Читать книгу "Гитлерюнге Соломон - Соломон Перел"

По радио я слышал сообщения об успешных действиях еврейских бойцов в Палестине. С нетерпением я ждал дня отправки и участия в борьбе. На сей раз мне предстояло вдохновенно и убежденно бороться не против своей воли, не в рядах врагов, но за мой народ, мою родину, за себя.

Разрешение на поездку я получил через два дня после того, как Тель-Авив объявил независимость[34]. Я покинул Исаака, Миру и Наомиле, которую я так полюбил, и высказал надежду как можно быстрее к ним приехать.

Большой, крытый брезентом грузовик доставил нас в гавань Марселя.

Несколько недель мы находились в лагере Сент-Жермен, а в темноте июльской ночи 1948 года на корабле «Сан Антонио» отправились в Хайфу.

Уже не помню, сколько дней мы провели в море, но мне казалось, что вечность. Нам очень хотелось прибыть, наконец, на место, да и условия на корабле были непростые. Однажды в солнечный день раздался крик радости: «Израиль на горизонте!» Потрясенные, мы бросились друг другу в объятия. Мой сопровождающий Элиягу Бен-Йосеф, мой верный друг, бросился мне на шею, и мы заплакали от радости.

Выгрузились мы вблизи гавани Хайфы, грузовик доставил нас в военный лагерь Бет-Лид. Там нас призвали на военную службу. Мы принесли присягу государству Израиль и получили 48 часов отпуска. Я поспешил в Тель-Авив повидать своего брата. Исполнилось-таки предсказание медиума из Пайне. Счастливый, я стоял перед моим братом, радость наша была безграничной. В углу комнаты стояла детская кроватка, где играл Азриель, первый внук наших родителей.

От Давида и его жены Полы я узнал об их трагическом конце. Папа умер от голода и слабости и похоронен на еврейском кладбище в Лодзи. Давид и Пола его провожали в последний путь. В 1989 году я посетил кладбище и нашел там его могилу. Покинул я отца в четырнадцать лет, а встретился с ним, покойным, в шестьдесят четыре. Маму в 1944 году вместе с другими погрузили в закрытый грузовик и во время поездки отравили выхлопным газом. Так она погибла и была брошена в массовую могилу близ Лодзи. Давид и Пола оставались среди последних восьми тысяч обитателей лодзинского гетто и после освобождения Красной армией через Италию выехали в Палестину.

Два дня отпуска прошли быстро, и я вернулся в военный лагерь Бет-Лид. В автобус израильской транспортной компании «Эгед» мы сели после того, как привыкли к нестерпимой жаре и высохшему колючему кустарнику. По дороге со множеством поворотов мы добрались до оккупированного Иерусалима. Там я стал солдатом 68-го полка Иерусалимской дивизии под руководством Моше Даяна[35].

В моей жизни открылась новая глава.

«Вы должны жить…»

Ну вот, вы прочитали мою историю. И вы будете задавать вопросы, которых я когда-то боялся, которые меня парализовали и долгое время мешали мне рассказать эту историю. И вот она перед вами — и теперь я открыт всем вопросам. Теперь я ожидаю от своей повести намного больше пользы, чем в начале, когда начал писать ее в целях самотерапии. Когда я начал в 1988 году писать, не представлял, что моя повесть окажется актуальной. С тех пор со многими я дискутировал и спорил. И впредь буду — потому что это лучшая возможность держать нашу память живой. Она же действенный оплот против коричневой опасности.

Я, еврей Салли, знаю, кто такие наци, — знаю по жившему внутри меня долгое время Юппу. Я допускаю привлекательность этой идеологии для пятнадцати-шестнадцатилетних. На одной встрече в школе несколько юнцов весело захлопали, когда я рассказывал о событиях 1 сентября 1939 года. Я спросил у них, а чему они так радуются? И рассказал не только об ужасах нацистского террора во Второй мировой войне, но прежде всего о Юппе. Они должны знать, насколько заблуждаются. Надеюсь, что они меня поняли. Нынешняя молодежь не отвечает за преступления нацистов, но кто ответит, если они снова поднимут голову?

Во время одной дискуссии в Берлине была встреча другого рода. Один элегантный пожилой господин несколько раз пытался взять слово, и после того как ему очередной раз отказали, он, очевидно, потерял смелость. И все-таки медленно поднялся, лицо его было напряжено, а взгляд направлен в себя.

Из его уст мы услышали тайну, хранившуюся десятилетиями. Он, еврей примерно моего возраста, был спрятан от нацистских сыщиков в маленькой комнате крохотной квартиры. Дрожащим голосом мужчина рассказывал, как он, будучи тем мальчиком, стоял за шторой и со страхом и ужасом наблюдал за маршем гитлерюгенда. Чем дольше он находился в этой комнате на нескольких квадратных метрах, без контакта с внешним миром, тем сильнее становились его муки. И все чаще он мечтал стать гитлерюнге. В зале царило молчание и смущение. Вы, обратился мужчина ко мне, вы своими признаниями вынудили рассказать мою историю. До встречи с вами я бы не смог признаться в этом.

После встречи, как это часто бывало, выстроилась очередь за автографами. Один старик держался несколько в стороне, у противоположного края маленького стола, на котором я подписывал на книгах свои инициалы и сердечный шалом. Когда я поднял глаза, то увидел, что у него в руках моя книга. На вид ему было больше восьмидесяти. И я его пропустил без очереди. Но он отказался и дал мне понять, что он хочет позже со мной поговорить с глазу на глаз. Он терпеливо ждал. Когда мы наконец оказались наедине, он тихим голосом сказал, что был высокопоставленным офицером СС. И в этот вечер я ему послан Богом как возможность попросить прощения. Чего он искал? Действительно ли прощения — или, скорее, понимания?

Нельзя забывать о тех преступлениях, и нет им прощения. Но я не мстителен, и его признание у меня вызывает уважение. Но действенным оно станет, дал я ему понять, если вы публично расскажете обо всем, что вы тогда видели и в чем принимали участие. Вы должны это описать, не скрывая никаких ужасов. Только так сможете воспрепятствовать возрождению нацизма.

Скромным вкладом в это противостояние смею считать и свою книгу. Пусть ужас и абсурд пережитого мною станут понятны и вам, мой читатель!

ОРТ («Общество распространения ремесленного и земледельческого труда среди евреев в России») было основано в 1880 г. в Санкт-Петербурге с целью обучения евреев черты оседлости наиболее востребованным в то время профессиям. Оно не прерывало своей благотворительной деятельности на территории Российской империи, а затем СССР вплоть до 1938 г., когда советское правительство разорвало с ним договор.

Организация получила статус международной в 1921 г., когда был создан Всемирный союз ОРТ. Начиная с 1930-х гг. и на протяжении всей Второй мировой войны, а также после ее окончания курсы профессиональной подготовки ОРТ помогали евреям Европы выжить и начать новую жизнь после войны. В одном из училищ, созданных после войны для уцелевших в Катастрофе евреев, начинал новую жизнь автор этой книги.