Читать книгу "Изнанка - Ян Войк"

Милавин понял, что сердце его колотится с бешеной силой, а самого его чуть не до смерти пугает гул крови в ушах. Ругнувшись, Андрей расстегнул молнию, высунулся из спальника и зажёг фонарь. В комнате ничего не изменилось, однако Милавин точно знал, что скорее израсходует все взятые с собой батарейки, чем ещё раз согласиться очутиться в темноте. И пошёл этот Иван со всей своей экономией!

Со светом, он почувствовал себя намного увереннее, откинулся на спину и, подложив руку под голову, попытался прокрутить в голове события этого дня. Да уж сумасшедший выдался денёк. Сегодня утром он проснулся рядом с женой и пил кофе, проверяя почту на ноутбуке, а в голове крутились цифры последнего отчёта. И тогда ему казалось очень важным правильно составить пояснительную записку для шефа, который согласился принять у него дела на время срочного отпуска. А сейчас… Мягко говоря, всё очень изменилось. И утренние переживания из-за отчёта кажутся такой несусветной глупостью.

Он сам не заметил, как уснул. Сон навалился на него тяжёлой удушающей пеленой, состоящей из обрывков воспоминаний, уродливых фантазий и страхов. Он запутался в нём как муха в липкой паутине, отчаянно желая вырваться, но тем самым лишь сильнее увязая. Однако при этом сон был глубоким и крепким, Андрей даже не услышал, когда вернулся Иван.

* * *

Закрыв за собой дверь квартиры, он включил подствольный фонарь на автомате. Посветил вниз по лестнице, потом наверх, немного постоял, принимая решение, наконец, начал не торопясь подниматься по ступенькам. На площадке третьего этажа дверь в одну из квартир была приоткрыта. Иван вошёл внутрь. Планировка здесь ничем не отличалась от квартиры, где он оставил Андрея. Тот же крошечный коридор с высоченными потолками. Правда, тут ремонт был посвежее, чистые обои, новая мебель, а вместо рассохшегося паркета постелен светло серый линолеум. Сделав пару шагов, Иван оказался в комнате. Луч фонаря высветил полутораспальную кровать в углу, тумбочку, мягкое кресло, большой книжный шкаф со стеклянными дверцами, а потом он наткнулся на фигуру девушки застывшей у окна.

– Ну и как он тебе? – не оборачиваясь, спросила Морошка.

– Нормально, – дёрнул плечом Иван.

– Да уж, много лучше, чем тот пухлый придурок, что сперва обозвал нас всех глюками, обвинял тебя, что ты его опоил, а в конце концов угодил кикиморе в пасть, – тихо рассмеялась девушка.

– Зря ты сказала ему о моём сыне, – он положил автомат на тумбочку, а сам опустился в кресло, после сегодняшнего марша ноги изрядно гудели.

– Брось, Ванюша, – Морошка повернулась к нему лицом. – Мы ведь и затеяли это всё для того, чтобы рано или поздно кто-то из них решился пожертвовать собой ради твоего сына. Разве не так?

– Затеяла это всё ты, а не мы.

– А ты согласился, так что нечего теперь.

– Интересно, каково это, – задумчиво произнёс Иван, – самой для себя устанавливать правила, а потом самой же выискивать способы их обходить.

– Это очень интересно, уж ты мне поверь, – она подошла к нему и, чуть потеснив, села на подлокотник кресла. – И потом, я никаких своих правил не обхожу, просто немного погоняю судьбину. Ждать пока найдётся кто-то, готовый пожертвовать собой ради другого, слишком долго, лучше самой заманить его сюда.

– Он не глупый. Наверняка догадывается или уже догадался.

– Ну и что? Тоже мне велика тайна. Я ничего и не скрываю. Видать, уже вышла из того возраста. Это ты у нас всё прячешься и смущаешься.

– Думаешь, он тот самый? Тот, кто согласится.

– А ты бы что сделал?

– Не знаю. А при чём здесь я?

– Вы с ним похожи.

– Ты думаешь?

– Ага. У него, как и у тебя, есть стержень внутри, есть воля. Правда, он пока мягче тебя, не такой жестокий. Но это пройдёт, со временем.

– Хочешь сказать, мы могли бы стать друзьями? – он криво безрадостно усмехнулся.

– Нет, для этого вы сильно разные.

– А только что ты сказала… Эй! – нагнувшись она вдруг укусила его за шею. Не сильно, но вполне чувствительно.

– Хватит болтать – пора ночь коротать, – лицо Морошки оказалось прямо перед ним, и он, уже не задумываясь, поцеловал её в губы. Долго, протяжно, жадно. Спустя минуту Волчья Невестка запрокинула голову, Иван часто-часто начал целовать её в шею, спускаясь к груди. Она издала протяжный хриплый звук, то ли стон, то ли рык…

Глава четвертая

Кукловод

– Андрей, вставай.

– А?!

– Вставай, говорю.

– Да… сейчас, – он перекатился на правый бок и чуть приподнялся, опёршись на локоть. – Сколько времени?

– Начало девятого.

Не веря собственным ушам, Милавин бросил взгляд на окно, он был уверен, что увидит всё ту же непроницаемую темноту – ведь едва лёг! – но там оказалась дымчатая утренняя хмарь. Начало девятого. То есть проспал Андрей часов девять, если не все десять, вот только он отнюдь не чувствовал себя отдохнувшим. Как будто лёг прикорнуть какой-нибудь час назад, причём в совершенно неудобной позе, а в результате и не выспался и тело всё ломит. Собственная голова, если верить ощущениям, за ночь стала больше и тяжелее раза так в полтора-два, а перед глазами плыла белёсая пелена, мешающая как следует сфокусировать взгляд на окружающих предметах. «Вроде не пил вчера… или пил, но не помню?…»

– Твою мать, – Милавин помассировал пальцами глаза, пытаясь прийти в себя. Не помогло. В ушах висел противный монотонный гул, даже немного подташнивало.

– Ничего, ничего. Пройдёт, – подбодрил его Иван, сидевший рядом на корточках, – Иди умойся, легче станет.

Андрей рывком сел, обвёл взглядом комнату, тряхнул головой, прогоняя сонную муторность и тяжесть, а потом попробовал встать. Вышло неудачно. Он бы обязательно упал, не подхвати его Иван.

– Да что за хрень такая?! – начал злиться Милавин.

– Как будто с похмелья, да? – то ли спросил, то ли подтвердил его спутник.

Андрей сделал неопределённый жест рукой, означающий: «что-то вроде того». Ему потребовалось усилие воли и несколько секунд времени, чтобы комната перед ним перестала кружиться и раскачиваться.

– На, возьми, – Иван сунул ему в руку пластиковую бутылку с водой. – Надо умыться. Станет легче.

Милавин кивнул и неровной походкой, придерживаясь за стену, двинулся к туалету. Хорошо хоть идти было недалеко. На ходу он скрутил крышку с бутылки, колпачок выскользнул из непослушных пальцев, упал и откатился куда-то в сторону. Ну и чёрт с ним! Ввалившись в совмещённый санузел, Андрей наклонился над ванной, левой рукой вцепился в эмалированный бортик умывальника, чтобы не упасть, а правой начал щедро лить воду себе на голову. Помогло, хоть и не сразу. Он бросил опустевшую пластиковую бутыль прямо в ванну, развернулся и присел на край.