Читать книгу "Сын ХАМАС - Мосаб Хасан Юсеф"

Марван был не только важной персоной в Палестине, но и убежденным террористом, на его совести было немало израильских жизней. И несмотря на всю свою ненависть к нему, Шин Бет не мог убить его, потому что тогда он стал бы для палестинцев мучеником.

4 августа 2001 года, сидя в машине перед офисом Баргути, я увидел, как туда зашел Халава. Пару часов спустя он вышел, сел в свой золотистый «фольксваген-гольф» и уехал. Я позвонил спецслужбам и сообщил, что Халава в машине один.

Из танка на вершине близлежащего холма солдаты АОИ наблюдали за машиной Халавы, выжидая удобный момент для выстрела, чтобы поблизости не было мирных граждан. Первая бронебойная ракета полетела прямо в лобовое стекло, но Халава, должно быть, увидел ее приближение, потому что открыл дверцу и попытался выпрыгнуть. Но был недостаточно быстр. Ракета взорвалась и вышвырнула его из автомобиля. Моя машина, стоявшая в нескольких сотнях метров, подпрыгнула от ударной волны. Вторая ракета прошла мимо цели и взорвалась на улице. «Гольф» был объят пламенем, Халава тоже, но он не был мертв. Пока я наблюдал, как он бежал по улице, вопя от боли, потому что огонь пожирал его тело, мое сердце буквально выпрыгивало из груди.

Что мы наделали?

— Что ты творишь? — кричал мне один из сотрудников Шин Бет в трубку мобильного телефона, когда они увидели мою машину недалеко от места трагедии. — Хочешь, чтоб тебя подстрелили? Убирайся оттуда, живо!

Хотя предполагалось, что я не буду наблюдать за нападением, я поехал посмотреть, как все произойдет. Я чувствовал свою ответственность и был обязан увидеть то, в чем принял участие. Конечно, это было глупо. Если бы меня убили, это было бы слишком большим совпадением, и никто бы не поверил, что я не имел отношения к попытке убийства, а значит, я, несомненно, был бы разоблачен.

В тот же вечер я пошел с отцом и Марваном Баргути в больницу навестить Халаву. Его лицо было ужасно обожжено, я даже не смог себя заставить взглянуть на него.

Несколько месяцев он скрывался, потом пошли слухи, будто он случайно выстрелил в себя и потерял много крови. Но даже этого было недостаточно, чтобы остановить его. Он продолжал убивать людей. Однажды мне позвонил Лоай.

— Ты где?

— Дома.

— Хорошо, оставайся там.

Я не спросил, что происходит. Я привык доверять инструкциям Лоай. Спустя пару часов он позвонил снова-Человек, похожий на Халаву, сидел с друзьями в ресторанчике, неподалеку от моего дома. Израильский шпион засек его и подтвердил, что это именно он. Когда Халава и его друзья покинули ресторан, в небе появились два вертолет та, выпустили свои ракеты, и все было кончено.

После убийства Халавы несколько членов «Бригад мучеников Аль-Аксы» посетили этот ресторан и нашли 17-летнего мальчишку, который одним из последних видел Халаву, садившегося в машину. Мальчик был сиротой, у него не было семьи, которая могла бы защитить его. Поэтому они пытали его, и он признался в сотрудничестве с израильтянами. Они привязали его тело к заднему бамперу машины, провезли по улицам Рамаллы, а потом повесили на башне на площади.

Тогда же средства массовой информации подняли шумиху, обвинив Израиль в попытке убрать Марвана Баргути, что, конечно, было ложью. Я знал, что Шин Бет всеми силами пытался избежать его убийства. Но все верили газетам и «Аль-Джазире», и Марван Баргути решил сколотить на этих слухах некий политический капитал. Он начал хвастаться: «Да, они пытались убить меня, но я слишком умен для них».

