Читать книгу "Без любви жить нельзя - Наталья Горбачева"

Ольга Ивановна напряженно задумалась. Ей не хотелось разочаровываться.

— Зачем ему придумывать! Совсем не нужно ни по каким статьям! — уверенно сказала она. — Всё-таки ученый… Должен же правду говорить. Какая-то тут закавыка… Ничего, узнаем… когда помрем.

— Хотелось бы пораньше, — засмеялась я. — ОльгИванн, вы только никому не рассказывайте, я обещала…

Несколько месяцев меня мучил вопрос, почему Николай автором истошного крика решил сделать меня.

Отправилась я к своим хорошим знакомым по даче, которые помнили тот пожар. Среднее поколение этого семейства было тогда молодым, ничего вразумительного могло не ответить, но я надеялась на их пожилых родителей. Но не они, а именно их дочь Ирочка пролила некий свет на дела давно минувших дней. Она, в ту пору семнадцатилетняя девушка, подтвердила, что действительно Николай копал вместе со всеми заградительный ров во время пожара, а потом вдруг куда-то исчез. Вернулся он минут через двадцать — какой-то взъерошенный, без своей знаменитой соломенной шляпы, в обгоревшей рубашке. Его даже никто и не расспрашивал, что случилось, не до того было…

— А вы слышали какие-нибудь крики? О помощи, например?

— Да нет вроде…

На этом расследование закончилось.

По сложившейся традиции осенью я отправилась в Псково-Печерский монастырь к архимандриту N, своему старцу. Среди прочего рассказала ему историю про залитый ливнем пожар и про Николая, задав мучивший меня вопрос:

— Как он мог услышать мой голос, если мы не были знакомы…

Батюшка сразу и ответил, будто заранее знал о моем недоумении. Он, как всегда, подкрепил свои слова примером из Библии.

— Пророк Моисей вывел из Египта около двух миллионов человек. Фараон вскоре пожалел, что выпустил евреев, и вместе с войском пустился за ними в погоню. Египтяне настигли ушедших возле Чермного моря. Возроптал народ на Моисея, что он обрек израильтян на верную смерть, поставив между бушующим морем и разъяренным воинством фараона. А что Моисей? Его уста запеклись кровью от горя, когда увидел, какую тяжкую ношу взвалил на себя. Он не мог произнести ни слова, только мыслью обращался к Богу. И Господь услышал не слово, а терзание сердца Пророка. «Моисей, что ты вопиешь ко Мне?» — и избавил израильтян от гибели. Море расступилось, и роптавший народ израильский прошел по дну, не замочив ног… Понятно?

— В общих чертах, — ответила я.

— Почему же в общих! Вы, когда шли с иконами, хоть и произносили слова молитв, но именно сердцем более всего переживали. Это и был ваш вопль к Богу, который ученый и услышал. А как узнал его — это тайна Божественная. Какой он у вас самоотверженный человек — бросился чужого мальчишку спасать не раздумывая. Господь милость Свою и явил: по его и вашим молитвам спас дорогое для вас место и людей от пожара.

— Неужели так бывает?

— Как же не бывает, если вы сами мне об этом рассказали, — улыбнулся батюшка. — Читайте Библию… Господь чрез нее наш ум просвещает, предлагая и ответы на многие вопросы.

Трудно не согласиться.

Сирийское «чудо»

Помню, когда и от кого я впервые услышала про это «чудо». Однажды я отправилась в паломническую поездку в Переславль-Залесский с заездом в Годеново к Животворящему кресту. Группа подобралась спокойная, тихая, без пассионарных личностей, задвинутых на неприятие ИНН или паспортов «с бесовскими чипами». За два дня посетили несколько монастырей, помолились на службах, набрали святынь, перезнакомились…

