Читать книгу "Его невинная пленница - Софи Росс"

точно по центру моего лба.

— А дальше что? Мои люди положат тебя прямо здесь. Красиво будет, как думаешь? Два трупа средь бела дня, один из которых при погонах и шмалял из табельного просто так.

— Отпустите мою дочь, ублюдки. Она же ребенок еще совсем, жизни не знает. Вам самим не западло?

— А тебене западлобыло сына Рината брать за наркоту, которую ты сам же ему и подкинул? Он тоже пацаном зеленым был, еще младше твоей дочурки, между прочим. Ты мне тут про понятия не втирай, не мы эту войну начали, — хмыкаю и двумя пальцами, будто брезгливо, отодвигаю ствол подальше от своей голову.

Вдруг у него рука дрогнет? А мне нравится, когда все мои мозги находятся в черепной коробке.

— Ты сам знаешь, как все делается. Ну посидел он пару дней в камере, пацану не повредит ценности переоценить.

— Пару дней?! — теперь пришел мой черед наезжать. — Пару, сука, дней?! А ты в своей башке ничего не перепутал? Мы больше месяца не знали, живой он вообще или нет.

Хоть Рус и проявил свою гнилую натуру, я все еще помню состояние Рината, да и свое тоже, когда мы знать не знали, как к нему подобраться. Рин мог сутками не спать, все копал, пока окончательно не валился с ног.

— Как…больше месяца? — Бельский даже отшатывается на пару шагов.

— Об косяк, блять, — раздраженно отвечаю. — У меня нет времени языками с тобой чесать. Говори что хотел, и разойдемся.

— Я знаю, что мою девочку похитили. Мне прислали видео, а потом еще этот звонок. Я сначала думал, что мне показалось, гадал, о каком Ярославе речь, но потом до меня дошло, что дочь четко попросила найти тебя, — он замолкает на несколько секунд. — Если вы хоть что-то с ней сделали…

У меня картинка в голове не складывается.

Вообще ничего не понятно.

Какое видео ему прислали? Что за звонок?

Ему действительно звонила Кудряшка? Но как это возможно…

И почему вообще Бельский примчался сюда, думая, что его дочь у нас, когда он по идее в сговоре с Башаровым и должен быть в курсе всех последних событий?

— Лия некоторое время действительно была у нас, но потом люди Башарова ее перехватили. С каких пор ты не знаешь последние новости о делах этой мрази?

Бельский окончательно опускает руку с пистолетом.

Он шарит взглядом по моему лицу. Видимо, пытается отыскать признаки вранья, как его учили, но уже через пять секунд мы оба убеждаемся в том, что я говорил правду.

— Что с моей дочерью?.. — теперь в небольшом помещении охраны звучит голос отца, который понятия не имеет, где сейчас находится его ребенок.

— Видео. Покажи мне.

Бельский протягивает мне телефон с разблокированным экраном. Я узнаю комнату на заднем плане, смотрю на Кудряшку. Она находится в той же позе, что и на той записи, которую прислали мне.

— Мне надо подумать, — я возвращаю ему телефон и подхожу к стене.

Упираюсь в нее кулаками, кладу голову на них. Закрываю глаза, чтобы не отвлекаться на лишнее. Я представляю перед собой большую чистую доску, постепенно на ней начинают появляться все фрагменты происходящего.

Я должен сдать Рината именно в столице. Туда же недавно перевели отца Лии. Его тоже шантажирует Башаров, эмоции явно были не поддельными.

Это все взаимосвязано. Одно вытекает из другого.

Выходит так, что и Бельский в этой ситуации жертва. Он не чурался играть грязно, но в этот раз его походу переиграли.

— Почему моя дочь попросила найти именно тебя? — вопрос раздается за моей спиной.

— Потому что она беременна от меня.

Я поворачиваюсь лицом к отцу Кудряшки и кривлю губы в ухмылке, замечая самую высокую степень охреневания на его роже.

Да, малышка носит моего ребенка.

Да, я сделаю что угодно ради них.

— Что ты должен был сделать? — задаю вопрос отцу Лии. — Были еще какие-то указания?

— Нет, только это видео. Но, я думаю, в ближайшее время они снова объявятся.

— И поймут, что ты сорвался из столицы сюда, — я недовольно качаю головой.

— Я оставил свой телефон в квартире, это просто копия. Так они будут думать, что я все еще в Москве, но входящие сейчас отслеживаются в реальном времени.

— Умно.

Мне надо связаться с Ринатом и предложить ему свой план. Надеюсь, с его реализацией проблем не возникнет.

Рин обещает подъехать через полчаса. Он как раз почти заехал в город, по его словам, осталось всего несколько километров.

За это время я успеваю пересказать Бельскому некоторые подробности. В том числе и о том, что его брат крысятничает за его спиной.

— И какие у тебя доказательства? — он мне не верит.

Упрямство Кудряшка точно взяла от него. Пока носом не ткнут — глаза не раскроют.

— Пораскинь мозгами. Ты даже не знал, что Ринат перехватил твою дочь. Мы связывались с твоим братом, потому что в городе был именно он. Ты не знал о том, что Руса никто не выпустил. На мой дом наехали псы Башарова с пушками. И, уж поверь, палили они без разбору.

— Он Лидку с детства нянчил. Из роддома их с ее матерью забирал, потому что у меня тогда была командировка… — Бельский опускает голову, смотрит в пол.

Я знаю, где Ринат хранит алкоголь, так что без труда нахожу бутылку. Наливаю в стакан на пару пальцев и протягиваю отцу Лии. Он осушает его за пару секунд.

— Гнида. Да я его сам придушу, — заявляет низким, пропитанным гневом голосом.

— В очередь, — усмехаюсь в ответ, чтобы разрядить обстановку.

— А после него до тебя доберусь. Какие отношения связывают тебя с моей дочерью?

— Ну а сам как думаешь, если Лия носит моего ребенка?

— Как это случилось?

— Тебе на пальцах объяснить, откуда дети берутся? — ничего не могу с собой поделать, ухмыляюсь в очередной раз.

— Не дерзи, — Бельский подрывается с дивана, делает выпад в мою сторону.

Он якобы снова тянется к стволу, но я прекрасно понимаю, что это чистой воды блеф. Может, потом он и попробует со мной разобраться, но в данный момент ему нужна моя помощь, чтобы найти дочь. И это сейчас единственное, что его волнует.

Как и меня.

Кудряшка должна выжить. Они должны.

Дверь в кабинет открывается. Ринат выглядит слишком помято, на его лице отпечаток глубокой усталости. Я бы сейчас накинул ему десяток лет сверху к реальному возрасту.

— Приветствую, — он краток, на большее, видимо, уже не хватает сил.

Они с Бельским переглядываются и кивают друг другу.

— Твой брат, — я обращаюсь к отцу