Читать книгу "Экономика просто и понятно - Александр Никонов"

Другая группа стран Второго мира – Индия, Чили, Индонезия, Малайзия, в которых не строили социализма. Это те хорошие ученики, которые оказались достойны своих учителей-колонизаторов и прошли по пути прогресса дальше, чем их несчастные собратья из Третьего мира. Порадуемся за них!

Психологически Второй мир – это страны-подростки. И, как у многих подростков, у этих стран часто проявляется бунтарская составляющая против мира взрослых стран. Этим странам-подросткам кажется, что они будут строить своё будущее не так, как построили «родители» – экономически развитые демократии Запада. Что они пойдут каким-то своим, отдельным путём развития, совершенно небывалым, какого ещё свет не видывал!.. Позже мы поговорим подробнее об этом забавном феномене детской болезни.

Ну и наконец, лидеры нашего рейтинга, страны Первого мира. Первый мир, или, попросту, развитые страны – это все страны Западной Европы, США, Канада, Япония, Австралия, Новая Зеландия, Южная Корея, Сингапур, Гонконг, Тайвань, Израиль, Южно-Африканская Республика. Это богатые урбанизированные страны с высокими технологиями, высокими достижениями в науке, высокой производительностью, а также с низкой рождаемостью и потому высокой стоимостью человеческой жизни. Эти страны свободны от всеобщей обязательной идеологии. Им принадлежит, точнее, ими вырабатывается львиная доля мировой экономики. Когда-нибудь все страны попадут в этот кластер, и вся планета окажется единым «городом».

Иногда в особую группу стран выделяют арабские страны, которые являются крупными экспортёрами нефти. Почему в особую? Потому что страны эти несут в себе противоречивые черты, характерные для разных групп стран. С одной стороны, в них сильны примитивные уклады, например, высок уровень религиозности и традиционализма, а с другой, нет бедности, а есть очень высокий уровень подушевого потребления – за счёт льющегося на них золотого дождя. Это текут в их экономику халявные деньги за продажу нефти. Такие страны напоминают избалованных подростков, у которых умерли родители и оставили огромное наследство. Сознание ещё детское, а возможности уже взрослые…

Вечер четвертый

Экономика без экономики – жестокие уроки истории

«Коммунисты ведут нескончаемую войну против цивилизации…»

Уинстон Черчилль, премьер-министр Великобритании

«Социализм – это общество, в котором бесплатно ещё не дают, а за деньги уже ничего не купишь».

Советский анекдот

Без буржуев, или Как незаметно построить ад вместо рая

Поскольку экономика – это способ жизни социального организма, нужно присмотреться к детским болезням этих организмов. Займёмся экономической педиатрией! Посмотрим, как вообще растут и взрослеют эти живые образования, именуемые социальными системами, которые складываются из нас.

Наш вид имеет пытливый разум, который и помог ему создать цивилизацию, поскольку постоянно задавал сам себе разные вопросы: а как это? а почему это так? а можно сделать по-иному, поудобнее? а отчего ветер дует? И поскольку разум являлся не только любопытствующим задавателем вопросов, но и главным инструментом познания мира, то есть главным ответчиком на вопросы, первые люди поневоле очеловечивали природу, незаметно нанося на неё след от «измерительного инструмента» – приписывали природе человеческие свойства, то есть делали мир антропоморфным (подобным человеку). Почему человек ест? Потому что хочет есть! А почему он играет с сыном, братом или щенком возле костра? Потому что хочет! Первично желание, и оно уже порождает действия для его удовлетворения…

Ну и почему тогда ветер дует? Потому что хочет!

Первые ответы на вопросы об устройстве мира носили характер одушевления мира. Таким было магическое мышление первобытного дикаря. Такова была его мировоззренческая картина. Ветер, деревья, все предметы и явления окружающего мира наделялись первобытным человеком тем же, что имел он сам – разумом, эмоциями, желаниями. Поэтому считалось, что с миром можно договориться – помолиться, попросить, пообещать, поторговаться. Это была примитивная первобытная религиозность, и обычно в племени за связь с духами отвечал шаман.

Потом, когда первые примитивные социальные организмы, то есть племена дикарей, эволюционировали и стали более сложными социальными организмами, то есть государствами, у их клеток-людей произошла специализация, образовалась сложная управленческая иерархия и разделение труда. Кто-то за что-то отвечал: был царь, и один из его ближайших сподвижников отвечал за военную сферу, другой за строительную, кто-то за учёт и контроль стратегических запасов, а шаман превратился в главного жреца государства. И это земное устройство государства снова «перелетело на небо», став образцом для чуть более сложной картины мира. Теперь в воображении людей Древнего мира и на небе было так же: главный бог (Зевс, Юпитер или Перун) и разные специалисты – бог виноделия, бог плодородия, бог торговли, бог морей. То есть ветер дул не потому, что хотел, а потому, что был бог ветра. Такая «многобожная» картина мира называется язычеством. Причем обычно языческие боги имели вид людей или зверей, иными словами, маловразумительные духи древних людей обрели форму и плоть. В воображении древних людей их плотские языческие боги жили либо на небе, либо на ближайшей высокой горе.

Следующим шагом эволюции мировоззренческой картины был монотеизм. В ранге бога оставили одно мифологическое существо, а всех остальных боженят разжаловали до святых, архангелов и пр. И теперь уже какая-нибудь «святая Лукерья» отвечала за женские болезни, а какой-нибудь «святой Пантелеймон» покровительствовал морякам, то есть исполнял роль языческого бога Нептуна. По всей видимости, этот шаг был отражением укрепления власти царя в земледельческой империи. Отдельные революционные прорывы из язычества в единобожие случались ещё в далёкой-далёкой древности, как, например, это было в Египте времен фараона Эхнатона, но потом, после смерти фараона, мощная народная крестьянская традиция всё возвращала на круги своя – к язычеству. Однако с течением времени, после жестокой многовековой борьбы всё-таки возобладала идеология единобожия, вытеснив язычество и став главной мировоззренческой картиной, которую даже преподавали в школах.

Но если магическое мышление жило с людьми десятки тысяч лет, а языческое многобожие – тысячи лет, то традиция единобожия устойчиво продержалась лишь несколько сотен лет (примерно полтора десятка) и дала огромную трещину, потому что появилась наука и начала рисовать совершенно иную мирокартину. Мифология оказалась не у дел. Теперь ветер дул не оттого, что так захотел господь, а из-за перепадов атмосферного давления. А гром гремел не потому, что Илья-пророк ехал по небу на колеснице, а потому что в облаках накапливалось атмосферное электричество, которое с пушечным грохотом разряжалось гигантскими искрами.

Резкий взлёт науки произошел примерно с XV по XVIII век, и именно XVIII стал веком, в коем мифологическая картина мира дала самый глубокий крен, – появились многочисленные философы и писатели, начавшие надсмехаться над сказочно-религиозной картиной мира, каковая картина, перестав быть объясняющей опорой мира, окончательно рухнула в глазах просвещенной публики к началу ХIХ века. Да и не очень просвещённой тоже: Наполеон Бонапарт – великий экономический и социальный преобразователь, более известный как полководец, однажды сказал, в одной фразе так охарактеризовав состояние умов европейских граждан конца восемнадцатого века: