Читать книгу "Шнобелевская премия. Самые нелепые изобретения и не только - Яна Хлюстова"

Обнаружилось другое. В ходе экспериментов при участии студентов, владеющих несколькими иностранными языками, стало ясно, что всю дополнительную работу для обеспечения синхронного перевода берут на себя не специализированные участки мозга, а самые настоящие «разнорабочие» — премоторная кора и хвостатое ядро. Их функции очень разнообразны — в целом они отвечают за планирование движений тела и контроль над ними, понимание действий окружающих и прочие похожие задачи. Получается, что для успешного синхронного перевода нужно не усиление специфичных функций мозга, а повышенный контроль над имеющимися ресурсами и активная «обработка данных».

Чем сильнее переводчик отстает от говорящего, тем меньше становится глубина обработки новой информации — мозг тратит больше ресурсов на удержание в памяти предыдущих слов. Сам же переводчик, чтобы нагнать отставание, снижает степень детализации и делает «выжимку» самой важной информации из слов спикера.

Дальше все стало еще интереснее. Спустя год тех же студентов пригласили на повторный эксперимент. Некоторые из них на протяжении этого года усиленно занимались синхронным переводом на конференциях, остальные же специализировались в других сферах. Мозг синхронистов изменился — речь снова шла о хвостатом ядре. Но вот его активность во время перевода не увеличилась, а уменьшилась по сравнению с прошлым годом!

«Вероятно, чем больший опыт синхронного перевода приобретает человек, тем меньшей становится потребность в контроле, который обеспечивает хвостатое ядро, — поясняет Дэвид Грин, специалист по нейронаукам из Университетского колледжа Лондона. — Это ядро осуществляет контроль над всеми действиями, которые требуют особых навыков. И есть работы, демонстрирующие: чем опытнее человек, тем меньше он вовлекается в решение задачи». Получается, синхронный перевод — это навык, чем-то схожий с физической работой, которую можно делать «на автомате». Эти выводы соотносятся с тем, что синхронисты сами рассказывают о своей работе. Так, Барбара Мозер-Мерсер, переводчик и нейроученый, рассказывает, что некоторые ее коллеги по переводческим кабинкам… вяжут. И монотонные движения спиц нисколько не мешают им работать. А еще Барбара полагает: если оратор говорит ясно и четко, а тема выступления ей хорошо знакома, она могла бы даже разгадывать кроссворды одновременно с переводом.

Такие профессионалы как Барбара Мозер-Мерсер и Энн Майлс заставляют поверить, что возможности человеческого мозга если и не безграничны, то уж, во всяком случае, очень велики. Но как обстоят дела с синхронным переводом на «машинном» фронте? Конечно, разработки в этой сфере есть. Так, например, беспроводные наушники Timekettle M2 в 2019 году получили премию CES Innovation Awards — приз за самые инновационные продукты, представленные на ежегодной выставке электроники Ассоциации потребительских технологий. Наушники работают в трех режимах: первый предназначен для перевода в обе стороны (каждый из собеседников берет по наушнику, и речь каждого из них воспроизводится в другом динамике на нужном языке); второй режим предназначен для перевода лекций или фильмов, а третий режим позволяет быстро перекинуться с собеседником парой слов — наушники улавливают речь владельца, переводят ее на нужный язык, воспроизводят перевод через динамик смартфона или на его экране, слушают ответ и переводят его владельцу. Без доступа к интернету Timekettle M2 переводит с английского языка на китайский, испанский, французский, японский, корейский и русский (и обратно), а при подключении к Сети наушники работают с 40 языками и 93 акцентами. Полного заряда хватает на шесть часов непрерывной работы (кстати, непрерывная работа синхрониста длится, как правило, полчаса — затем человеку нужен отдых).

На сегодняшний день Timekettle M2 — одна из самых перспективных разработок в области автоматического синхронного перевода. Наушники помогут в туристической поездке или в беседе с другом или бизнес-партнером, однако на серьезных мероприятиях их пока не готовы использовать. Зачастую от перевода зависит слишком много, чтобы доверить его машине, не способной понимать контекст, считывать эмоции и интонации человека.

Вместе с Кадзутакой Курихарой и Кодзи Цукадой лауреатами Шнобелевской премии 2012 года стали:

Анатомия: Франц де Вааль и Дженнифер Покорны за обнаружение того факта, что шимпанзе могут узнавать своих сородичей не только «в лицо», но и по фотографиям задней части тела. В ходе эксперимента обезьяны практически безошибочно сопоставляли снимки морд и задов своих соплеменников, определяя, к какому именно животному относятся фотографии.

Химия: инженер-эколог Йохан Петтерссон за разрешение загадки о том, почему волосы некоторых жителей шведского города Андерслёв окрасились в зеленый цвет. Пострадавших объединяло то, что они переехали в новые дома. Оказалось, что медные водопроводные трубы в этих домах не были покрыты достаточным слоем защитного покрытия. Горячая вода вступала в реакцию с медью, в результате чего волосы белокурых шведов приобретали зеленоватый оттенок. Петтерссон посоветовал жителям новостроек мыться холодной водой или принимать ванную в старых домах, а властям — решить проблему на техническом уровне.

Гидродинамика: Руслан Кречетников и Ганс Майер за изучение процессов, заставляющих кофе выплескиваться из чашки при ходьбе. Физики исследовали, что происходит с жидкостью в стакане, когда его несет человек, и выяснили: кофе (и другие напитки) расплескиваются не из-за резонанса системы, а из-за неровностей стенок чашки или неравномерного шага человека.

Литература: Счетная палата США за публикацию «отчета об отчетах об отчетах, в котором даются рекомендации по подготовке отчета об отчете об отчетах об отчетах» (в оригинальной формулировке — “report about reports about reports that recommends the preparation of a report about the report about reports about reports”). Вообще название доклада — «Действия, необходимые для оценивания влияния усилий по оценке стоимости отчетов и исследований» — немногим лучше, чем формулировка Шнобелевского комитета.

Медицина: Эммануэль Бен-Суссан и Мишель Антониетти за разработку практических рекомендаций по проведению колоноскопии, нацеленных на то, чтобы кишечник пациента не взорвался. Колоноскопия — это осмотр прямой кишки человека с помощью специального зонда, вводимого в кишечник. Одно из самых серьезных (хотя и очень редких) осложнений процедуры — взрыв кишечного газа, который может привести к перфорации кишечника. Лауреаты премии подготовили подробные инструкции о том, как следует готовить пациента и его кишечник к колоноскопии.

Нейронауки: группа американских ученых, доказавших, что исследователи головного мозга при помощи сложного оборудования и простой статистики могут зафиксировать мозговую активность где угодно — даже у мертвого лосося. Для тех, кто интересуется нейронауками, не секрет, что функциональная магнитно-резонансная томография (фМРТ) в последние годы стала невероятно популярным методом исследования — мы о ней уже говорили выше. МРТ-сканер оценивает интенсивность кровообращения в разных отделах мозга, а специальное программное обеспечение на основе этих данных составляет «картинку», на которой разным цветом обозначены активные области. Однако возможности даже такого наглядного метода не безграничны, и иногда неправильный обсчет данных дает ложные результаты — что и показал опыт с мертвым лососем, купленным в супермаркете и помещенным в аппарат МРТ: на полученных изображениях ученые смогли обнаружить активные области мозга.