Читать книгу "След орла - Дарья Сойфер"

– А вы верите в их существование?

– Сложно сказать… – протянула Дзагликашвили. – В этом нет ничего невозможного. Скорее всего, действительно есть четыре человека, наследники тех самых верховных жрецов. Почему бы и нет? Но насколько реально их влияние на Совет? Этого я не знаю. Допустим, придет послание разжаловать Уортингтона. Послушаются они? Или сделают вид, что ничего не было? И кто им помешает?

Мара залпом допила остывший чай. Вроде, профессорша ей так много рассказала… И откуда тогда взялось ощущение, что вопросов стало еще больше?..

– Удивительно другое, – вдруг с улыбкой сказала Дзагликашвили и прищурилась. – Конечно, находились умники, которые пытались разыскать тех, кто отправляет послания. Потому что письма приходили на адреса всех до единого членов Совета. Засекреченная информация, между прочим! Но каждый раз письма отправлялись из разных точек мира. Никакой системы и возможности отследить закономерность. Раньше это были бумажные письма, потом электронные… И до сих пор не удалось уличить отправителя. Казалось бы, такие технологии, и никакого толку.

– А что было в этих письмах? Ну хоть примерно?

– Кто ж мне скажет, – пожала плечами грузинка. – Они держат это в тайне. Но до меня дошел слух… Не знаю, стоит ли тебе это говорить…

– Видимо, стоит, если вы начали.

– Пожалуй. Это они велели отправить Мартина Айвану куда-то в Южную Америку.

– Но Вукович сказала, его дело засекречено…

– Именно поэтому.

– Тогда откуда вы?..

– За что купила, за то и продаю, Тамрико. А теперь извини, я хотела дочитать, пока не стемнело. Вечером у меня совсем портится зрение.

И Маре пришлось остаться наедине с полученными знаниями. Она брела вниз по лестнице главного здания, пытаясь разобраться в сумбуре собственных мыслей. Где граница между легендой и правдой? Как хорошо было раньше, когда она и понятия не имела о существовании перевертышей! В мире обычных людей. Там без сомнения можно сказать: это реальность, а вот этого не бывает. Теперь, оказавшись существом необыкновенным, она и вовсе запуталась в основах мироздания. Кто такие  солнцерожденные? Мутанты? Или волшебные существа? Или это одно и то же? И раз есть они, то почему не могут быть и другие магические штуковины? Вроде дара ясновидения или телепатии? Брин легко, она окопалась в своей науке, и с толку ее не собьешь. Но ведь она не видела этого шамана, не слышала его странных слов. Не верит в сон Имагми… Кто эти четыре человека? Неужели до сих пор хранят в себе древнюю магию? И зачем им нужен Мартин Айвана? Что они сделали с ним? А может, хотят вернуть утраченные способности? Сейчас ведь солнечная радиация зашкаливает? Вдруг пришло время для смены эпох? И главное, чем все это грозит ей, Маре, и ее близким?

Громкое слово – близкие. Нанду с ней только поздоровался сухо за завтраком и слинял из столовой. Больше они даже не пересекались. И его нельзя винить. Ему досталось по полной программе из-за нее. Снова она не хотела ему навредить, пусть и случайно. Да, ей не хватало его глупых шуток, самолюбования и пиратской улыбки. Временами его бывало слишком много, зато сейчас стало понятно, что кроме него веселья ждать не от кого. А Маре было нужно поговорить с кем-то. Обсудить свои опасения. Брин? Она не воспринимает эти легенды всерьез. Джо? Хорошо бы. Даже если он будет просто молчать.

И она снова двинулась на скалы. Было уже поздно, комендантский час вступил в силу. Но она уже и без того получила взбучку, хуже ведь не будет. Тем более, Вукович собралась ее увезти. И стоит появиться в домике, как агент Джонсон снова нацепит браслет безопасности, поэтому ну ее к чертям.

