Читать книгу "Два шага до катастрофы - Сергей Москвин"

За причалом для рыболовецких шхун раскинулся филиппинский рыбный базар с засыпанными колотым льдом и накрытыми пальмовыми листьями корзинами свежевыловленной рыбы, кальмаров и мидий; развешанными нитками белого, розового и черного жемчуга; разложенными на циновках причудливыми раковинами и изделиями из них. Но рыба, равно как раковины и жемчуг, пассажиров джипа не интересовала. Миновав рыбный базар, джип свернул к высокому деревянному бунгало с тростниковой крышей. Перед строением, на расчищенной от растительности и утрамбованной колесами площадке, уже стояло около десятка машин, в основном дешевых, и еще столько же мотоциклов и скутеров. Подъехавший внедорожник остановился возле площадки, не заезжая на нее. Оттуда пружинисто выпрыгнули двое молодых людей. Один из них встал перед машиной, контролируя обстановку вокруг, другой распахнул заднюю дверь джипа, после чего оттуда неторопливо выбрался плотный человек с круглым мясистым лицом, обрамленным густой черной бородой, широким носом и глубоко посаженными маленькими глазами. Несмотря на стоящую жару, он был одет в застегнутую до самого ворота тканую белую рубашку с длинными рукавами, черные брюки и закрытые черные кожаные туфли ручной работы. Он шевельнул короткопалой рукой, в которой сжимал вырезанные из железного дерева крупные четки, и вместе со своими охранниками направился к строению, откуда доносились слышимые даже на расстоянии возбужденные крики разгоряченной толпы.

В бунгало набилось несколько десятков человек, в основном местных жителей, среди которых, впрочем, было и немало иностранцев, тоже пришедших получить свою порцию адреналина от регулярно устраиваемых хозяином-филиппинцем петушиных боев. Они сгрудились вокруг засыпанной опилками небольшой круглой арены, на которой два голенастых петуха, расправив крылья и вытянув длинные шеи, с остервенением наскакивали друг на друга. Каждую атаку птиц зрители, большинство из которых сделали ставки на исход боя шныряющим тут же шустрым парням, встречали восторженным ревом и топотом ног. Но, несмотря на всеобщее возбуждение и толчею, никто из них не приближался к коренастому мускулистому человеку в расстегнутой до пояса шелковой рубашке и тремя золотыми цепями на загорелой шее, сидевшему отдельно на скамье в первом ряду, не решаясь переступить невидимую черту, обозначенную шестеркой плечистых парней, обступивших его. Эти шестеро да еще двое вышибал-охранников на входе были единственными, кто не следил за петушиной схваткой. Зато они зорко наблюдали за входившими и выходившими из бунгало людьми. Когда в дверях появился один из подъехавших на джипе людей, все шестеро настороженно повернули головы в его сторону. Один из них тотчас же указал хозяину на незнакомца. Но следом за своим охранником внутрь вошел обладатель мясистого лица и деревянных четок, и напрягшийся было любитель петушиных боев расслабленно махнул рукой. В этот момент половина следившей за птичьей схваткой толпы испустила вздох отчаяния, а другая восторженно загудела. Один из петухов сбил с ног своего противника и стал отчаянно молотить его своими крыльями и когтистыми лапами. Одинокий зритель, пропустивший кульминацию птичьей схватки по вине телохранителя, разочарованно выругался и, не дожидаясь исхода боя, который уже ни у кого не вызывал сомнения, поднялся со своего места. Шестеро его телохранителей тут же принялись бесцеремонно расталкивать толпу, освобождая ему дорогу. По образованному ими живому коридору он прошел к выходу и, согнав с лица недовольное выражение, приветствовал перебирающего четки бородача.

– Салам, Абдуллах.

– Салам, Халим. – Абдуллах сознательно назвал собеседника по имени, хотя и знал, что тот предпочитает прозвище Кеплаг – «взрыватель».

Вспыльчивый и непредсказуемый характер Халима полностью оправдывал взятый им грозный псевдоним. Только по официальной статистике за ним числилось более десяти вооруженных ограблений торговых и пассажирских судов и несколько десятков убийств и похищений людей. Но Абдуллах знал, что истинное число его жертв намного больше. Вот уже несколько лет Халима активно разыскивали полиция и береговая охрана Индонезии, Бирмы, Малайзии и Таиланда. Впрочем, это не мешало ему периодически появляться в портовых городах в окружении наиболее отчаянных головорезов, где он сбывал свою добычу, просаживал в притонах награбленные деньги и вербовал новых членов для своей банды. Официальные власти считали его пиратом. И лишь немногим было известно, что Халим возглавляет морской отряд индонезийского отделения «Аль-Кайды», насчитывающий более сотни активных боевиков, имеющих на вооружении, помимо карабинов и автоматических винтовок, крупнокалиберные пулеметы, станковые гранатометы и даже переносные зенитно-ракетные комплексы. Абдуллах бин Айяш – руководитель отделения «Аль-Каиды» в Юго-Восточной Азии, как раз относился к их числу.

– Нужно поговорить, – сказал он Халиму и указал взглядом на стоявший неподалеку внедорожник.

Халим взглянул на машину, на стоящего рядом охранника Абдуллаха и отрицательно мотнул головой:

– Не здесь. Тут поблизости есть укромное место. Поезжай за мной, я покажу дорогу.

Абдуллах не стал возражать и, махнув рукой своим охранникам, вернулся в машину. Халим и шестеро его бойцов погрузились в два открытых пикапа. Друг за другом автомобили выехали со стоянки и, преодолев несколько километров по песчаной дороге, свернули к едва различимому за стеной тропического леса пустынному берегу. Оставив своих охранников возле машин, Абдуллах и Халим пошли по песку вдоль полосы прибоя. Халим, еще в машине скинувший открытые сандалии, шагал босиком. Абдуллах же то и дело черпал песок своими новомодными туфлями. Но предстоящий разговор был настолько важен, что он не обращал на эти неудобства никакого внимания. Отойдя от машин на достаточное расстояние, Абдуллах повернулся к своему спутнику и торжественно произнес:

– Мир нуждается в очистительном огне, Халим. Сам Аллах посылает нам с небес всесокрушающее оружие, чтобы мы разожгли этот огонь!

Халим изумленно уставился на него. Прежде Абдуллах никогда не говорил с ним таким тоном. Обычно все передаваемые им указания были предельно конкретны. Но то, что он услышал затем, поразило Халима еще больше.

– Через несколько дней в Бенгальский залив упадет российский военный спутник с атомной бомбой, – объявил Абдуллах. – Эта бомба в тысячу раз мощнее любой ядерной ракеты. Надувные понтоны не позволят спутнику утонуть, поэтому он будет плавать на поверхности, пока кто-нибудь не выловит его из воды. Русские будут искать свой спутник, но… – Он сделал паузу. – Их можно опередить.

На шее Халима дернулся острый кадык. Он жадно сглотнул:

– Откуда сведения?!

Абдуллах довольно улыбнулся:

– От надежного человека. Он мастер добывания таких секретов. Так ты берешься за это дело?

Халим оскалился, обнажив крупные белые зубы. Его круглые, навыкате, глаза алчно заблестели.

– Еще бы! Можешь не сомневаться! Я найду его первым!

* * *

Погрузка закончилась за час до полуночи. Подцепив тросами, портовые грузчики подняли с причала последний грузовой контейнер с расписными цейлонскими тканями и опустили его на палубу, где уже стояли десятки точно таких же контейнеров с хлопком, мешками кофейных зерен, чая и корицы. Расписавшись в сопроводительных документах за получение груза, шестидесятидвухлетний капитан сухогруза «Келлуру», уроженец Бомбея, связался с руководством порта, сообщив, что намерен покинуть гавань. Примерно через час к загрузившемуся судну подошел портовый буксир. Моряки сняли с кнехтов и уложили на палубу причальные концы, и увлекаемый буксиром сухогруз отошел от причальной стенки. Мимо проплыли и растаяли в темноте сигнальные огни бакенов, указывающих путь выходящим из порта судам. Сухогруз «Келлуру» покинул бухту Коломбо. Впереди был долгий путь через Бенгальский залив, Южно-Китайское море и Тихий океан в Сан-Франциско. Прогноз погоды оказался благоприятным. Ровно гудели силовые агрегаты в машинном отделении, свидетельствуя, что в плавании у команды и капитана не возникнет особых проблем.