Читать книгу "Кто мы и как сюда попали. Древняя ДНК и новая наука о человеческом прошлом - Дэвид Райх"

Очень многие ученые и сегодня разделяют убеждение, что человек прибыл в Америку, тогда совсем безлюдную, из Азии. Эту идею высказал иезуит-натуралист Хосе де Акоста в 1590 году. Он полагал, что люди вряд ли добрались до Америки через Великий океан, скорее они перешли в Новый Свет из Старого посуху, по арктической земле, тогда еще не нанесенной на карты5. Идея получила серьезную поддержку после кругосветного путешествия капитана Кука, увидевшего, насколько неширок Берингов пролив. В 1920–1930-х годах подоспели свидетельства присутствия человека в умеренной зоне Америки в самом конце ледникового периода: тогда были открыты местонахождения Кловис и Фолсом в Нью-Мехико с их артефактами и каменными орудиями, включая и наконечники копий, вперемешку с костями вымерших мамонтов – самая настоящая горячая улика. Наконечники копий, подобные кловисским, были потом найдены в сотнях местонахождений по всей Северной Америке, иногда даже застрявшими в костях скелетов бизонов и мамонтов. С позиций быстрого заселения пустых территорий (мигранты двигались в условиях человеческого вакуума) очень понятно сходство в технологиях на таких широких площадях, в особенности по сравнению с разнообразием каменных технологий, которое за этим последовало. Доступные геологические данные указывали, что проход между ледниками открылся как раз вместе с появлением в археологической летописи индустрии кловис, так что все складывалось один к одному. Получалось, что люди, владеющие технологиями кловис, были первыми, кто продвинулся южнее ледовых щитов, они и стали предками всех сегодняшних индейцев – очень естественное суждение.

“Кловисские первопроходцы”, прошедшие ледяным коридором и населившие пустой континент, – такой была принятая модель доисторического американского населения. Она воспитала у археологов недоверие к любым заявлениям о докловисских культурах6. Она повлияла на изыскания лингвистов, утверждавших, что многие индейские языки происходят от общего корня7. И митохондриальная ДНК, доступная на тот момент, вполне уверенно говорила об общем происхождении и последующей радиации подавляющего большинства нынешних индейских групп, хотя по тем данным, взятым отдельно от всего остального, невозможно было указать, когда происходило это центробежное движение – до или во время расселения людей кловис8.

Но в 1997 году концепция “кловисских первопроходцев” серьезно пошатнулась. Это было связано с раскопками (и последующей яркой публикацией) в местонахождении Монте-Верде в Чили, где обнаружились кости мастодонтов, остатки деревянных конструкций, веревочек с узлами, древних очагов и каменных орудий, и все это по стилю совершенно не походило на кловисские технологии в Северной Америке9. Радиоуглеродные датировки некоторых артефактов из Монте-Верде давали возраст 14 тысяч лет назад, то есть до времени открытия ледового коридора за тысячи километров на севере. В тот же год в Монте-Верде приехала группа скептически настроенных археологов, которые до того в пух и прах раскритиковали докловисские притязания, и хотя поначалу они не верили в столь древний возраст находок, но в конце поездки их сомнения полностью развеялись. За их признанием последовали и другие заявления о докловисских американцах, живших до открытия ледового коридора. К наиболее убедительным из них можно отнести Пэйсли, пещерное местонахождение в Орегоне на северо-западе США. Там датировка проводилась по остаткам экскрементов в ненарушенной последовательности почвенных слоев, из них же получены образцы древней человеческой митохондриальной ДНК10.

Как же могли люди оказаться южнее ледника до открытия ледового коридора? Ведь во время ледникового максимума ледники вдавались в море и тянулись вдоль западного побережья Канады на тысячу километров, а это серьезный барьер для миграции. Однако в 1990-х годах, когда геологи и археологи получили датировки времени отступления ледника, выяснилось, что часть побережья освободилась ото льда еще 16 тысяч лет назад. На побережье не найдено никаких археологических местонахождений этого времени, потому что с тех пор уровень моря поднялся на сотню метров и вода поглотила все, что было тогда поблизости от линии берега. А это означает, что отсутствие археологических свидетельств того времени не есть доказательство отсутствия поселений на берегу. И если верна гипотеза прибрежного маршрута, то люди именно в то время или немного позже (но все равно они успевали “вовремя” попасть в Монте-Верде) могли пройти по свободной ото льда прибрежной полосе и, преодолевая на плотах или лодках ледовые заслоны, оказаться к югу от ледника еще до открытия внутреннего ледового коридора.

Работы по древней ДНК теперь показали, насколько ошибочной была теория “кловисских первопроходцев” – она совершенно упускала из виду целую ветвь глубокой истории индейского населения. В 2014 году Эске Виллерслев с коллегами опубликовали полный геном детского скелета, найденного в Монтане: археологический контекст находки соответствовал культуре кловис, а радиоуглеродный возраст был чуть моложе 13 тысяч лет11. Анализ этого генома показал определенную связь с той же предковой популяцией, что дала начало многим нынешним группам индейцев. А еще он показал, что к тому времени популяции индейцев генетически уже давно разошлись на отдельные ветви. В кловисском ребенке преобладала одна из тех ветвей: львиная доля наследия оказалась тесно связана с индейцами Мезоамерики и Южной Америки. В оставшейся части выявилось родство с индейцами, живущими сейчас в Восточной и Центральной Канаде. Объяснить это можно только одним способом: если существовала какая-то популяция до кловисской и именно она дала начало большинству групп индейцев.

Не верим западной науке

Исследования древней ДНК, подобные тому, что было выполнено по кловисскому ребенку, помогают разобраться в противоречивой истории индейских групп. Но отношение нынешних потомков тех древних индейских групп к этим исследованиям далеко не радужное. Ведь в течение пяти веков они наблюдали, как люди европейских кровей со своей наукой в руках эксплуатировали коренное население Америк. Какое уж тут доверие к западной науке и ученым? Так что наши генетические изыскания оказались в трудной ситуации.

Когда в 1492 году на материке объявились европейцы, популяции индейцев резко сократились: сказались и принесенные европейцами болезни, и военные кампании, и экономический и политический захват местных природных богатств, и обращение индейского населения в христианство. Историю пишут победители, и в Америке это выразилось особенно полно, потому что историю составляли по мотивам походов конкистадоров, а индейцы до прихода европейцев, за исключением мезоамериканских племен, и письменности-то не знали. А те книги, что были, испанцы сожгли в Мехико, так что исконная индейская литература, можно сказать, сгорела синим пламенем. Да и с устной традицией не все было гладко. Менялся язык, людей обращали в христианство, преследовали местные традиции, и в результате статус индейской культуры оказался рангом ниже, чем европейской.

Современная геномика предлагает свои способы реконструкции прошлого. Афроамериканцы – еще одна популяция с украденным прошлым, их предки были некогда увезены из Африки и проданы в рабство. Теперь афроамериканцы вовсю используют генетику для поиска своих корней. Но если афроамериканца, как правило, действительно интересует собственная генетическая история, то совет племени у индейцев порой относится к этой теме враждебно. Они обычно опасаются, что генетические исследования индейской истории – это еще одна попытка европейцев втолковать им, кто есть кто. Раньше так и было: например, всех крестили или отправляли учиться на западный манер, и все это привело к потере культуры индейцев. Среди племен укрепилось убеждение, что западные ученые изучают те вопросы, которые интересны им лично, и их нисколько не волнует, насколько эти вопросы интересны самим индейцам.