Джо на камнях не было, зато лежал ее забытый телефон. Надо было думать, кому поручать… Что ж, зато она может связаться сразу со всеми. Написала в общий чат Брин, Нанду и Джо: «Я на большом камне. Приходите, кому не лень».  Разулась, свесила ноги в ночное море и смотрела, как расходится от ее щиколоток рябь.

Интересно, какова ее роль во всей этой истории? Вдруг и про нее кто-то из Четырех написал послание Совету? И какие они? Страшно таинственные, в черных плащах и масках? Или самые простые люди, которых не разыскать в толпе? Сохранились у них древние способности? И если бы она жила кучу лет назад, что бы она умела делать? Лезть к людям в душу или говорить с травой? Или что там еще упоминала Дзагликашвили…

Мара оглянулась: никого. Видимо, не нашлось желающих нарушить запрет. Единственный, кто мог бы прилететь сюда, – Нанду, – явно не хотел этого делать. Чат молчал. Тогда она решила перевоплотиться, пока не наступил завтрашний день. Мало ли, запрут в домике. Или Вукович утащит в бункер, где нельзя трансформироваться… Мара бережно сняла отцовские часы и спрятала их в кармашек на молнии. Полетают они когда-нибудь снова?.. И это этой мысли ей вдруг стало так тоскливо, так сильно захотелось плакать, что она даже затрясла головой, чтобы не раскисать. Еще раз огляделась на всякий случай. Торопливо стянула одежду и взмыла вверх. Вышло быстро и изящно, отец бы оценил. Почти как у него. Интересно,  полетают они еще раз снова? Как хорошо, что орлы не плачут!

Светлое ночное небо Швеции приняло ее в свою лавандовую глубину. В августе оно снова потемнеет, поднимется широким звездным куполом. Осенью придут ветра, а зимой будет до того промозгло и холодно, что даже спать придется в шерстяных носках. И все равно Мара хотела провести зиму на Линдхольме. И осень… И все годы до своего выпуска. А может и дольше. Но только если отец снова вернется, и она перестанет доставлять проблемы друзьям.

Она парила, стараясь напитаться ветром, как губка водой. Чтобы он вытеснил из ее нутра тягостную, ноющую боль, которая никуда не девалась с самой встречи с отцом. И ей показалось было, что все прошло, однако воздушный поток донес до нее знакомый медвежий запах. Она развернулась: на камнях чернела мохнатая туша. Джо все-таки пришел. И как он понял, что именно его густой мех ей нужен сейчас, как жилетка друга?

Мара спикировала вниз, за камень, перевоплотилась и ради минимального приличия натянула трусы и футболку. И бросилась к огромному медведю Джо. Обхватила могучую шею руками, уткнулась носом в теплую шкуру и заревела. Черт, когда же она успела стать плаксой? И что подумает Джо, которому чужды были подобные всплески эмоций? Но он мужественно сидел и не шевелился, давая ей возможность излить все, что накопилось.

– Я не хочу уезжать, понимаешь? – бормотала она, судорожно всхлипывая. – Мне страшно! Ни фига я не сильная. Я трусиха, Джо, трусиха! И можешь больше не дружить со мной. Я боюсь этого чертова Совета. Боюсь, что отец больше не вернется. Боюсь этой Линкс… Боюсь, что Нанду отчислят из-за меня, а с тобой что-то сделают… Не поддавайся им, Джо, умоляю тебя! Это идет от Четырех… И их я тоже боюсь!  Я ничего не понимаю! Мне кажется, что я палка, которая плывет по реке, и ее бьет о камни… Я ничего не могу сделать! Ох, Джо! Как я хочу залезть под одеяло, а потом проснуться… И чтобы ничего этого не было. Чтобы как раньше. Ты, я, Брин, каникулы… И Нанду тоже…Джо, не отпускай меня…

Медведь не мог ей ответить. И даже не шевелился. Но он был большим, крепким и надежным. Он излучал спокойствие, и, опустошив слезные железы, Мара впитала частичку его силы духа. Отстранилась, вытерла опухшее лицо. Виновато посмотрела на его слипшийся мокрый мех.