Читать книгу "Человек, упавший на Землю - Уолтер Тевис"

– Справа от вас, – шепнул Фарнсуорт.

– Поверните меня к нему, пожалуйста. Кто-нибудь хочет меня о чем-нибудь спросить?

Голос, очевидно принадлежащий телевизионному комментатору, раздался рядом с его локтем:

– Мистер Ньютон, я Дуэйн Уайтли, телекомпания Си-би-эс. Не могли бы вы поделиться своими ощущениями? Каково вновь оказаться на свободе?

– Нет, – ответил Ньютон. – Пока не могу.

Комментатора его ответ, кажется, не смутил.

– Ваши планы на будущее? После всего, что вам пришлось пережить?

Ньютон наконец различил камеру и повернулся к ней, почти не думая о земной аудитории – и здесь, в Вашингтоне, и у телевизоров по всей стране. Он думал о других зрителях. Его губы тронула слабая улыбка. Кому он улыбается? Ученым на Антее? Своей жене?

– Как вы знаете, я работал над проектом по исследованию космоса. Моя компания планировала запустить в Солнечную систему аппарат, измерить излучение, которое прежде исключало возможность межпланетных путешествий. – Он замолчал, чтобы перевести дух, и понял, что у него болят голова и плечи. Возможно, за долгое время в постели он отчасти утратил привычку к земной гравитации. – В период заключения, которое ни в коей мере не было неприятным, у меня появилась возможность еще раз все обдумать.

– Да? – спросил комментатор, заполняя паузу.

– Да. – Он многозначительно, даже весело улыбнулся, повернувшись к объективу телекамеры, к родной планете. – Я решил, что наш проект был излишне смелым. Я намерен его свернуть.

1990: Икар тонет

Глава 1

Первый раз Натан Брайс отыскал Томаса Джерома Ньютона по рулончику пистонов. Он отыскал его вторично по фонограмме, на которую наткнулся так же случайно, как и на пистоны, но смысл находки – по крайней мере отчасти – понял куда быстрее, чем в первом случае. Это произошло в октябре 1990 года в магазине «Уолгрин» в Луисвилле, за несколько кварталов от дома, где Брайс и Бетти Джо Мошер снимали квартиру. С прощальных слов Ньютона на телевидении прошло семь месяцев.

И Брайс, и Бетти Джо сохранили бо́льшую часть полученного в «Уорлд энтерпрайзес», и особой нужды зарабатывать на жизнь у Брайса не было как минимум в ближайшие год-два. Тем не менее он устроился консультантом на фабрику научных игрушек, – что, как он не без определенного удовлетворения отметил, позволило его карьере в химии описать полный круг. Однажды вечером на полпути с работы он зашел в «Уолгрин» купить шнурки для ботинок, но в дверях остановился у большой металлической корзины с музыкальными записями под табличкой: «Распродажа: 89 центов за штуку». Брайс всегда был охотником до выгодных покупок. Он помусолил несколько ярлычков, минуту-другую поразмыслил, не купить ли парочку, и затем обнаружил любительски оформленную запись, которая немедленно поразила его названием. С тех пор как фонограммы стали продавать в виде металлических шариков, производители обычно упаковывали их в пластиковые коробочки, к которым крепились большие пластиковые же ярлыки с картинкой и обычно нелепой надписью, как на старых виниловых альбомах. У этого шарика ярлык был картонный, без всякой картинки. В попытке хоть как-то соригинальничать создатели ярлыка прибегли к банальному приему: набрали текст без прописных букв. Надпись гласила: «стихи из далекого космоса». И на обороте картонки: «мы гарантируем, что вы не знаете этого языка, но пожалеете, что не знаете! семь внеземных стихотворений человека, которого мы называем пришельцем».

Больше не мешкая, Брайс отнес запись в кабинку для прослушивания, опустил шарик в паз и нажал кнопку. Язык, который он услышал, действительно был странным: печальный, тягучий, с протяжными гласными, с незнакомыми повышениями и понижениями тона, совершенно непонятный. Но голос, вне всяких сомнений, принадлежал Т. Дж. Ньютону.

