Читать книгу "Спасти СССР. Манифестация - Николай Феоктистов"

Но и это не все. На улицах то тут, то там разговаривает с врагами на своем свинцовом языке «товарищ П38»[14]. На демонстрациях группы людей в пассамонтанах открыто ходят с пистолетами и ружьями, а карабинеры боязливо отводят глаза в сторону. Спаянные боевые патрули «Красных бригад» и «Первой линии» уже сейчас полностью контролируют многие рабочие окраины. В одном Милане под ружьем у левых больше двух тысяч бойцов.

«А это значит что? – Марио привычным движением вогнал короткий магазин в неразлучный „скорпион“. – Это значит, что в стране идет вялотекущая гражданская война. Задача революционного авангарда ее подтолкнуть, перевести в открытую форму. В борьбе против порядка воров законны все средства. Империалистические лакеи уже покойники, для этих свиней сегодняшний день – начало конца. Мы атакуем государство в самое его сердце. А с Моро, этим демиургом буржуазной власти, мы в нашей „народной тюрьме“ поговорим особо».

– Так… – Он отложил в сторону пистолет-пулемет и поднялся из-за стола. – Пойду подготовлю лицо – и в путь. Глупо будет опоздать.

– Хорошо тебе… – В голосе Сары звучала наигранная зависть. – Усы приклеил – и сразу другое лицо. А мне с театральным реквизитом по два часа мучиться приходится.

– У тебя неплохо получается, – хохотнул, скрываясь в ванной, Марио, – поэтому у меня бывают очень разные женщины.

Из зеркала на Марио Моретти серьезно взглянул самый разыскиваемый человек Италии: единственный оставшийся на свободе руководитель «Красных бригад» из старого, еще «исторического ядра». Мощный подбородок, высокий лоб, в зеленоватых глазах искрит усмешка… И обидно оттопыренные уши, которые сегодня, ради разнообразия, не скрывались за пушистыми баками.

Имя его у всех на слуху, но истинного лица почти никто не видел. Он мастер перевоплощения и конспирации: появляется из ниоткуда и исчезает в никуда. В полиции до сих пор нет отпечатков его пальцев. Фотография, по которой Марио пытаются разыскать, времен давней студенческой молодости.

– Вот так и продолжай, – подмигнул он своему отражению и приложил под нос пышные накладные усы. – Мм… Пойдет на сегодня.

Следом пришла очередь волос: Марио тщательно натер их копиркой и превратился в жгучего брюнета. Зачесал непокорные пряди на лоб и закрепил лаком. С помощью подкрашенного воска и крема-мастики соорудил на носу приметную, чуть скошенную набок горбинку, после чего его изначально интеллигентное лицо стало больше подходить то ли боксеру, то ли бандиту.

Собственно, уже теперь он стал почти неузнаваем, но Марио всегда стремился к совершенству. Поэтому он настриг волос с руки и посек обрезки ножницами. Затем, ловко орудуя пинцетом и сандарачным клеем, высадил их над переносицей – так на его лице образовались сросшиеся брови. Следом в ход пошел оттеночный карандаш темно-коричневого цвета, и на левой скуле появилась приметная родинка неправильной формы. На конец он оставил самую ненавистную операцию – приклеивание ушных раковин к голове. Пройдет целых два дня, пока кожа отпотеет, и уши тогда отлипнут сами собой.

– Ну… – Он поворачивал голову то так, то этак, оценивая результат почти часового труда. – Вот и все. Красавчик!

От профессионала, натренированного на мгновенное распознавание лиц по восемнадцати точкам, этот грим, конечно, не спасет. Но случайно такого на операции не встретишь. А неслучайно… Неслучайно будут спецназовцы из NOCS[15], и тогда уже станет без разницы, какого качества грим.

«Ничего, – подумал он, ожесточаясь. – Нам надо-то всего ничего: быть в течение пары минут сильнее тех, кто на той улице представляет государство. Рискованно? Это зависит от подготовки. Даже если мы случайно наткнемся на полицию – мы пройдем. Винтовка против винтовки – герилья победит, играя на опережение».

Он вышел из ванной и посмотрел на часы: было начало восьмого.

– Поеду. – Марио решительно сгреб в карман запасные магазины, а затем пристроил автомат в кобуру под левым плечом. – Вдруг пробки. Лучше постою у Макдональдса.

Сара отложила пуховку на столик у трюмо и поднялась, разворачиваясь. Глаза их встретились.

– Все будет хорошо, – сказала она твердо. – У нас все получится. Это – наша самая продуманная акция.

– Да, – согласился Марио, – да.

Он дошел до входной двери и обернулся:

– И вот что, Сара… Если вдруг будет засада – сразу вали Галло.

Женщина, вышедшая вслед за ним в прихожую, медленно, с пониманием кивнула. Марио только что открыл ей своего дублера. По правилам конспирации знать всю картину акции целиком могли лишь двое. Хорошо бы, конечно, такой был только один – руководитель, но вдруг из-за нелепой случайности он будет убит?

– Ты не опасаешься? – Голос женщины был хрипл от волнения. – Этот его недавний побег из тюрьмы… Он не был подстроен?

– Я проверял. – Марио деловито похлопал по карманам, не забыл ли сигареты. – Он не один бежал, с ним был известный мафиозный киллер. Карабинеры такого для прикрытия ни за что не выпустили бы. Да и в акциях Просперо после этого уже достаточно поучаствовал, в том числе и с кровью. Но если что – не раздумывай. Бей в голову, у него под плащом бронежилет. Иди ко мне… – Он притянул женщину к себе и нежно поцеловал. – До встречи, любовь моя.

Дверь закрылась, и торопливого шепота вслед – «Наше дело правое» – Марио не услышал.

Выйдя на ступени, он огляделся: воздух был бесконечным. Молодая трава – пронзительно-зеленой. Утро постепенно наливалось теплом, и на крыше соседней виллы появились оранжевые мазки. Все вокруг страстно желало жить, и так велика была эта сила, что дремлющая в кобуре смерть казалась здесь лишней.

Но нет, еще не пришло время просто жить. Еще кто-то должен сражаться со злом. Писаные законы стоят ниже законов естественных, и нужна сила, чтобы противостоять трусливо прячущейся за государством деспотии буржуа.

Здесь и сейчас такая сила – он.

Сила, не стесненная фальшивым внешним лоском и благопристойными словами.

Сила, готовая бить и убивать.

По правде говоря, ему нравилось быть такой силой и жить смертью.

Хотя вообще-то это такая же работа, как и любая другая. Постепенно к ней привыкаешь.

Марио обошел, постукивая носком по колесам, свою старенькую «иноченти» и сел за руль. Следующий час он нарезал по северо-западной части Рима, считывая со стен и столбов условные сигналы готовности к операции.

Вот кто-то пририсовал на стене к лозунгу «Walter Vivo!» серп и молот. Значит, подпольный госпиталь развернут в срок и готов к приему товарищей.

Россыпь свежих красных звезд на столбах – знаки от сочувствующих. Ровно в девять утра они обрушат на полицию, министерство юстиции, радиостанции и редакции газет вал телефонных звонков с ложными сообщениями о взрывах, минировании и перестрелках в разных районах города. В этой сумятице утонут сведения очевидцев о стрельбе на виа Марио Фани.