Читать книгу "Метро 2033. Уроборос - Светлана Кузнецова"

Рука все тянулась и тянулась. Время застывало. Влад ощущал себя насекомым в янтаре – он видел теплые оранжево-желтые камушки с впаянными в них мушками мельком в детстве: показал один из сталкеров, спустившихся на станцию сверху. Пусть многим старые красивые вещи казались ничего не стоящими безделушками, но находились и те, кто хранил их и берег. Выживание выживанием, но человек всегда стремится к чему-то возвышенному. А тот, кто не стремится… наверное, когда-нибудь окончательно канет во тьму. И за ним явится Тихая Смерть, сталкер Кай, – то ли демон, вполне способный быть и ангелом, то ли неприкаянный дух, а возможно, обычный человек из плоти и крови, совсем такой же, как и Влад.

«Какой бред я несу!» – подумал он и неожиданно рассмеялся легко и свободно, усилием воли заставив себя остановить вконец распоясавшуюся конечность. Это его рука, в конце концов, так пусть ведет себя смирно и лежит вдоль тела, например. Или, еще лучше, сжимает автомат: так спокойнее, поскольку происходящее с каждым мигом нравится ему все меньше.

– Что же ты? – спросила Мария.

– Прости, не могу, – на этот раз слова дались легко, да и ощущение застывающего вокруг янтаря пропало окончательно и, хотелось бы надеяться, безвозвратно.

Рядом крякнул старичок – кажется, уважительно, а черноглазый и вовсе ударил себя по колену и рассмеялся в полный голос. Челноки с кухонной утварью переглянулись и что-то произнесли на чужом, совершенно непонятном языке.

– Почему? – спросила Мария. Она не сердилась, не хмурилась, больше не звала с собой, не ругала увальня, который даже проводить девушку не может. Ей, похоже, был неинтересен и ответ, но она все равно спрашивала. Не затем ли, чтобы слова прозвучали, а парень, наконец, выбрал окончательно?

– Я нашел твоего убийцу.

– Нет, не то, – ответила Мария. – Это уже неважно. Мне уж точно.

– Это Алексей, ведь так?

Она поморщилась, словно увидела неприятное и мерзкое, к которому еще и умудрилась прикоснуться.

– Не думаю, что мне стоит отвечать. Ведь ты скоро сам узнаешь… – она вздохнула. – Если, конечно, не передумаешь возвращаться.

– Мне необходимо отыскать Кая, – убежденно произнес Влад, слыша какой-то гул, но еще очень и очень далеко. – Вместе мы уничтожим тварь и…

– Агония, не больше. Имеет ли смысл дергаться, если бабочка уже попала в паутину? – сказал старичок и крякнул. – Сдохнуть-то проще.

– Сдохнуть проще всегда, а вот я, пожалуй, еще немного потрепыхаюсь! – неожиданно для самого себя разозлился Симонов.

Гул нарастал и нарастал, казалось, он одновременно шел отовсюду. Влад завертел головой. На станции не было ни колонн, ни арок. Лишь справа и слева поднимались вверх эскалаторы. Широкая платформа находилась посередине, над ней раскинулся потолочный свод, в самой высокой части которого пролегала полоса ярчайшего белого сияния.

– Что это за станция? – перебирая мысленно древние фотографии, которые в детстве видел на Фрунзенской, спросил парень. Он знал не так уж и много подобных. Библиотека имени Ленина и Тульская тоже относились к так называемым односводчатым станциям мелкого заложения, однако светильники на них располагались совершенно иначе. Да и сиял ли над ним именно светильник?..

– Конечная! – со смешком ответили ему челноки на чистейшем русском и продолжили балаболить на своем странном и удивительном наречии. Влад даже не удивился этому, пораженный настигшей его догадкой.

Наверное, он слишком внимательно смотрел на эту светящуюся полосу наверху. Глаза приспособились к свету точно так же, как и к тьме ранее, и теперь тот более не казался ослепляющим, не был он и ярко-белым, а голубоватым, с то там, то здесь мелькающими облачками.

– Это же небо! – вырвалось у Симонова, но страха он отчего-то не почувствовал, а ведь следовало. Хотя бы потому, что теперь он, как и все люди, находящиеся на станции, заражен. И странно, почему по-прежнему стоит под этими лучами, глядит в ясный солнечный день и не сгорает, не слепнет, не бежит отсюда в ближайший туннель.

«Следует увести их отсюда!» – пронеслась в голове заполошная мысль. Влад посмотрел на Марию.

– Нам это не нужно, – произнесла она. – Я не хочу обратно во тьму чистилища.

– Не поможет, – вторил ей старичок.

– Потому что вы все мертвы, – очень спокойно сказал парень. – Но я ведь – нет.

– Пока нет, – заметил черноглазый. – Кстати, мертвы, отнюдь не все.

Влад было открыл рот, но не успел произнести ни слова. С двух противоположных сторон раздался резкий гудок, заставивший все внутри буквально подпрыгнуть и перевернуться несколько раз. Сердце затрепетало и забилось вначале в пятках, затем – в горле. Яркий свет внезапно ударил из правого туннеля. Запоздав всего на мгновение, абсолютно такой же луч метнулся из левого. А затем, под стук колес и вой, на станцию одновременно вынеслись два серо-голубых поезда, сверкая металлом гладких боков и синими полосами на них.

«Синяя стрела», – прочел парень. Только как-то очень странно выглядели буквы. Удавалось рассмотреть то одну, то другую. Написание, может, и знакомое, а сложить их вместе не выходило. Однако он точно знал, что на боку вагона написано именно «Синяя стрела», и никак иначе.

– Но этого не может быть… – прошептал он.

– Еще как может, – захихикал старичок. – Каждые две с половиной минуты.

– Катаклизм унес слишком многих, – сказала Мария. – Потому и предоставлены души в чистилище сами себе, пока «Синие стрелы» без перерывов отвозят пассажиров на конечную станцию.

– Каждые две с половиной минуты, – повторил старичок и поднялся, вмиг оказавшись человеком слегка за тридцать, высоким и худым, с длинными красивыми руками и пальцами музыканта. Глаза цвета вороненой стали глянули прямо, вынули душу, разглядели ее, вертя так и эдак, но, удовлетворившись увиденным, вложили обратно в тело и оставили в покое. Мужчина тряхнул иссиня-черными волосами и, насмешливо хмыкнув, сказал:

– Ну, попытайся, если так угодно.

Симонов кивнул машинально, так и не поняв, о чем говорит этот человек, теперь одетый совершенно иначе, чем раньше: в водолазку болотного цвета и черные узкие брюки. Ботинки с узкими мысами – в таких не побегаешь по туннелям! – сверкали на солнце. Только теперь Влад осознал, что полоса ясного неба расширяется!

– Две с половиной минуты, – в третий раз произнес бывший старичок низким красивым голосом с едва слышной хрипотцой, и Влад вздрогнул. Огромная силища, природу которой точно не вышло бы определить или осознать, сквозила в обертонах, играла на неслышимых обычному уху звуковых частотах и потешалась над глупым человечком, мало на что способным, но упрямым. Вот именно упрямство вмиг помолодевшему старичку и нравилось. На мгновение парню подумалось: «А с человеком ли я говорю?..» Однако в следующее мгновение, видать, сообразив, что толку от него не слишком много, мужчина указал в сторону и велел: – Смотри!