Брайс выключил проигрыватель. В самом низу карточки-ярлыка значилось: «записано студией „третий ренессанс“, нью-йорк, салливан-стрит, двадцать три».

Этот «Третий ренессанс» располагался на чердаке. Персонал состоял из одного человека – щеголеватого молодого негра с огромными усами. По счастью, он был в отличном настроении и с готовностью рассказал Брайсу, что «пришелец» – богатый псих Том Как-его-там и живет где-то в Гринвич-Виллидж. Этот богатый псих сам явился сюда и оплатил стоимость записи и дистрибуции. Его можно найти в кофейне-рюмочной «Ключ и цепь» на углу…

Заведение «Ключ и цепь» оказалось реликтом кофеен, исчезнувших в семидесятые. Вместе с несколькими другими оно сумело выжить, поставив барную стойку и торгуя дешевой выпивкой. Тут не было барабанов бонго и объявлений о поэтических вечерах – их времена ушли безвозвратно, – но на стенах висели любительские картины, в зале стояли грубые деревянные столы, а немногочисленные посетители намеренно одевались как бродяги. Томаса Джерома Ньютона среди них не оказалось.

Брайс заказал виски с содовой и начал пить не спеша, готовясь прождать несколько часов. Однако не успел он приступить ко второй порции, как вошел Ньютон. Поначалу Брайс не узнал его. Ньютон слегка горбился и шел с бо́льшим трудом, нежели прежде. На нем были всегдашние темные очки, но теперь он держал в руке белую трость, а на голове у него красовалась – вот те на! – серая фетровая шляпа. Толстая сиделка в больничном халате вела Ньютона под руку. Подведя к стоявшему отдельно столику в глубине зала, она усадила его и вышла. Ньютон сразу обернулся к бару и сказал: «Добрый вечер, мистер Элберт». Бармен ответил: «Сейчас, папаша». Откупорив бутылку джина «Гордонс», он водрузил ее на поднос вместе с флаконом горькой настойки «Ангостура» и стаканом и отнес все это к столу Ньютона. Тот вынул из кармана рубашки купюру и протянул бармену со слабой улыбкой и словами: «Сдачи не надо».

Брайс со своего места у стойки пристально наблюдал, как Ньютон пошарил по столу, нашел стакан и налил до половины чистым джином, после чего плеснул порцию биттера. Он обошелся без льда и не стал размешивать напиток, а сразу пригубил. Внезапно Брайс задумался, почти в панике, что скажет Ньютону – теперь, когда нашел его? Можно ли подбежать, сжимая в руке виски с содовой, и выпалить: «С прошлого года я передумал. Я хочу, чтобы антейцы взяли власть. Я читал газеты и теперь хочу, чтобы антейцы взяли власть»? В голове не укладывалось, что он все-таки разыскал Ньютона, а тот выглядит почти комическим пьянчугой… Фантастический разговор в Чикаго, казалось, состоялся то ли во сне, то ли на другой планете.

Брайс долго смотрел на антейца и вспоминал, как последний видел Проект, паром Ньютона, из иллюминатора военного самолета, уносившего его, Бетти Джо и еще пятьдесят сотрудников прочь от строительной площадки в Кентукки.

На мгновение Брайс почти забыл, где находится. Он вспоминал красивый большой и нелепый корабль, который они строили в Кентукки, вспоминал тогдашнюю радость от работы, когда он на какое-то время ушел с головой в проблемы металлов и керамики, температуры и давления, когда ему казалось, что его жизнь посвящена чему-то важному, чему-то сто́ящему. Наверно, детали корабля уже начали ржаветь, если только агенты ФБР не залили их термопластиком и не отправили на вечное хранение в подвалы Пентагона. Так или иначе, едва ли цель правительственных чиновников – спасти корабль.