Читать книгу "Роковой поцелуй - Лара Темпл"

Она опустила глаза, но Лукас успел заметить, что они блестят от слез. Он привлек ее к себе и стал незаметно поглаживать ее ладонь. Бледное лицо Оливии едва заметно порозовело, но она упорно не поднимала взгляда.

– Вы все сделали правильно. Не обращайте внимания на обычные лондонские сплетни. Они утихнут быстрее, чем возникли. А бегство – выход, совсем вам не свойственный.

– Нет, свойственный. В прошлый раз я сбежала.

– Тогда все было по-другому. Теперь вы другая! Вы – та особа, которая сделала Синклера-соблазнителя своим покорным пажом; он исполняет ваши поручения.

Уголки ее губ дернулись вверх.

– Моя задача оказалась легче, чем может показаться.

– Прошу, никому об этом не говорите. Мне бы не хотелось, чтобы меня прозвали не Синклером-соблазнителем, а Синклером-тряпкой.

– Или Синклером Большое Сердце?

– Оливия, вы слишком радуетесь моему падению.

Что бы ни случилось, брак с ним – не самый плохой вариант для Оливии. А он сделает все, что в его силах, чтобы она считала это самым лучшим выходом из положения. Если она простит его за то, что он собирается сделать… Точнее, уже сделал.

– Оливия, я должен сообщить вам нечто важное. Прошу вас, выслушайте меня внимательно. Можете не отвечать сразу. Вы способны на такое? Нет, не хмурьтесь. Только скажите, готовы вы или нет пережить еще один удар. Лучше всего сделать все в открытую, но мы можем, если предпочитаете, найти тихий уголок.

– Что-нибудь случилось с моими братьями или Пейтонами?

– Нет, то, что я хочу вам сказать, не имеет к ним никакого отношения. Это имеет отношение к нам.

– К нам?

– Да, к нам. Сплетни скоро заглохнут, потому что, следуя старинной венецианской традиции, я только что недвусмысленно дал понять представителю худшей части нашего общества: оскорбляя вас, он оскорбляет меня. Это не совсем декларация о намерениях, но, несомненно, будет истолкована как таковая.

– Вы сошли с ума?

«Да».

– Нет, я в здравом рассудке. Я уже довольно давно думал о таком выходе, но считал, что лучше подождать, пока мы не справимся с другой задачей. Мы решили ее удовлетворительно, и теперь я приступаю к новой теме.

– Лукас, не может быть, чтобы вы говорили серьезно! Нельзя предлагать руку и сердце только для того, чтобы унять сплетников! Кроме того, сплетни, связанные со мной, не имеют к вам никакого отношения.

– Если они задевают вас, они задевают и меня. Теперь, когда ваши поиски окончены, я хочу все прояснить. Я собирался предложить вам руку и сердце еще до того, как кто-то принес в Лондон сплетни из вашего городка. Конечно, мне хотелось немного подождать. Нам следовало познакомиться как следует – то есть познакомиться в более нормальной обстановке. Но я не намерен стоять в стороне и слушать, как какой-то ленивый сом развлекается за ваш счет. Нет, не торопитесь снова обзывать меня сумасшедшим! Предлагаю вам обдумать все достоинства моего предложения. Если не считать возможности путешествовать в Египет, Венецию и экспериментировать с поцелуями, считаю, что мы с вами совместимы на многих уровнях. Я очень ценю ваш ум, вашу цельность… А вы, со своей стороны, вполне способны оценить мои недостатки, что всегда полезно для семейной жизни. Я знаю, что вам нужны свобода и пространство, и готов предоставить их вам… – Он сделал глубокий вдох, поняв, что невольно заторопился.

Оливия по-прежнему молчала и смотрела на него расширенными глазами. Еще немного – и он начнет ее умолять. Музыка заканчивалась. Лукас впал в отчаяние.

– Оливия! Скажите же хоть что-нибудь, кроме «вы сошли с ума».

– Лукас, так нельзя. Это неправильно. Ведь вы сами советовали мне не выходить за Колина. Вы не хотите жениться. Я стану для вас… обузой, но, даже если вы хотите… я не стану произносить это вслух, но даже тогда вам не стоит… Ах, что вы наделали?

Лукас продолжал вести ее в танце; он держался немного скованно, но старался не показывать боли.

– Все уже сделано, Оливия. Прошу об одном… поверьте мне на этот раз.

– Конечно, Лукас, я вам верю. Но зачем вам идти на такую жертву! И всего лишь из-за каких-то злобных сплетников… Ничего, я как-нибудь все перенесу.

Он покосился на леди Фелпс; та выжидательно смотрела на них. Интересно, что ему делать сейчас? Правда, для таких вопросов уже поздно.

– Дело сделано, Оливия. Неужели то, что я предлагаю, настолько ужасно?

Она крепче сжала его руку.

– Лукас, разумеется, ничего ужасного здесь нет. По-моему… Если вы в самом деле не против… Вы говорили серьезно? Вы в самом деле собирались сделать мне предложение еще до того?

Узел, образовавшийся у него в груди, немного ослаб.

– Я бы не стал вас обманывать в таких делах. Означают ли ваши слова, что вы выйдете за меня замуж?

– Вы сошли с ума, но… да! – поспешно проговорила она, с улыбкой глядя на него снизу вверх; ее лицо раскраснелось в пламени свечей. – Должно быть, я тоже сошла с ума. Да, Лукас, я с удовольствием выйду за вас замуж.

Глава 19

Услышав стук в дверь, Оливия вскочила, сердце бешено забилось.

Всего десять утра, а они с Лукасом договорились, что он приедет в час дня… Может быть, он тоже плохо спал и потому решил приехать раньше? Оливия очень на это надеялась.

Ей удалось немного поспать, но она проснулась на рассвете неожиданно, как бывает, когда кричат: «Пожар!» И всякий раз, вспоминая события предыдущего вечера, она испытывала смесь страха и радости. Ее бросало то в жар, то в холод. Раньше она и помыслить не могла о том, чтобы выйти за Лукаса. Но после того, как он сделал ей предложение, она уже не могла представить, чтобы ее будущее сложилось как-то по-иному.

Странно, что он в самом деле захотел на ней жениться… И все же в глубине души она понимала: так и должно было случиться. Она не думала, что он любит ее так же, как она любит его, но понимала почему – раз ему все равно рано или поздно необходимо жениться, он считает ее подходящей для себя женой, несмотря на то что часто злится на ее упрямство и своенравие. Их объединяют сентиментальность, чувство юмора… да и своего физического влечения он никогда от нее не скрывал. Может быть, со временем у него все это сольется воедино и превратится в такое же пламенное чувство, как у нее. И даже если нет – она все равно будет считать себя счастливицей.

Ей даже стало немного не по себе. Она так счастлива, а Пейтоны… Может быть, они вместе придумают, как им помочь?

Она снова поежилась от нахлынувшего родного тепла и радости. Дверь открылась.

– Мисс Силвердейл, к вам мистер Мерсер, – объявил Поттл.

– Мистер Мерсер! Как вы рано! – воскликнула Оливия, скрывая разочарование. – Еще нет десяти часов. Такой ранний визит не сулит ничего хорошего! Неужели вы проиграли мое наследство на бирже?