Читать книгу "Дерзкое обольщение - Элейн Барбьери"

От этих мыслей президента отвлек голос Мануэля Эскобара, который начал зачитывать составленное ими обращение:

– Сегодня презренный Гомес Фариас покинул столицу, справедливо проклятый главным городом Нового Света, который он оскорбил своими отвратительными поступками. Подобно смертоносной комете Гомес Фариас притягивал к себе холеру и нищету, разврат и тиранию, шпионаж и предательство, невежество и богохульство. Он возвышал преступников и гнал от себя достойных, покровительствовал ничтожному сброду и унижал избранных. При нем в дома простых людей вошли траур, нужда, страдание и смерть…

Постепенно в голове Санта-Анны начал оформляться план, и он перестал слышать голос Мануэля. Да, было совершенно очевидно, что введенная Фариасом система либерального законодательства внесла сумятицу в жизнь народа и теперь пришло время Санта-Анне взять положение в стране под свой личный контроль. Осталось потерпеть совсем немного – до тех пор, пока крики недовольных не станут громкими и настойчивыми. И вот тогда он смиренно возглавит правительство, и его новая власть будет намного больше, чем раньше. Надо всего лишь запастись терпением и твердостью…

Легкая улыбка прогнала суровое выражение с лица Санта-Анны, и его мысли потекли в ином направлении, нежели сложные политические манипуляции, занимавшие его ум в течение последнего часа. Присутствие очаровательной племянницы Мануэля позволит ему приятно провести время в столице, пока он еще не обрел всю полноту власти. Девушка, несомненно, увлеклась им. Он не раз замечал в ее глазах выражение восхищенного интереса. Единственное, что отличало ее от всех многочисленных любовниц президента, было ее родство с генералом Эскобаром. С одной стороны, это даст ему возможность часто находиться в ее обществе, но с другой – потребует соблюдения осторожности и секретности. Санта-Анна не сомневался, что связь с такой красивой и умной женщиной стоит любых затраченных усилий. Честно говоря, в последнее время он начал замечать, что прекрасное лицо Морганы Пирс все чаще стало являться ему в долгие ночные часы. Он испытывал непреодолимое желание прикоснуться к безупречной белой коже, которая сводила его с ума… убедиться, что она такая же мягкая и гладкая, какой казалась; удостовериться, что нежные женственные округлости ее хрупкой фигурки были столь же восхитительны, как представлялось его опытному взгляду; познать удовольствие, которое могло дать мужчине ее тело; услышать ее вздох… собственное имя, произнесенное в страстном изнеможении. Он был уверен, что с легкостью сумеет убедить девушку, что нуждается в ней, что его супруга, достойная женщина, не могла дать ему всего, что было нужно такому мужчине, и что она, Моргана Пирс, сумеет заполнить пустоту в его жизни, которую создала Инесса, наотрез отказавшись ехать в столицу. Точно также ее можно будет убедить в том, что в качестве племянницы Мануэля Эскобара она сможет, не возбуждая подозрений, иногда играть роль хозяйки вечера на приемах у президента. Она, безусловно, будет польщена, и, оказав ей такую честь, Санта-Анна ждал, что в ответ получит множество блаженных часов в ее обществе. О да, впереди его ждало много прекрасного… ему будет чем заняться, прежде чем он станет единоличным правителем Мексики. И почему-то Антонио Санта-Анна был уверен, что исполнение обоих его желаний не заставит себя долго ждать.

Завтра он даст Моргане почувствовать вкус его щедрости. Он собирался послать ей подарок… мантилью, которую она носила бы вместо своей обычной ужасной американской шляпки. У Морганы в самом деле было лицо мадонны… как раз для мантильи. Это будет приветственный подарок для племянницы его друга и сподвижника, Мануэля Эскобара, ничего больше, но это подготовит почву для дальнейшего развития отношений…

Громкий настойчивый стук в дверь нарушил приятное течение его мыслей, и лицо Санта-Анны мгновенно потемнело. Он резко крикнул: «Entra!» – и вошедший слуга вспыхнул под суровым взглядом президента.

– Сеньор президент, в доме генерала Эскобара произошел несчастный случай! Только что приехал посыльный и сообщил, что дом ограблен, а его племянница ранена. Преступники скрылись. Сеньора Эскобар просит мужа немедленно вернуться…

– Madre de Dios! – воскликнул Мануэль и посмотрел на президента, молча умоляя его дать разрешение покинуть дворец.

– Ну разумеется, Мануэль, вы должны немедленно возвращаться домой. По поводу составлен ной нами речи можете не волноваться. Я дам задание секретарю доработать ее.

– Muchas gracias, Антонио. – Побледнев, Мануэль поспешно направился к двери. Остановившись на минуту, он кивнул президенту в ответ на его просьбу послать весточку о том, что произошло в доме, и быстро вышел из кабинета.

Президент невидящим взглядом уставился на дверь, за которой только что исчез его верный сподвижник. На лбу Санта-Анны залегли глубокие морщины. Подойдя к столу, он взял набросок обращения, и его пальцы инстинктивно сжались в кулак. Первым его порывом было отправиться вместе с генералом, чтобы лично убедиться в том, что с Морганой Пирс все в порядке. Но такое проявление внимания со стороны человека его положения выглядело бы по меньшей мере странно. Вместо этого ему придется ждать, пока Мануэль сообщит ему о самочувствии прекрасной племянницы. Чувствуя глубокое разочарование, Санта-Анна выругался. Хорошенькая американка должна поправиться, или он лично проследит за тем, чтобы преступники понесли наказание.

Проведя дрожащей рукой по волосам, Девон метнул обеспокоенный взгляд в сторону закрытой двери в конце коридора. Доктор Савелла приехал больше часа назад. Повинуясь приказам этого маленького лысого человечка, Девон осторожно поднял до сих пор не пришедшую в себя девушку и отнес в спальню. После этого ему было приказано удалиться, и Девон остался наедине со своими страхами… страхами, которые терзали его последние полчаса. Отказавшись удалиться более чем на несколько футов от двери Морганы, Девон беспокойно ходил взад-вперед, мучаясь от собственного бессилия. Хотя сейчас он все равно был не в состоянии делать что-либо, кроме как дежурить под дверью. Перед глазами у него стояло бледное неподвижное лицо Морганы и ужас в ее глазах, когда она поняла, что не может говорить. При воспоминании о том, как она постепенно успокаивалась от его нежных слов, Девона охватило сильное чувство, потрясшее его до глубины души. И он испугался… впервые в жизни он почувствовал страх, который не мог ни объяснить, ни преодолеть.

Услышав легкие шаги за спиной, Девон обернулся и увидел невысокую полную женщину, которую донья Изабелла называла Розитой.

Ласково глядя на Девона, она кивком головы указала на стакан, стоявший на подносе:

– Я понимаю, сеньор, что ждать приходится долго, но доктор Савелла хороший человек. Он позаботится о сеньорите, а вы пока, сеньор…

Кивнув в знак благодарности, Девон схватил стакан и залпом осушил. Огненная жидкость обожгла горло, и по телу разлилось блаженное тепло. Поставив пустой стакан обратно на поднос, он уже собирался поблагодарить Розиту, как вдруг в конце коридора открылась дверь и доктор жестом подозвал Девона. Быстро преодолев расстояние, отделявшее его от комнаты Морганы, молодой человек увидел перед собой серьезные лица доктора Савеллы и доньи Изабеллы. Хриплым голосом он спросил: