Читать книгу "Неожиданное наследство - Барбара Картленд"

– Вы так думаете? Наверное, дальше вы захотите, чтобы я приоделся и стал разъезжать по графству с визитами. Так мне заказывать визитные карточки?

– Это может оказаться неплохой идеей, – сказала Кристина. – Но я думаю, что, если время от времени вы будете просто улыбаться людям, а не смотреть на них исподлобья, все скоро поймут, что вы не такой страшный, каким кажетесь на первый взгляд.

– «Страшный»! Вы действительно так думаете?

– Думала, – поправила его Кристина. – Вы пугали меня.

Он рассмеялся – резко, невесело.

– Иногда я пугаю самого себя. Вам известно, что значит настоящее одиночество?

– Да.

– Тогда вы поймете, через что я вынужден проходить. У меня нет друзей, да и никогда не было. Думаю, вы видите, что я не из тех, с кем приятно дружить. Но я никогда не был один, вокруг меня всегда были люди – толпы шумных пьющих мужиков и хихикающих баб. Таких типов очень много там, где я часто бывал. Тишина Манора просто изводит меня.

Кристина обратила внимание на то, что он ни разу не назвал Манор «моим домом», что он все время говорит о нем как о месте, никак с ним не связанном. Помолчав, она осторожно спросила:

– Вы любите читать?

– Не очень. Когда-то меня интересовали книги, но потом на меня навалились дела, и уже не было времени читать. Сейчас же, открывая книгу, я начинаю размышлять и, дойдя до конца страницы, обнаруживаю, что не прочитал ни слова.

– Такое бывает со всеми. А что вас заботит?

– Очень многое. Когда-нибудь, возможно, я выложу вам все, но не сейчас. Лучше я поеду.

Майкл Фарли встал.

– А почему бы вам не остаться и не поужинать с нами? – спросила Кристина. – Со мной и Питером. Элизабет куда-то уехала, не знаю, вернется ли она, остальные же члены семьи будут рады видеть вас.

Она увидела, что он колеблется, и поняла, что ему очень хочется принять приглашение. Неожиданно он довольно грубо спросил:

– В чем идея? Вы жалеете меня? Предупреждаю: я в этом не нуждаюсь. – В его тоне опять прозвучали злобные нотки.

Кристина покачала головой.

– Я приглашаю вас исключительно из эгоистических соображений, – сказала она. – Мне тоже временами очень одиноко. Да, у меня есть дети, но они всего лишь племянники.

– Я с радостью останусь.

– Вот и хорошо. Пойду посмотрю, есть ли у нас что-нибудь на ужин, – это важный вопрос.

Кристина направилась к двери, но тут в комнату вошел доктор Бейкуэлл.

– Ах вот ты где, Кристина. Я осмотрел твоего пациента.

Тут он увидел Майкла Фарли и на мгновение перестал улыбаться и лишь сухо кивнул ему. Если он и был удивлен, то виду не подал.

– Добрый вечер, Фарли. Как дела в Маноре?

– Все в порядке, спасибо. – Тон Майкла Фарли явно свидетельствовал о том, что доктор Бейкуэлл сует нос не в свое дело.

– И что вы думаете о Дональде? – тихо спросила Кристина у доктора.

– Еще рано что-либо говорить, – ответил тот. – У него опытная сиделка, так что тебе нечего беспокоиться.

– Я ее боюсь, – призналась Кристина. – Она ужасно деятельная.

– Именно такой она и должна быть. Вы со мной не согласны, Фарли?

Майкл Фарли, будто устыдившись самого себя, поспешил согласиться:

– Да-да, конечно. – Поглядев на Кристину, он добавил: – Боюсь, я не тот, кого стоит спрашивать. Я ненавижу всех, кто связан с медициной.

– Чем же они вам так досадили? – спросил доктор Бейкуэлл, пересекая комнату и беря сигарету.

– Всего лишь напортачили, когда занимались мною, – с горечью ответил Майкл Фарли.

Доктор Бейкуэлл задумчиво посмотрел на него.

– У всех нас случаются неудачи, – сказал он. – Вот поэтому мы, медики, выполняем неблагодарную работу. Это наши грехи деянием заставляют людей поминать нас недобрым словом.

– Вы скромничаете, доктор Бейкуэлл, – возразила Кристина. – Думаю, большинство считает вас волшебником.

– А ты, Кристина, не разучилась преувеличивать мои достоинства, – ласково сказал Джордж Бейкуэлл. – Если бы я верил во все те приятные вещи, что ты мне говорила много лет назад, я уже превратился бы в самовлюбленного старика или практиковал сейчас на Харли-стрит.[12]

– Я от души благодарна, что вы туда не переехали, – рассмеялась Кристина. – Не знаю, что делал бы Грин-Энд без вас.

– Вероятно, нашли бы нового врача, – пожал плечами доктор Бейкуэлл. – Незаменимых нет.

– Это абсолютно верно, – закивал Майкл Фарли. – Мы умираем и рождаемся, и всегда найдется кто-то, кто готов занять наше место.

– И все равно мы занимаем важное место, не так ли? – проговорила Кристина. – В зависимости от того, что делаем, какую роль играем.

Доктор перевел взгляд с Кристины на Майкла Фарли. Он чувствовал какой-то подтекст в этом разговоре. Помолчав, он произнес то, что прозвучало как приговор или как вердикт:

– Выслушайте меня, вы оба. Я старый человек, и хотя вам кажется, что я не видел жизни, нам, врачам, очень много известно о человеческих существах. Для нас они не просто скелеты, они живые люди. Я сейчас скажу вам то, во что верю всей душой. Все, что мы делаем, важно, наши поступки влияют не только на наши судьбы, но и на судьбы других людей. Для всего существует схема, своего рода узор. Нам не дано увидеть эту схему, но поверьте мне на слово – она существует, и рано или поздно конкретно наши тоненькие ниточки, добрые или плохие, приносящие радость или зло, вплетутся в общий узор на века.

Он замолчал, и наступила долгая пауза.

– Мне пора, – резко произнес доктор. – Мне еще надо до ужина навестить двух пациентов, причем второй живет в пяти милях от Старой мельницы. До свидания, моя дорогая Кристина. Сиделка получила все необходимые инструкции, я зайду завтра утром. – Уже у двери, увидев, что Кристина собирается последовать за ним, он добавил: – Нет, не провожай меня. Я сам найду дорогу. Спокойной ночи, Фарли. – Он вышел и захлопнул за собой дверь.

Но Кристине показалось, что доктор Бейкуэлл оставил после себя молчание, наполненное особым значением.

Глава 13

– А у вас есть другие книги, что-нибудь для мальчика четырнадцати лет?

Продавец, взбудораженный наплывом посетителей в книжном магазине, подошел к Кристине.

– Боюсь, нет, мадам, в настоящий момент у нас очень маленький выбор. Но так везде – книги почти не издают, а те, что все же печатают, поступают к нам в очень ограниченном количестве экземпляров.