Читать книгу "Свеча Хрофта - Дарья Зарубина"

Глава 3

Волшебница в ярости попыталась ударить рукой по перилам, но прозрачная ладонь прошла сквозь мрамор. Она надеялась еще раз переговорить с Хагеном, но что-то не пускало ее внутрь Хединсейского замка. Видимо, сегодня туда наведался Хедин.

Как просто было бы встретиться с ним лицом к лицу и потребовать вмешаться. Но в том и состояло ее проклятье — Новый Бог оказался недостижим. Едва лишь он появлялся где-то поблизости, как волшебница чувствовала: ее сотканное из тумана тело начинает таять. И страшное небытие распахивает где-то рядом свои холодные объятия. Поэтому приходилось растолковывать все Хагену. А кто ведает, как он передает ее слова своему Учителю.

Волшебница не настолько верила в смертных, как Хедин, не настолько доверяла им. Девчонка ускользнула из-под самого ее носа. И виной этому был Отец Дружин. Старый Хрофт все-таки воспользовался Разрубленным мечом, и очень скоро Безымянная потеряла след. Она в ярости проклинала излишнюю щедрость Хедина к своим жрецам. Как ни кичился своей предусмотрительностью и осторожностью Познавший Тьму, а не сумел предугадать, что его друг и соратник, старик Хрофт, вновь став Одином, может обратить вернувшуюся силу против Новых Богов.

Волшебница досадовала на себя. Захваченная бессильной яростью, она позволила зофарам разгромить лесной лагерь. Но это не принесло облегчения. А теперь не знающая стыда Девчонка снова посмела пустить в ход ее заклятья.

Безымянная вслушалась в эфир, пытаясь понять, откуда донесся до нее отзвук ее собственных заклинаний, украденных старым лекарем. И едва не вскрикнула от досады, едва догадалась, что Отец Дружин и его новая соратница вернулись туда, на прежнее место, в разрушенный лагерь.

Легкий, сотканный из тумана плащ одним движением превратился в широкие серые крылья. Волшебница понеслась стремительной тенью над блистающим Срединным морем, бирюзовыми лентами рек и благословенными рощами Хранимого королевства, над горной цепью, ограждающей от приходящих с моря ветров прекрасную страну альвов. Она стремилась на зов мести, собирая силы для смертоносного удара.

Волшебница знала себе цену. Она была уверена, что на этот раз от маленькой смертной воровки не останется ничего. Даже костей. Даже имени. Потому что после того, что она сделает с лживой тварью, другие побоятся вспоминать о том, что когда-то на берегу реки в Дубравах жила какая-то Девчонка.

Выдавая свое присутствие едва заметным шевелением воздуха, развоплощенная распростерла руки, ловя поток теплого ветра. Ветра Хранимого королевства, напоенного ароматами цветущих вишен. Давящая боль в сердце — точнее, призрак боли, потому что сердце она утратила вместе с привычной смертной оболочкой, — заставила ее рывком рвануться вверх, к солнцу. Чтоб избавиться от вишневого ветра и мучительных воспоминаний. Она убьет Девчонку, и никому больше не придет в голову вбивать клин между богами.