К экскурсоводу Вере тоже никаких претензий не было — знающая, расторопная. Кроме одной. Настораживало убожество ее внешнего вида. Средних лет Вера была одета в длинную, линялую, неопределимого темного цвета юбку, какую-то старушечью кофту, которую прикрывала черная вельветовая куртка. Дополнительным аксессуаром служил видавший виды рюкзак и неснимаемый головной платок с печатным изображением какой-то иконы на макушке. Многое знала Вера, но некоторые, как мне кажется, важные вещи прошли мимо ее сознания. В дореволюционном русском языке было выражение «кобеднишная одежда», означавшее самый лучший наряд, который надевался только для похода в храм, к обедне. Впрочем, представители любого сословия, выходя в люди, не старались специально одеваться похуже…

Возвращались в Москву уже в сумерках. Когда я проходила на свое место в автобусе, еще раз глянула на наряд нашего экскурсовода, хотелось сказать ей что-нибудь ласковое, спросить о личной жизни, может, у нее какая-нибудь трагедия в жизни произошла, и ей теперь не до себя… Но настроение у Веры было прекрасное, просматривая свои бумаги, почти каждому проходящему она говорила приятное слово, даже приторно-приятное.

— Я вам перешлю хороший канончик, помню… Доченька ваша довольна?.. Водички набрали, молодцы, целую канистрочку… Деточка, радость моя, выкини вот этот мусор…

Плохой вкус, конечно, не грех, вздыхала я про себя; «грех» — понятие не вкусовое, а нравственное. Но все-таки вкус нужно в себе воспитывать — следуя исключительно евангельской заповеди: «Когда постишься, помажь голову твою и умой лице твое…»[21], то есть старайся выглядеть не уныло, пусть и твоя располагающая внешность становится «рекламой» Православия. Очень люблю к месту цитируемый документ раннехристианских времен — письмо к Диогнету: «Христиане не различаются от прочих людей ни страною, ни языком, ни житейскими обычаями. Они не населяют где-либо особых городов, не употребляют какого-либо необыкновенного наречия и ведут жизнь, ничем не отличную от других… Но… следуя обычаям тех жителей в одежде, в пище и во всем прочем, они представляют удивительный и поистине невероятный образ жизни…» «Православнутый», как метко определил народ, стиль одежды — и не монах, и не мирской, по моим наблюдениям, свидетельствует лишь о внутренней несвободе отдельных верующих, решивших, что дурновкусие подчеркивает их «смирение». Но куда тут до смирения: подобное фарисейское уничижение обличает, как правило, еще и полную кашу в голове. В ней вроде и всё правильно, по-христиански разложено, но чуть в сторону от заученного, сразу мимо полки падает.

В ближайшие полчаса это моя выстраданная опытом мысль, к несчастью, подтвердилась. После того как Вера восторженно, с выражением прочла благодарственный акафист «Слава Богу за всё!», с тем же восторгом она стала рассказывать паломникам историю, которая звучала примерно так.

Богатый мусульманин из Саудовской Аравии имел любимую супругу. Но омрачало их жизнь то, что она никак не могла родить. К врачам они обращались, совершали хадж в Мекку, жертвовали на мечети, но ничто не помогало… Родные все настойчивее требовали развода с бездетной женщиной, но мусульманин любил свою жену больше всего на свете. И вот супруги решили отправиться в свое последнее совместное путешествие в Сирию, чтобы поклониться местным мусульманским святыням. По прилете в Дамаск они наняли таксиста, который, узнав о горе супругов, посоветовал им побывать в древнем женском монастыре под Дамаском, который называется Панагия Сайдания. Первое — греческое слово, означающее «Пресвятая», второе — арабское «наша Госпожа». Мусульмане смутились, монастырь-то православный, но водитель сказал, что там находится чудотворная икона Пресвятой Богородицы, написанная самим апостолом Лукой; к ней приходят помолиться люди любых верований, и больше всего Божия Матерь помогает именно бездетным семьям. Все эти случаи документально подтверждены. Супруги после уговоров водителя решили ехать в Сиднайский монастырь, пообещав в случае рождения ребенка пожертвовать монастырю 80 тысяч долларов, а водителю — еще 20 тысяч.