Читать книгу "Дом на краю ночи - Уильям Хоуп Ходжсон"

Минула полночь. Пес молчал. Сквозь торцевое окно можно было смутно различить очертания конуры. Пес задвигался, я услышал звяканье цепи. Я быстро выглянул в окно. Пес беспокойно пошевелился снова, и я заметил в конуре небольшое пятно яркого света. Оно пропало, пес опять зашевелился, и снова стал виден свет. Я был озадачен. Пес лежал тихо, и мне было отчетливо видно светящееся пятно. Его форма показалась мне знакомой. Подумав, я понял, что оно похоже на пятипалую ладонь. Рука! Я вспомнил очертания страшной раны на боку животного. Очевидно, я вижу эту рану: она светится по ночам… Почему? Шли минуты. Я обдумывал это новое явление…

Вдруг далеко в садах послышались звуки. Меня бросило в дрожь. Звуки приближались. Топ-топ-топ. По спине у меня побежали мурашки. Пес шевельнулся в конуре и испуганно взвизгнул. Наверное, он повернулся, потому что мне больше не было видно его светящейся раны.

В садах снова стало тихо, я со страхом прислушался. Прошла минута, другая, затем я снова услышал те же звуки. Шаги раздавались совсем близко, похоже, они приближались по посыпанной гравием дорожке. Осторожные и размеренные, они замерли у дверей, я поднялся на ноги и затаил дыхание. Дверь слабо звякнула — засов потихоньку поднимался. У меня зазвенело в ушах, а голову словно сдавило…

Громко звякнув, засов упал в запорную планку. От этого звука я пришел в себя, потрясенный и ошеломленный. Я долго стоял в тишине, которая становилась все ощутимее. Колени у меня задрожали, и я вынужден был сесть.

Не знаю, сколько прошло времени, ужас, овладевший мной, начал проходить, но я продолжал сидеть. Такое впечатление, будто я потерял способность двигаться. Я ощущал странную усталость, меня клонило в сон. Глаза то и дело закрывались, я то засыпал, то просыпался.

Через некоторое время я в полусне заметил, что одна из свечей оплыла, а когда проснулся снова, в комнате было темно, горела лишь одна свеча. Сумрак несколько беспокоил меня. Ужас пропал, а единственным моим желанием было спать, спать, спать.

Вдруг, хотя никакого шума не было, я пробудился — совершенно. Я отчетливо ощущал близость некоей тайны, некоего ошеломляющего присутствия. Воздух был буквально насыщен ужасом. Я сидел, съежившись, и напряженно прислушивался. Но пока не раздавалось никаких звуков. Мертвая тишина, как будто сама природа умерла. Затем давящее безмолвие было нарушено негромким таинственным воем ветра, который пронесся вокруг дома и стих вдалеке.

Я обвел взглядом полутемную комнату: от больших часов в дальнем углу падала темная длинная тень. Секунду я смотрел на нее в испуге, затем увидел, что там ничего нет, и вздохнул с облегчением.

У меня мелькнула мысль, почему бы не покинуть этот дом — дом тайн и ужасов? Словно в ответ, перед моим мысленным взором возникло дивное Море сна — где мне и ей дозволено было встретиться после стольких лет разлуки и печали, и я понял, что останусь здесь, что бы ни случилось.

За торцевым окном стояла мрачная темная ночь. Повернувшись, я взглянул в правое окно, охнул и подался вперед, с испугом глядя на фигуру за окном, у самой решетки. Там неясно виднелось огромное свиное рыло, над которым пылало пламя зеленоватого оттенка. Это было существо с арены. Из подрагивающего рта беспрерывно капала фосфоресцирующая слюна. Взгляд был устремлен внутрь комнаты, выражение глаз непроницаемое. Я сидел, застыв на месте.