Но ярость тотчас уступила место тревоге, как только волшебница поняла, что маги Девчонки неспроста пустили в ход одно из самых сильных украденных заклятий. На поляне и в перелесках кипела битва. Пестрая и бессмысленная, словно воплощение самого Хаоса. Сотни воинов рвали друг другу глотки, как стая взбесившихся собак. Там были несколько альвов, пара сотен гномов, но большую часть составляли люди. Лишенная тела не могла понять, кому понадобилось собрать в одном месте столько смертных. И еще большим стало ее удивление, когда она разглядела в толпе пешего, покрытого человеческой кровью Отца Дружин, волшбой и мечом пытающегося укрыть горстку воинов в зеленых плащах — сторонников Девчонки. И вдруг Владыка Асгарда поднял голову и замер так, даже не пытаясь заслониться от нацеленных в него клинков, копий, штыков. Обычное зрение не могло дать ей ответ, но магическим взором она тотчас увидела причину такого странного поведения Отца Дружин. Сизое марево знакомого колдовства облепило ноги Хрофта и стоящей рядом с ним девушки. Древний Бог боролся изо всех сил, не позволяя серому спруту рассеять собственное тело и тело смертной, но оно было слишком сильно. Расподобляющее заклятье Хаоса. Волшебница тотчас узнала давнего противника по рисунку заклинания. И едва не вскрикнула, поняв, что целью хаоситов было не связать бога, а расправиться с ним. Магическим зрением она ясно видела его — копье, несущееся прямо в центр кружка бунтарей. И вся ее злость и ненависть тотчас улетучились. Хрофт сделал достаточно, чтобы заслужить наказание. Но не будь его, Хедин едва ли остался бы жив, едва ли стал бы одним из Новых Богов. Он, Старый Хрофт, приходил на помощь, когда требовалось. Он не был одним из них, Магов Поколения, всегда — часть другого мира, ушедшего, утраченного. Но старик всегда был на стороне Упорядоченного.

Волшебница торопливо всплеснула руками, отряхивая клочки тумана с призрачных пальцев, и сложила руки в нужном жесте. Между ее ладонями зародился и начал расти крошечный ледяной диск. Она повела руками, заставляя диск шириться и раскручиваться, так что очень скоро он превратился в широкий искристый щит, сотканный изо льда. И в соприкосновении с этим льдом сам воздух, казалось, застывает, останавливается движение частиц, затихает ветер.

Вращение диска в руках развоплощенной становилось все быстрее, пока не стало незаметным глазу. Волшебница глубоко вздохнула, готовясь оттолкнуть его от себя, послав в небо, навстречу копью, но ледяной щит в одно мгновение рассыпался. Зазвенели и растаяли осколки.

И ошеломленная волшебница почувствовала, как странная волна прошла по ее сотканному из тумана телу. Кто-то внизу творил древнюю, страшную, неведомую волшбу. И казалось, сама сущность мира вздрагивает, словно кто-то собирает в руку невидимые нити, каждая из которых проницает все живое и неживое в Хьёрварде. И нити эти тянулись к сгустку хрустальной силы, что повис, невидимый для остальных, перед лицом Хрофта.

— Предатель! — взвизгнула волшебница, устремляясь с небес вниз. Даже тех осколков памяти, что сохранились, когда она лишилась тела, хватило, чтобы понять: то, что начал Хрофт, необходимо остановить. Остановить тотчас, пока не случилось непоправимое.

Она неслась вперед, выставив перед собой руки, в которых зарождался огненный шар. Если она успеет ворваться под плохонький щит, что наспех соорудили над горсткой своих альвские колдуны, то пламя угодит в грудь Отцу Дружин до того, как он доплетет свое заклятье.

Но шар огня, пущенный волшебницей, не достиг цели. Он расплющился, расплескав брызги пламени, о невидимую преграду. Не ту, что создали альвы. Остатки пламенного шара резко бросились навстречу волшебнице, которая не успела замедлить полет, и прозрачная стена ударила ее, отбросив. Невидимый купол продолжал расти, сплетаясь из тех нитей, что составляли еще мгновение назад сущность всего в Хьёрварде. Магия, высвободившись из всего, что содержало хоть малую ее толику, собралась и вспучилась над полем огромным прозрачным куполом. И этот купол продолжал расти, захватывая все новые и новые земли. И волшебница почувствовала, как купол жадно потянулся к ней, желая сделать и ее своей частью. Забрать у нее силу. Последнее, что отделяло развоплощенную от небытия. Ее магия была сейчас ее телом, и волшебнице не оставалось ничего другого, как броситься прочь, проклиная Древнего Бога и надеясь, что собственное колдовство убьет его.