Читать книгу "Свинцовая ломка - Максим Михайлов"

— Слушаю вас. Алло! — донеслось из трубки уже с некоторым оттенком нетерпения.

Я судорожно сглотнул пытаясь подчинить себе не вовремя взбунтовавшийся организм и после короткой борьбы мне это все-таки удалось.

— Алло! Алло! Луиза! Алло! — выпалил я в трубку, опасаясь, что вот сейчас ей надоест загадочное молчание на том конце, и она нажмет кнопку отбоя.

К счастью этого не случилось.

— Алло, слушаю вас. Кто это? — ответила трубка ее голосом с волнующе мягкой хрипотцой.

— Луиза, здравствуйте. Это Андрей.

— Здравствуйте, — недоуменно отозвалась девушка. — Какой Андрей?

На мгновение у меня все внутри оборвалось. Неужели она ошиблась, когда писала свой номер. Неужели я куда-то не туда попал? Не может быть! Я же узнал ее голос, это точно она. Но она все забыла, она не помнит меня! Сердце уже готово было выскочить из груди, выломав непрочную клетку ребер. На лбу у меня выступил крупными каплями холодный пот, а колени подогнулись, предательски роняя меня на диван. Спасибо, не на пол! И только тут, видимо, от встряски мозгов я сообразил. Сообразил и заорал в трубку, как резанный:

— Художник, Луиза! Вчерашний художник, который рисовал ваш портрет! Меня Андреем зовут!

Ну конечно же, вчера я так и не назвал ей своего имени, как-то не было случая. Да она и сама не спрашивала. Ее-то имя я знал, потому что к ней при мне обращалась подруга. А вот как зовут меня ей узнать было неоткуда. Отсюда и это недоразумение.

— А, знаток кавказского эпоса! Как же, как же… — в ее голосе теперь явно звенели хрустальные смешливые нотки.

— Так вы помните меня?! Не забыли?! — я никак не мог успокоиться, охватившее меня радостное облегчение настойчиво требовало выхода, заставляло кричать в трубку, глупо улыбаться и восторженно дрыгать задранными вверх ногами.

— Вас забудешь… — насмешливо протянула она. — Растревожили бедную девушку, смутили… Я может быть полночи после этого не спала…

— Это ерунда! Я всю ночь не спал! Я всю ночь думал о вас! Помните, что вы мне вчера обещали?

— Помню, конечно… вот только…

— Нет, умоляю! Только не отказывайтесь, ну пожалуйста! — испуганно заорал я в трубку.

— Право, какой вы, — недовольно перебила она. — Я и не собираюсь. Мне самой любопытно познакомиться с настоящим художником. Я только хотела сказать, что никак не смогу приехать к Вам прямо сейчас. Разве что во второй половине дня…

— Хорошо, пусть во второй, — тут же поспешил согласиться я. — Давайте в час дня, а еще лучше полпервого…

— А еще лучше в двенадцать ноль одну, — передразнила она меня. — Нет уж, это слишком рано, я могу не успеть. Вы где живете?

— Метро «Парк культуры», я вас встречу на выходе.

— Ух ты, — она завистливо цокнула языком. — Почти самый центр города, хорошо устроились…

— Не жалуюсь, — хмыкнул я. — Так когда же?

— Ну, пусть будет в три часа, хорошо? В три часа на выходе из метро, устроит?

— Конечно, устроит! Еще как! А можно в два?

— Нет, в два нельзя, — построжавшим голосом отрезала Луиза. — И вообще, пообещайте мне одну вещь…

— Все что угодно, — горячо перебил я.

— Хорошо, — со вздохом предельного долготерпения продолжала она. — Пообещайте мне, что будете вести себя прилично. И не забудете, зачем собственно меня пригласили. Ведь я иду к Вам не в гости, а помочь в работе, правда?

— Конечно, правда, — упавшим голосом согласился я.

— Ну вот и славно, тогда до встречи…

— До встречи, — сказал я уже мертво молчащей трубке со стереотипной надписью «соединение завершено» на дисплее.

