека нашего времени» – мне так не терпелось его увидеть, будто я жила без него целую вечность. Может, это результат того, что сломался телефон и мы не разговаривали с ним со вчерашнего вечера?..

Я набрала хорошо знакомый код квартиры Кронского, консьержки отчего-то сегодня не было – видно, уже ушла справлять Новый год. Потом долго поднималась на лифте. «Что ж он так тащится?» – все крутилось у меня в голове.

И, наконец, я стою перед дверью живого классика, вытаскиваю из сумки подарок и звоню…

«Что ж так долго-то? – снова думаю я. – Как медленно течет время именно сейчас! И отчего так бывает?»

Я звоню еще раз – уже настойчивее. Третий. Сжимаю бархатный футляр в руках, начиная чувствовать легкое беспокойство.

«Может, он в душе и не слышит звонка? Или я слишком рано пришла? Или он забыл купить что-то самое необходимое и вышел? Хлеб, например. Ну какой хлеб в половине двенадцатого 31 декабря? А может, готовит очередной сюрприз? Он ведь любит сюрпризы!» – именно эти мысли роились в моей голове, словно назойливые мухи. Но делать мне все равно нечего – Новый год справлять больше не с кем. Мы договорились. Нужно ждать. Мало ли что могло произойти – вполне возможно, что Алексей застрял в пробке. Все. Не буду ни о чем думать – буду просто стоять у двери и ждать, с минуты на минуту он должен подъехать.

Однако ни о чем не думать никак не удавалось, я переминалась с ноги на ногу, бархат футляра стал влажным от моих вспотевших рук. Сколько я так стояла у закрытой двери, не знаю, но мне показалось, что президент уже поздравил народ с Новым годом, а народ, в свою очередь, уже радостно выпил по бокалу шампанского и успел снова возвратиться к водке, как в этот момент лифт задребезжал, лязгнул и тяжело стал опускаться вниз.

Сердце мое замерло, я затаив дыхание прислушивалась к каждому звуку. Точно! Кто-то вызвал лифт на первый этаж! И этот кто-то – «Лучший человек нашего времени»! Я не сомневалась, что через мгновение увижу его. Но все же, надо признаться, где-то в глубине души свернулась клубком гнусная, ядовитая змея, которая изо всех сил пыталась сбить меня с толку и доказать обратное: лифт остановится ниже этажом, будь уверена, это не он.