Читать книгу "Резидент, потерявший планету - Рафаэль Михайлович Михайлов"

рубашку? Но прачечные белье с чернильными пятнами не очень охотно принимают…

— Как вы сказали, Алексей Иванович? Чернильные пятна. Сядьте на минутку рядом со мною, товарищ майор, проверим вместе одну мою версию.

Он перенес на стол с окна две тяжелые книги: одну с застежками, черную, другую — просто в твердом коричневом переплете. Стал переворачивать страницы одной книги, другой.

— Значит, так, — принялся объяснять Пауль. — Вначале я искал в этих записях смысловую тайнопись…

— А с какой стати?

Пауль улыбнулся.

— Может, я и не делал бы этого… Если бы сторож не прихватил мою вырускую газету… И если б не наврал мне насчет племянника в Выру…

— Значит, проверил?

— Так точно.

Грибов стал всматриваться в книгу.

— Двигай свою версию.

— Я искал все, что приходило на ум, — признался Пауль. — Тайнописи, пометки карандашом, подчеркнутые буквы, особое значение подписей под отзывами… Ни черта!

— Так где же черт спрятан?

— Может быть, в чернильных пятнах… Многие пишут сейчас своими авторучками. Но в Городском музее возле книги стоит письменный прибор — чернильница и ручка. Присмотритесь к характеру пятен, размазанных кое-где по отзывам: они не везде одинаковы, системы в них особой нет. Система в другом: в том, что они вообще есть. И заметьте, не столь уж часто.

Полистал страницы, что-то подсчитал:

— Один день в музее выходной, шесть рабочих. На шесть дней приходится четыре отзыва в пятнах. Два написаны синими чернилами, два — зелеными. Один цвет — связников, другой — резидента.

— Любопытно, — отозвался Грибов. — Подсчитай пятна в соседней неделе.

Пауль пересчитывал, широко улыбнулся:

— Поздравляю вас и себя, Алексей Иванович. Две записи синих, две зеленых.

— Ты это с ходу придумал или уже до меня знал?

— С ходу. Да только я эти книги не один десяток раз перелистал и эти чернильные пятна не один десяток раз видел.

— Теперь объясни, зачем книгу из другого музея брал?

— Решил, что будь я на месте этих связников, то разнес бы переписку по разным музеям.

Они склонились над второй книгой.

— Пожалуй, это для них запасной вариант. Всего две записи в неделю.

— К сожалению, записи вполне миролюбивы. К примеру эта: «Не так много зданий, где бережно сохранена глубокая старина, средневековье — от львиных колотушек на дверях до стрельчатых окон 1410 года. 10-б класс». Что тут подозрительного?

— А то, что окна были прямоугольные, а в стрельчатые их переделали в XIX веке.

— Ты и это вычитал! Ну, ошибся десятиклассник…

— А в этой записи тоже ошибся? — Пауль зачитал: — «Мы не забудем…» Это не то… а, вот оно… «десяти строгих сводов большого зала. Инженер-строитель». Подпись неразборчива. Инженер мог бы на пальцах сосчитать — сводов всего восемь. Элементарные ошибки, товарищ майор.

Грибов снял трубку телефона, переговорил с начальником контрразведывательного отдела. Задумался, поискал на столах справочную книгу, полистал ее, набрал новый номер.

— Хотел бы попросить директора. Вы у телефона? Грибов беспокоит. Алексей Иванович — точно. Рад, что помните. Дело пустяковое. Не дежурит ли сейчас в музее ваш сторож, старикан, на Пярнуском шоссе проживает? Что? Благодарю. Я скоро буду у вас.

Повернулся к Паулю.

— Догадался? Планетный Гость все время нас на один ход опережает. Сторож уже неделю не появлялся. И дома его нет. Милиция поставлена в известность. Черт возьми, твоя версия, кажется, проходит.

Кто кому брат

Сторожа не нашли. Он как в воду канул. Соседи только помнили, что неделю назад он встретился им на лестничной площадке с огромным рюкзаком за плечами и охотничьим ружьем. Мюри прикинул, что как раз в эти дни из музеев были затребованы книги отзывов. Хозяева могли приказать связнику-сторожу убраться из Таллинна, а могли и сами его «убрать», как сделали это со старой тетей Линдой. И о ней новых сведений не поступало.

Дешифровщики ежедневно появлялись у Грибова и докладывали ему, что отмеченные им записи «не разгадываются».

— Да нет же такой клинописи, — кипятился Грибов, — которую нельзя понять современникам. Даже знаки древних майя на камнях начинаем читать.

Начальник шифровальной службы однажды зашел в отдел и хмуро пояснил:

— Дело в том, Алексей Иванович, что все известные нам способы шифровок донесений строятся либо на химической обработке бумаги, что в данном случае, очевидно, исключается, либо на сложных комбинациях букв и цифр, в которых мои коллеги разбираются прилично. А раз они подняли руки вверх, значит здесь применен иной ключ. Существует еще шифровка, основанная на соотнесении текста записи с известным литературным произведением или справочником. Сейчас наши товарищи работают в этом направлении. Но вы же сами сказали, что вряд ли у связников хватило бы на все это времени. Нет, нет тут что-то было иначе.

Повертел в руках фотокопии нескольких отзывов.

— Совершенно стандартный набор фраз: «Рассказ экскурсовода оставил у нас огромное впечатление…» Я бы давно вам сказал, что разгадка лежит не здесь, да экспертиза обнаружила схожесть почерков у двух «зеленых». Правда, автор записей одну делал правой рукой, другую — левой, старый фокус.

— Вот видите, товарищ капитан, — загорелся Пауль. — Дважды человек не будет без особой нужды записывать свои впечатления в одну и ту же книгу. — С надеждой спросил: — А может секрет не в самом тексте, а в манере начертания букв?

— По нашей просьбе графическая экспертиза подвергла отзывы анализу на так называемое самоискажение. Кроме одного случая нет этого искажения.

Задумался, развернул фотокопии веером, как игральные карты.

— Попробуем еще дедовский способ… Подстановка в шифрограмму предполагаемых имен, географических мест.

Грибова вызвали по телефону из Тарту. Повесив трубку, майор с досадой сообщил:

— Комбат народной защиты звонил. В Тартуским уезде живет семья Оясоо. Хуторяне как хуторяне, но маленькая накладка вышла: их облыжно обвинили в кулацких замашках. А теперь вокруг Оясоо подозрительные типы забегали и, по данным комбата, двое братьев исчезли из дому. — Хлопнул ребром ладони по столу и чертыхнулся.

Пауль молчал, зная, что сейчас и до него дойдет очередь.

— А ведь переигрывают нас господа националисты, не иначе! С чего бы братьям деру давать? Между прочим, это дело в нашем плане стояло, кто-то имел честь даже в докладной на имя генерала писать о них… Оформляйте командировку в Тарту, Мюри!

Из лондонского разведцентра была переправлена депеша в Эстонию:

«Друг мой, Планетный Гость! Два джентльмена «С» (Санди, он же Мак-Кибин, и Скотт) находят, что все мы, Яан (Роотс) и Вы обязаны ответить на их доверие оглушительным псалмом (диверсией), массовыми процессиями верующих у очагов сеятелей добра (налетами на колхозы). Иноверцы вам дали прекрасный повод преследованием лесовика (Казеорга-младшего) и человека из Вастселийна (Рудольфа Илу). Начните же