— Вот значит как, только работа, ничего личного, — горько произнес я вслух, обращаясь к молчаливой пустой квартире, с обычной непоследовательностью всех влюбленных начисто позабыв в тот момент, что еще несколько минут назад был счастлив лишь от одной возможности слышать ее голос. К тому же она и так решилась на довольно-таки смелый, особенно для восточной женщины шаг, приняв мое приглашение.

Ну, как бы там ни было, а до прихода гостьи оставалось еще целых шесть часов и это время следовало максимально насытить делами и заботами, чтобы оно пролетело как можно быстрее. Например, неплохо было бы в кои-то веки навести порядок в квартире. Обведя комнату внимательным взглядом я ужаснулся. Да, батенька, тут требуется не уборка, а как минимум, косметический ремонт. Но делать нечего, за неимением гербовой, будем писать на простой…

Двухкомнатная квартира в блочной пятиэтажке на Комсомольском проспекте досталась мне по наследству, и до сих пор хранила дух своих прежних владельцев. Точнее не то чтобы такую эфемерную субстанцию, как какой-то там дух, а оставшиеся от них вполне материальные черты — потемневшие обои, отвратительно побеленные, вспухшие буграми потолки, облупившуюся краску окон и вытертый, до последней стадии обшарпанный линолеум на полу. До ремонта руки все как-то не доходили. Как представлю, сколько это мороки, воображу неизбежную меловую грязь по всей квартире, бардак в вещах, полностью разрушенный привычный уклад жизни и все желание как рукой снимает. Да, приятно конечно, жить с новыми чистыми обоями, но если вдуматься, это требует слишком больших жертв, так что и так сойдет. Благо, что на моей жилплощади в принципе отсутствует мегера в домашнем халате, накрученных на голове бигудях и со скалкой в руке, типичный двигатель прогресса для большинства моих женатых друзей. Так что вполне могу позволить себе с чистой совестью существовать и в этой берлоге. Никаких проблем!

Однако, сейчас тупо рассматривая лохмами свисающую по углам паутину и отвратительные серые пятна облупившихся межплиточных швов на потолке, я клял свою лень на чем свет стоит. Тоже мне, мужик, еще художник, блин! Живешь, как в берлоге! Но если с ремонтом за ближайшие шесть часов я не мог управиться чисто физически, даже несмотря на горячее желание, то хотя бы навести идеальную чистоту стоило.

Вообще убираться я предпочитаю раз в неделю, по вторникам. Такой выбор лишь на первый поверхностный взгляд кажется странным. На самом деле тут все строго логично и проверено временем. Смотрите сами: в субботу и воскресенье, когда все нормальные граждане отдыхают, у меня как раз самый разгар работы, милое дело рисовать на заказ, лениво фланирующих по Арбату горожан, они на отдыхе, спокойны и расслаблены, никуда не торопятся и с радостью готовы приобщиться к культуре. После такого напряженного труда, вечером в воскресенье, естественно, требуется снять стресс в компании лучших друзей. После чего в понедельник весь мир кажется тебе полным дерьмом, не стоящим того, чтобы в нем существовал, такой не оцененный по достоинству самородок как ты. К тому же зверски болит голова, узлом заворачиваются желудок с кишечником, а все мышцы стонут в голос, будто ты вчера не отдыхал, а разгружал вагоны с углем. До уборки ли тут? Понедельник такой день, который нужно просто пережить, по возможности не совершая в нем лишних телодвижений. И вот наконец наступает утро вторника, которое ты встречаешь как долгожданного избавителя. К этому моменту окончательно и бесповоротно из организма пропадают следы алкогольной интоксикации. Зато в мозгу наличествует некий комплекс вины за свое непотребное поведение воскресным вечером и, если повезло, понедельничным утром. А этот комплекс вины как раз и истребляется клятвенными заверениями начать с сегодняшнего дня новую жизнь, без вредных привычек, с обязательной ежеутренней зарядкой, закаливанием холодной водой и прочими благоглупостями. И расставаясь со старым своим мерзким житьем так и хочется привести в полный порядок загаженную квартиру, дабы новую жизнь начинать в чистоте. Ну и дальше по кругу. Начатая во вторник новая жизнь к воскресному вечеру плавно превращается в старую, и процесс закольцовывается. Змея кусает собственный хвост, как мудро говорили в таких случаях древние китайцы, хитро поблескивая раскосыми глазами.