Существо начало двигаться в моем направлении. И вот его морда напротив меня. Два громадных нечеловеческих и в то же время человеческих глаза вперились сквозь темноту прямо в мое лицо. Я холодел от страха, но тем не менее осознавал все совершенно отчетливо и даже отметил, что морда чудовища заслоняет отдаленные звезды.

Новый, незнакомый доселе ужас охватил меня. Против воли я поднялся со стула. Какая-то сила понесла меня к двери, ведущей в сады. Хотел остановиться, но не мог: сила, которой невозможно было противиться, влекла меня, и я медленно шел вперед, не желая того и сопротивляясь изо всех сил. Беспомощно обведя взглядом комнату, я остановился на окне. Свиная морда исчезла, а я снова услышал осторожное топ-топ-топ. Шаги остановились за дверью — за дверью, к которой меня притягивало…

Наступила недолгая напряженная тишина, затем послышался звон осторожно поднимавшегося засова. Я ощутил отчаяние: нельзя больше делать ни шагу. Попробовал вернуться, но на меня словно давила сзади невидимая стена. В ужасе я громко застонал, и звук собственного голоса показался мне страшен. Снова звон засова, от которого меня бросило в дрожь. Я изо всех сил пытался задержаться, попятиться, но безуспешно…

Вот я у двери, моя рука машинально тянется, чтобы вытащить самый верхний засов. И вытаскивает, против моей воли. Пока я тянулся к засову, дверь сильно содрогнулась, и на меня пахнуло отвратительным затхлым смрадом, проникавшим сквозь дверные щели. Не переставая сопротивляться, я молча выпустил засов из рук. Он со звоном упал, а меня затрясло как в лихорадке. Оставалось еще два, один в самом низу двери, другой, самый массивный, посередине.

Наверное, с минуту я стоял с бессильно повисшими руками — казалось, то, что заставляло меня отпереть дверь, отступило. Но вдруг металлический звон послышался снизу, у моих ног. Я взглянул вниз и застыл от страха, увидев, что моя нога выталкивает нижний засов. Меня охватило чувство полной беспомощности… Засов упал с легким звяканьем и я, пошатываясь, вцепился в средний засов, чтобы не упасть. Минута тянулась как вечность, за ней другая… Боже, помоги мне! Что-то принуждает меня открыть последний засов. Нельзя! Лучше умереть, чем впустить ужас, стоящий по ту сторону двери. Неужели спасения нет? Боже, помоги мне, я наполовину вытащил засов! С губ сорвался хриплый стон, засов уже отодвинут на три четверти, а мои собственные руки продолжали приближать мой конец. Мою душу отделял от этого лишь узкий кусок стали. Дважды я вскрикивал в муках отчаяния, затем бешеным усилием отвел руки. Я как ослеп, на меня навалилась непроглядная темень. Природа пришла мне на помощь. Ноги подгибались, сильно стукнувшись о дверь, я стал падать, падать…

Наверное, я пролежал несколько часов. Очнувшись, увидел, что вторая свеча догорела, а комната погружена во тьму. Я не мог подняться на ноги, потому что продрог, а тело было сведено судорогой. Но голова была ясной и свободной от дьявольского наваждения.

Я осторожно встал на колени и поискал средний засов. Нащупав, я задвинул его. Потом другой, у основания двери. К этому времени я смог подняться на ноги и сумел заложить верхний засов. После этого снова опустился на колени и пополз в направлении выхода. Так меня не было видно через окно.

Добрался до двери в коридор и, покидая кабинет, бросил боязливый взгляд через плечо в сторону окна. Мне почудилось, что снаружи, в ночной тьме, промелькнуло что-то неуловимое. Я оказался в коридоре, затем на лестнице.

Дойдя до спальни, я залез в постель, не раздеваясь, и натянул на себя одеяло. Прошло время, и я почувствовал себя увереннее. Спать не представлялось возможным, но я был рад, что согрелся под одеялом. Пытался обдумать события прошедшего вечера, но, хотя спать не мог, последовательно мыслить не получалось. Голова казалась совершенно пустой.