Когда Абдулла Баргути в тюрьме услышал эти новости, он также поверил им и послал несколько своих самых лучших бомб помощнику Марвана, чтобы тот использовал их для ужасной мести израильтянам. Марван был очень благодарен за этот жест и считал себя должником Абдуллы.

* * *

Приезд Абдуллы ознаменовал собой значительные изменения в противостоянии Израиля и Палестины. Во-первых, его бомбы стали более совершенными и обладали большей разрушительной силой, чем все виденные нами раньше, что усугубляло уязвимость Израиля и усиливало давление на администрацию, чтобы она остановила теракты.

Во-вторых, интифада «Бригад мучеников Аль-Аксы» уже не ограничивалась Палестиной. Баргути был иностранцем, уроженцем Кувейта. Кто мог сказать, какие еще угрозы стоило ожидать Израилю из-за границы?

В-третьих, Баргути вовсе не тот человек, которого было легко выследить. Он не входил в ХАМАС. Он не был гражданином Палестинской автономии. Он был просто Баргути — независимой машиной смерти.

Вскоре после его ареста Палестинская автономия попросила Марвана поговорить с ним о будущих терактах, которые он, возможно, планировал.

— Ладно, — сказал Марван. — Я попрошу Хасана Юсефа побеседовать с ним.

Марван знал, что мой отец решительно высказывался против политической коррупции и слышал о его усилиях по установлению мира между ХАМАС и Палестинской автономией. Он позвал отца, который согласился пойти вместе с ним и потолковать с Абдуллой.

Отец никогда не слышал об Абдулле Баргути, ведь тот не состоял в ХАМАС. Но он предупредил Абдуллу: «Если ты планируешь что-то, расскажи об этом Палестинской автономии, чтобы мы могли остановить это сейчас и ослабить давление, которое на нас оказывает Израиль, по крайней мере, на несколько следующих недель. Если будет еще взрыв, как в „Дельфинариуме“ или „Сбарро“, Израиль придет на Западный берег и применит силу. Они не станут церемониться с лидерами Палестинской автономии и арестуют тебя».

Абдулла признался, что отправил несколько бомб в Наблус, где бойцы планировали заложить взрывчатку в четыре машины, окружить израильского министра иностранных дел Шимона Переса во время путешествия и взорвать его. Он также сказал, что хамасовцы с севера собирались взорвать несколько депутатов израильского парламента. К сожалению, он не знал ни имен этих террористов, ни их предполагаемых жертв. У него были только номера телефонов.

Отец пришел домой и рассказал мне все, что ему удалось узнать. Теперь мы располагали информацией о заговоре в целях убийства одного из высших должностных лиц Израиля — министра иностранных дел. Последствия были пугающими.

Очевидно, нам не оставалось делать ничего иного, как позвонить по телефонам Абдуллы. Марван Баргути не хотел, чтобы Абдулла пользовался его телефоном, и мой отец также отказался дать свой аппарат. Все мы знали, что израильтяне прослушивают разговоры, и ни один человек не горел желанием обнаружить свою связь с терактами.

Отец послал меня купить новый телефон, чтобы сделать несколько звонков, а потом выбросить его в мусорное ведро. Я купил аппарат, записал номер и сообщил его Шин Бет, чтобы они могли отследить звонок.

Абдулла позвонил в Наблус и приказал прекратить все действия до особого распоряжения. Как только израильская разведка узнала о планируемых нападениях, она предприняла чрезвычайные меры по охране каждого члена Кнессета. Наконец, через пару месяцев, ситуация начала понемногу разряжаться.

В то же время Марван продолжал работать над освобождением Абдуллы не только потому, что Абдулла предоставлял ему бомбы, но и потому, что хотел дать ему свободу, чтобы тот мог уничтожить как можно больше израильтян. Кроме того, что Марван Баргути был одним из лидеров Второй интифады, он был отъявленным террористом, лично убивавшим солдат и поселенцев.