Читать книгу "Последнее семейство в Англии - Мэтт Хейг"

Я вспомнил, какой вред ему нанес.

Адам прицепил мой поводок.

– Ты явно бредишь. Мой пес не кусается.

– О, как же. У тебя есть еще один лабрадор?

– Ты рехнулся.

– Я был на так называемой вечеринке твоего драгоценного сыночка. Пес мне чуть руку не отхватил. Могу тебя за это засудить. За небрежность.

Адам взглянул на меня. Я почувствовал, что он знает, что мальчик говорит правду. Я его подвел. Я всех подвел.

Адам ничего не сказал, просто прошел мимо мальчика на безопасном расстоянии.

– Его следует усыпить, – прокричал мальчик против сильного порыва ветра. – Он блядский психопат.

Адам молчал всю дорогу до дома, держа сомнения насчет меня при себе.

Но позже, в кухне с Кейт, он выплеснул эти сомнения.

– Не похоже на Принца, – сказала она.

– Знаю. Но это было на вечеринке. Он не врал, я знаю, что не врал.

Наступило долгое, обвиняющее молчание. Вина вынудила меня спрятаться в корзину.

– О, боже, – сказала Кейт. – Он заставит нас усыпить Принца?

– Он ничего не скажет. Не сказал пока, так что сомневаюсь, что скажет.

– Что если это он украл мамину брошь? – спросила Кейт.

– Мы уже это обсуждали. Если позвоним в полицию, Хэлу будет только хуже. И его друзьям.

Кейт вздохнула:

– Те еще дружки.

– И как бы то ни было, возможно, уже поздно. И что если из-за этого Принца усыпят?

– Что, пес тебе внезапно важней воспоминаний моей матери?

– Брось, Кейт. Будь рассудительной.

– Рассудительной, – Кейт выдохнула это слово с отвращением. Я гадал, действительно ли дело во мне, или это имеет какое-то отношение к запахам Саймона, которыми пропахла ее одежда. Я гадал, как близко Саймон подобрался к ней. К ее одежде.

– Я устал, – сказал Адам. – Я иду спать.

природа

– Мы должны больше времени проводить вместе как семья, – объявил Адам.

Проблема в том, как проводить? Было ли у нас что-то общее? Стоило ли еще что-то делать вместе, когда половина Семьи этого не хотела?

Такие вопросы крутились в моей голове, когда Шарлотта сопровождала меня на заднее сиденье машины.

– Зачем нам это делать? – спросил Хэл. Но экзамены закончились, а с ними и отговорки.

– Это пойдет нам на пользу, – объяснил Адам. – День на природе.

Бабушка Маргарет не поехала. Она сказала, что не хочет нам мешать. Сказала, что мы должны ехать и наслаждаться, а она повяжет. Так что она стояла и махала нам на прощание, а потом ушла внутрь.

показушник

Машина пробибикала приветствие, пока мы ждали в конце дороги. Это был Саймон на своем полуавто. Автомобиле без верха. И Фальстаф. Он заметил мой нос, высунутый из окна.

– Э-гей, буйнохвост. Э-гей! – он был в своей стихии. Ветер играл в его шерсти, когда они промчались вдаль.

Адам фыркнул:

– Показушник.

Кейт ничего не сказала. Она просто вынула зеркальце и пригладила волосы.

рай

Когда мы добрались до леса, Адам подошел к деревянному домику и вернулся от него с картой.

– Можем выбрать одну из этих дорожек, – сказал он. – Вот это природная тропа.

Мы пошли вниз по узкой тропинке сквозь лес. Адам отпустил меня.

– Беги, малыш, давай.

И я побежал.

Я знал, что это их взбодрит – увидеть меня бегающим на воле. Так я и сделал. Я бегал по лесу, оглядываясь то и дело, проверяя, видят ли они меня.

Но пока я бегал, я учуял волшебные запахи леса и начал забываться. Я пошел по одному следу, потом взял другой, носился, гонялся, уклонялся от деревьев. Семья, впервые после вонючей кучи, полностью исчезла из моих мыслей.

Вообще-то, я был так увлечен, что даже не заметил легкие капли летнего дождя, пролившиеся мне на спину. Я продолжал бегать. И только когда в небе прогремел гром, я остановился и огляделся.

Лишь деревья. Повсюду одни лишь деревья.

Я потерялся.

Я искал запах Кейт. Адама. Шарлотты и Хэла. Дома.

Ничего. Только вода с неба. Мокрая почва и деревья.

Я нюхал землю, но ни один запах ничего не подсказывал. Даже запах моих следов смысл дождь.

Я обратился к другим чувствам, пытаясь на слух найти дорогу домой.

Пытался услышать что-то кроме ударов капель дождя по земле. Птицы пели надо мной обо мне, и я, помимо птичьей трели, мог услышать только шум машин вдали. Но больше ничего. Никаких человечьих голосов.

Я вновь огляделся. Пейзаж, или то, что можно было разглядеть сквозь тонкие серые линии дождя, был до странности знаком. Я бегал по нему много раз в своих волчьих снах. Толстые деревья. Растительность в мой рост. Неровная местность, тропы животных.

Но чувствовал я себя не так, как в волчьих снах. Я был не заодно с природой. Я не охотился на дичь и не роднился со своей стаей. Я был один. Один и напуган. Голова моя пульсировала от ужаса.

Вспоминая это сейчас, я хочу убедить себя, что моим главным страхом был страх за Семью. За их будущее без меня. Без моей защиты. Но этот страх пришел позже, связавшись с памятью. В тот момент, и я вынужден признать это, я в основном боялся за себя и неясную судьбу, которая ждала меня среди толстых деревьев. В тот момент Семья была нужна мне так же сильно, как я был нужен ей. Я понял, что она тоже давала мне защиту. От природы. От наших прошлых «я».

Я пошел вперед, к звукам далеких машин. Я бежал, опустив нос к земле, глядя на тропинку, навострив уши.

Затем я взял след. Собачий след. Остановился, чтобы принюхаться. Он был свежий, женский. Я последовал за ним, сочтя, что это единственная надежда найти выход. Я бежал, и запах усиливался даже под дождем.

А затем деревья расступились. Полянка. Прудик, наполненный водой. Я пошел на запах, пока не увидел ее. Их. Втроем. Самое невероятное зрелище, что я видел. Три спаниелихи. Не спрингеры. Меньше, красивее. Они лежали у воды. Ну, две лежали. Одна сидела. Все отражались в воде вверх тормашками.

– Я потерялся, – сообщил им я. – Мне нужно найти выход. Назад, к хозяевам. Я бегал, а потом понял, что не знаю, где я, из-за дождя…

– Дождь прекратился, – сказала одна из лежащих спаниелих. – И теперь ты здесь.

– Можешь остаться с нами, – произнесла другая. Сидящая спаниелиха промолчала.

Я заметил, что дождь и впрямь прекратился, а с ним и мой страх.