Читать книгу "Кошки-мышки - Наталья Нестерова"

Интересное дело, всем, кроме тетушки, было заранее известно, чем кончится тимуровская забота о Викторе Петровиче. Но заподозрить в интригах и кокетстве тетю Дашу невозможно. Прямолинейная и в лоб говорящая, она к ним совершенно не способна. А ведь считается, что за всякой дружбой с мужчиной женщина прячет корыстные цели.

Ирина полчаса убеждала маму, что все только рады ее замужеству. Взяла на себя обязательство оповестить подруг тетушки, уверила, что все позвонят с поздравлениями. И потребовала, чтобы тетя Даша ежедневно измеряла давление, себе и Виктору Петровичу.

Когда тетя Даша положила трубку, я спросила ее:

— А вы любите Виктора Петровича?

— В каком смысле?

— Не в плотском, этот аспект мы уже обсуждали. Душевно, сердечно?

Тетушка задумалась, точно ей впервые в голову пришло, что замуж надо выходить по любви, и ответила со свойственной ей честностью.

— Я полюбила его не сразу.

— Когда же?

Почему-то я думала, что скажет: когда наводила справедливость в жэке, или когда хватала за руку водителя троллейбуса, когда выводила в квартире Виктора Петровича тараканов…

Не угадала.

— Моя любовь началась, когда он сделал мне предложение.

— Быстро расцвела, — невольно усмехнулась я.

А тетушка тут же насторожилась:

— Ты полагаешь? По-твоему, надо подождать, не торопиться, проверить свои чувства?

— Ни в коем случае! Чего вам ждать? — (инсультов, инфарктов?) — Быка за рога — и в загс. Про рога — фигура речи. Не станете же вы изменять Виктору Петровичу.

— Лида, как такое могло прийти тебе в голову? — возмутилась тетушка. — Я даже мужу не изменяла.

— «Даже» — ключевое слово. Я пошутила, не нервничайте.

Круговерть новогодних подарков набрала максимальные обороты к двадцать восьмому декабря и пошла на убыль. Если бы не похоронное настроение, я ликовала бы, получив столько презентов, в том числе от персон, которые стоят много выше меня.

В две тысячи седьмом году выходные начинались с тридцатого декабря и длились по седьмое января. Двадцать девятого в большинстве мелких контор, они же офисы, гуляют на службе. Конечно, можно пойти в ресторан, за полмесяца заказав столик, но ничто не сравнится с душевностью застолья там, где обычно вкалываешь как лошадь. Помпезные банкеты хороши в больших фирмах, им деваться некуда.

Как-то я совершила попытку сводить свою команду в ресторан отмечать наступающий Новый год. Официально, холодно, не сердечно. Другое дело — сдвинуть столы, уставить их снедью, приготовленной дома, выпить-закусить и предаться играм-конкурсам, которые заготовил компьютерный гений Игорек. И чего он прозябает в нашей конторе? Наверняка в кого-то влюблен. Не в Варю ли? Она как раз стол организует (кто какие блюда готовит) и декорацию помещения, после которой в январе половину документов не найти.

Кажется, в позапрошлом году случилось. Запарка у меня была нешуточная: сломался грузовик, не довез товар в супермаркет, телефон раскалился, генеральный по супермаркетам грозит дела с нами не иметь. Я клиентов успокаиваю, на водителя ору: «Хоть на себе тащи!» И тут в кабинет вплывает Варя:

— У нас проблема.

— Какая еще? — холодею.

— Кто будет яйца для оливье варить? Самое вкусное оливье, меня мама с детства приучила, которое смешивается и заправляется непосредственно перед употреблением.

Сначала я онемела, а потом завопила:

— Яйца для оливье? Мама приучила? Уйди с моих глаз! Покалечу!

С тех пор в нашей команде попутная мелкая проблема стала называться «яйца для оливье».

Максим, которому, естественно, рассказала, тоже взял на вооружение. И если ему казалось, что отвлекаются на частности, говорил: «Это ерунда, яйца для оливье, сварить может любой».

Мстительный подарок Назару я преподнесла-таки.

Он позвонил, продиктовал адрес квартирки, назначил время. Говорил, воркуя и самодовольно, как с девушкой, созревшей на сто процентов. Где были мои уши раньше? Что за фильтры в них воткнула? А глаза? Как они не рассмотрели этого битого молью Казановы?

— Еду, — пообещала Назару, стараясь придать голосу истому. На самом деле хотелось послать его, вспомнив бранную лексику, которой плохо владею. — Но сначала тебя ждет сюрприз, подарок. Прими его, пожалуйста!

— У меня тоже для тебя новогодний подарок, — медленно произнес Назар.

Определенно: никакого подарка не имелось, быстро соображал: что бы купить по дороге.

Я же рванула в аптеку рядом с моей работой, где, на счастье, не было очереди.

Сгорая от стыда, но подпитываясь ненавистью и желанием отмстить прохиндею-донжуану, сказала:

— Мне нужны презервативы, много, любые, штук триста. Лучше — полная коробка.

Думала, что девушка-провизор посмотрит на меня с презрением, решит, что я — хозяйка борделя.

Но девушка неожиданно понятливо кивнула:

— В экспедицию едете? Минутку, со склада принесу.

И тут я вспомнила, как Максим рассказывал, что в студенческие годы подрабатывал в геологическом отряде. Образцы пород лучше всего сохранялись в резиновых контрацептивах. Приехали в сибирскую глухомань, пришли в сельпо, скупили все презервативы, которые местный народ не жаловал и которые пылились в сарае-кладовой несколько лет. По селам тут же понесся слух: москвичи нагрянули, гондоны скупили, берегите девок.

— Благодарю! — Уже совершенно с другим выражением лица приняла я коробку и расплатилась. — Нам предстоит, — зачем-то соврала, — ответственная разведка недр.

По дороге в офис купила новогоднюю открытку.

В своем кабинете, не долго думая, написала:

Назар!

Поздравляю тебя с Новым годом!

Благодарю за незабываемые ощущения, которыми обязана встречам с тобой.

Надеюсь, мой подарок станет полезным в твоей многотрудной деятельности.

В Новом году желаю тебе творческих успехов. Если конкретнее — сменить пластинку: в Москве осталось мало женщин, которые не слышали про старую жену и малолетних детей.

Лида

Варваре отдала коробку с распоряжением:

— Упаковать по высшему разряду.

— Для женщины?

— Для мужчины.

— У нас кончились серо-серебристые ленты и маки искусственные.

— Не заводи мне тут про яйца для оливье! Упаковать достойно. Мне тебя учить? Сдери, если фантазии не хватает, обертку с каких-либо моих помпезных подарков. И чтобы через сорок минут эта вещь была по вот этому адресу доставлена, — протянула листок.