Читать книгу "Оптимистическая трагедия одиночества - Ольга Порошенко"

Обращение к «человекоразмерной» метафизике позволяет начать разговор о развернутой теории субъективности, которая лежит вне пределов постмодернистской проблематики, последняя учитывает только фрагментированного «дивида» с расщепленным сознанием и без какой-либо положительной перспективы обретения гипотетической цельности и избавления от изматывающего чувства одиночества. Фактически речь идет о преодолении субъект – объектной диалектики в пользу обогащения концепции Субъекта, т. е. от «смерти субъекта» к «целостному субъекту». Онтология объектного мира сменяется метафизикой целостного антропологического субъекта.

Одинокое пустое «Я» (в ситуации «смерти субъекта» – это неинтенсивное проживание внутри «Я», неумение создавать внутренние события «Я» (нацеленность на новизну)) превращается в морально-ответственного и свободного субъекта.

К примеру, любое мировое событие, прежде всего, рождается как «чье-то» внутреннее событие, в этом и заключается тайна и загадка роли личности в истории. Выплескивание внутренних событий «Я» вовне и создание таким образом событий для других не делает эти события чем-то внешним и не свидетельствует о том, что лишь будучи выплеснутыми вовне, они обретают свою реальность. Эти события для других уже состоялись для меня, во внутреннем мире «Я», и поэтому я не останавливаю свой взор на них. От произошедших внутри меня событий я не перехожу к выплеснутым событиям вовне, но обращаюсь снова и снова к событиям внутри «Я», относясь к этим внешним событиям лишь через призму моих новых внутренних событий «Я».

Личность означает возможность самой себя, которая не исчерпывается любой самореализацией. Более того, каждая реализация отодвигает «Я» вглубь собственных возможностей. Вслед за деконстуктивистами, которые считают, что структуры в мире нет и что она вносится в него разумом, можно сказать, что в мире нет центра, нет означаемого, но они появляются с личностью. Любое мышление персонологично, так как выражает попытки конечного существа понять бесконечное, а значит, связано с выбором особой, всегда уникальной и неповторимой позиции. Это подтверждает высказывание экзистенциального психолога И. Ялома о том, что встреча с одиночеством делает возможной для человека глубокую и осмысленную включенность в «Другого».

По Виктору Франклу принцип гомеостаза не может служить достаточным основанием для объяснения человеческого поведения. В частности, этот подход оказывается неприменим к таким феноменам человека, как творчество, устремленность к ценностям и смыслу. Принцип наслаждения, равно как и стремление к власти, – это лишь производные от стремления к смыслу.

Главный интерес человека представляет собой его стремления найти и осуществить смысл и цель, а потому стремление к смыслу можно определить как базовое стремление человека. Это одно из ключевых понятий, на которых строится логотерапия…

Пример: «Современное образование основывается на гомеостатической теории, руководствуется тем принципом, что к молодежи следует предъявлять как можно меньше требований. Это верно, что молодежь не должна подвергаться чрезмерным требованиям. Мы должны, однако, принимать во внимание то обстоятельство, что, по крайней мере, сегодня, в век общества изобилия, большинство людей страдают не от избытка, а от недостатка требований. Общество потребления – это общество с пониженными требованиями, которое лишает людей напряжения» (В. Франкл).

По мнению Кьеркегора, практический смысл философии можно определить как экзистенциальную реабилитацию современности, т. е. трансформацию эпохи через экзистенциальное преобразование единичных индивидуумов. Суть этого преобразования заключается в восстановлении способности становиться самостью или самоопределяться в своей конкретно-исторической ситуации. Речь в данном случае идет о своего рода терапии. «Время и люди становятся все более недействительными (неподлинными) – для избежания этого необходима практика экзистенциального (этического) диалога. Философия выступает здесь как коммуникативное (воз)действие, а не как сообщение знания, а как подведение к определенного рода умению – умению быть самостью, т. е. умению не отождествлять себя некритически с «нравами и обычаями» (традицией, «духом времени»), умению ответственно самоопределяться в своем настоящем.

Чтобы работать в этом направлении, философ-терапевт не может быть дидактиком (учителем). Он должен уметь сочетать ответственность с практикой – методически продуманным умением самоустранения, ибо все, что делается, делается ради ответа.

В этом смысле личность психолога – терапевта также намного важнее его принадлежности к той или ной школе теоретической мысли.

Метафизика путем исследования познавательной способности психики личности устанавливает общие качественные формы, критерии и законы всякого опыта, которые лежат в его основе, предваряют его как общие критерии изучения явлений.

Все области метафизического построения, такие как онтология, теория нормативных законов мышления (логика), теория нормативных законов поведения (этика) устанавливают положения, обязательные для мышления и деятельности людей. Эти положения, не выводимые из опыта, по сути являются глубинными законами психики личности и поэтому определяют опыт.

Трансцендентальная метафизика полагает, что формы нашего чувственного (пространство и время) и рассудочного (категории) познания, во-первых, априорны и имеют общее для людей значение, а во-вторых, вне нас не существуют.

Такая трактовка не принимается естественной установкой сознания, поскольку ему (сознанию) необходимо «пережить» методологический принцип сомнения: объект приводится в полную зависимость от субъекта, становится его составной частью. Весь мир личности рассматривается ею как содержание собственного сознания. Все объекты входят в область трансцендентального «Я» и она становится беспредельно широкой.

В своем «Я» личность видит субъективную часть (источник интенций и сами интенции) и объективную. Это позволяет рассматривать как субъективные, так и объективные акты сознания. Можно сказать, что личность превращает себя в объект наблюдения. Способом исследования трансцендентального «Я» является самонаблюдение, интроспекция, рефлексия. Получается, что только рефлексивным путем личность может добыть абсолютно достоверное знание.

Мысль и действие воли не существуют отдельно от сознания, следовательно, в сознании выражается вся действительность внутренних состояний.

Субъект «располагается» выше эгологических вариантов субъективности. Субъективностью человека является Дух – идея «Я» – субъект всех явлений сознания. Субъективность человека не взаимодействует с миром бытия. «Содержание вещей на самом деле не воспринимается Духом извне, а им же самим творится и из него выносится в мир». Никакого внешнего опыта не существует, а всякий опыт есть всегда опыт внутренний.

«Основание познания бытия заключается в человеке». Фактически, в данном случае речь идет об автономии субъективности, для которой весь мир, внутренний и внешний, есть лишь результат объективации. Объективация представляет собой пространственное определение впечатлений вне организма человека. «Объективировать знание есть не что иное, как только представлять». Представление означает образ, содержанием которого служит объективированный комплекс различных дат сознания. Посредством представления человек воспринимает свой внешний мир, в то время как посредством самосознания он воспринимает мир внутренний.