Читать книгу "Проданный смех - Наталья Корнилова"

Я пожалела девушку. Насколько я помнила, кольца на безымянном пальце у нее не было. А в анкете непременно нужно будет указать, что ты мать-одиночка. Таких работников обычно на рынке труда пруд пруди, потому что работодатели предпочитают крепких молодых неженатых мужчин с мозгом-компьютером и бицепсами грузчика, желательно с наклонностями трудоголика. А таких вот стрекозок никто и брать не станет.

Я оставила Софу разбираться с компьютером, в это время его как раз погружали в «мерс», а сама незаметно вышла на улицу и вскоре дождалась, когда на пороге появилась заплаканная Катя, держа в худых руках объемный пакет с вещами и отдельно электрический чайник.

– Соф, я сейчас, – пробормотала я. Девочка понимающе посмотрела на меня и сказала, что подождет.

Гордо шмыгнув носом, Катерина направилась к остановке маршрутных такси, как я и думала. Тут я ее и догнала.

– А, это вы, – на этот раз она меня узнала. – А меня уволили. Вот такие пироги. Смена руководства…

Она тяжело вздохнула.

– А разве директор уволился? – невинно переспросила я. – Почему?

– А вы разве не знаете? Убили его, – проговорила она, глядя на фонарный столб. Маршруток не было видно. В городе, судя по всему, наступила сиеста.

– После того, как к нему Зорин приезжал, наш Саша сам не свой стал, занервничал, уехал куда-то раньше времени, – прибавила она. – А утром оказалось, что его убили.

– А когда к нему Алексей Зорин приезжал? – насторожилась я.

– В тот самый день, потом вечером Сашу убили.

Я продолжила допрос. Катерина отвечала, не задумываясь над причиной моего интереса, что было, разумеется, мне только на руку.

– А какое отношение имеет Зорин к «Отто»?

– Да вы что! – Катя посмотрела на меня так, словно я спросила, а какое отношение имеет президент к Горкам-9. – Это же от «Прайма» все идет. И «Компьютеры – всем», и «Отто».

– «Прайм»? – заинтересовалась я. – Давайте я подержу, – предложила я свою помощь, видя что девушка устала.

Она благодарно отдала мне синий «Тефаль», прислонила пакет к ноге и объяснила:

– «Прайм» – это московская компания, которая здесь, в Саратове, создает свои дочерние фирмы, вроде «Компьютеры – всем» и «Отто». Ведется черная бухгалтерия, а прибыли уходят в Москву. Конечно, здесь тоже кое-что остается, но в основном, только чтобы «дочки» были на плаву. Через нас проходят тысячи компьютеров, которые мы никогда не видели. Торговля на деле не приносит столько денег, сколько вот эти тайные махинации.

– И кто главный в «Прайме»?

– Люда Штребель, – ответила Катерина. – Это же все знают. Она была женой Штребеля, но чего-то они разбежались. Штребель теперь делами в Москве занимается, он в совете директоров «Прайма», а Людмила здешним механизмом ворочает. И неплохо ворочает, между прочим, получается лучше, чем у многих мужчин. Зорин, кстати, чуть не женился на ней.

Я внимательно слушала. Для простой секретарши она много знала.

– И что?

– А ничего. Она мужиков как перчатки меняет. Вот и он отпал со временем. Но зато стал учредителем фирмы, чем плохо? Эх, если бы меня кто в любовницы взял, – мечтательно, но как-то грустно улыбнулась Катя. – Бегом побегу, даже не задумаюсь. И плевать, что проституткой бы назвали! Что мне эта мораль дала? Когда мне Димку кормить надо, да еще скоро в школу пойдет. И самой пожить хочется…

– Катя, а долго они беседовали? – Я имела в виду Зорина и директора компьютерного салона «Отто».

– Долго, – подумав, ответила бывшая секретарь-офис-менеджер. – Около часа, может, даже больше. Я им кофе сварила, а потом они двери закрыли – и все, больше я ничего не знаю. Ой, ну ладно, пора мне, я поеду.

Я помогла девушке сесть в маршрутку, придержав тугую дверь на рельсах, пока «стрекозка» забиралась внутрь, и мы распрощались.

– Куда? – сурово спросил усатый водитель, так как в салоне больше никого не было.

– К самолету, – ответила Катерина. Это было последнее, что я расслышала.

Софа была необычно молчалива, пока мы выезжали к центру.

– Знаешь что, – неожиданно сказала она, – эта девушка была писательницей?

– Ну да, – подтвердила я.

– И интересовалась всей этой интригой, ты не знаешь почему. Ведь это могло навредить ее парню? Да?

Я подтвердила.

– Ну так вот, – с видом старшей посмотрела на меня Софья. – Я увлекаюсь мангой.

– Манго, – поправила я. – Название этого фрукта не склоняется.

Меня наградили уничтожающим взглядом.

– Манга – это японские комиксы с анимэшками. Я их рисую.

– Молодец, – одобрила я. – Только при чем тут это?

– И каждый раз у меня встает проблема сюжета. Фиг знает, где искать. Я беру криминальные хроники и придумываю новый комикс. Может, эта девушка тоже увлеклась расследованием для книги. Кстати, я бы на твоем месте проверила ее черновики, может, там есть заметки.

Я внимательно посмотрела на умное дитя.

– А Лариса эта, которая зла на хозяйку всех компаний, просто отрицательный персонаж. Ты же говоришь, что у девушки, которая пропала, был псиго… психологический талант. Ну так вот, может, не дама-следователь ее использовала, а она использовала следовательшу?

– Зачем?

– Затем, что следовательша была против Алексея.

– А какой интерес девушке в Алексее, если она встречалась с его другом?

Пеппи посмотрела на меня.

– Я же говорила, что все улики даются вначале, – она тяжело вздохнула. – Ты говорила, что читала ее книжку. Ну, ту которая премию заслужила.

– И?

– О чем книжка? – Девочка смотрела на меня, как на самое тупое дитя. – Ой, да можешь не рассказывать. Я уже догадалась, что речь идет об этой… Заречной. Телик недавно смотрела. И книжка, «Движение ветра» – любовный роман. Там главной героине нравятся сразу два мужчины, она не знает, кого выбрать. И выбирает не того, с кем сначала была, а того, который был другом того, первого.

– Ты хочешь сказать, что конечной целью Заречной был Зо… то есть Алексей? И что с Ларисой она сотрудничала только для того, чтобы…

– Чтобы помогать тому, кого она действительно любит. Чтобы помочь Алексею против интриг этой Ларисы. Эта злобная следовательша наверняка и раньше ему колеса в палки вставляла…

– Палки в колеса, – механически поправила я. Девочка махнула рукой и возбужденно выпрямилась в кресле. Расследование – не книжное, а настоящее – увлекло ее чрезвычайно.

– И я бы на твоем месте занялась именно Ларисой. А эту Серафиму я тебе найду, не переживай. И кстати, возьми назад деньги. Я с друзей брать не стану. Ой, уже приехали.

Я передала ценный груз дяде, который рассыпался в благодарностях, и поехала в гостиницу. Мне нужно было посоветоваться с Родионом.