Читать книгу "Матушка Готель. История старой ведьмы - Серена Валентино"

И так продолжалось много лет, пока Рапунцель росла и крепла под присмотром этих любящих женщин. Миссис Тиддлботтом пичкала её лакомствами и осыпала поцелуями при каждом удобном случае, а миссис Пикл следила за её питанием, купанием и ежедневными прогулками по полям диких цветов, стараясь не отпускать слишком далеко от дома, иначе госпожа Готель начинала беспокоиться. И каждый день, как по часам, Готель приходила к девочке один раз перед сном, чтобы спеть ей песенку и расчесать волосы, а потом она возвращалась прямо в подвал, где проводила всю ночь.

Если бы не ребёнок, миссис Тиддлботтом, скорее всего, ушла бы из дома. Её хозяйка стала такой странной и была такой ненатуральной, когда говорила с малышкой, называя себя её матерью, напевая одну и ту же песню и никогда не зовя девочку по имени, всегда называя её исключительно «мой цветок». Всё это было слишком странно для миссис Тиддлботтом, слишком болезненно. Она не могла не думать о том, как чувствовали себя родители Рапунцель, как они, должно быть, скучали по своей маленькой девочке, но она не осмеливалась рассказать об этом Готель, которая с каждым годом всё больше походила на своих сестёр Руби, Марту и Люсинду.

Готель стала завивать волосы в локоны и красить лицо так же, как её сёстры в свой прошлый приезд. Казалось, таким странным способом она пыталась призвать сестёр, одеваясь так же, как они. Одна из форм симпатической магии. Когда Готель считала нужным поговорить с миссис Тиддлботтом, она всё время твердила о том, что однажды вернёт сестёр, и это не приносило женщине ничего, кроме смущения и досады. Но она решила держать свои мысли при себе и сосредоточить свою энергию на том, чтобы дать маленькой Рапунцель всю любовь и заботу, которых она заслуживала, потому что она, конечно же, не получала ласки от своей предполагаемой матери.

Миссис Тиддлботтом больше, чем когда-либо, чувствовала себя старухой, попавшей в сказку, и меньше всего ей хотелось оказаться повешенной на ржавом крюке в какой-нибудь проклятой комнате. Или в подвале.

Нет, так не пойдет, совсем не пойдет. Это не для миссис Тиддлботтом.

Глава XXVI
Угощение для тройняшек

Годы летели с бешеной скоростью. Казалось, что только вчера госпожа Готель принесла малышку Рапунцель домой, но не успел никто опомниться, как миссис Тиддлботтом и миссис Пикл уже готовились к празднованию её восьмого дня рождения.

– Ты можешь поверить, что нашей маленькой девочке исполняется восемь лет? – спросила миссис Тиддлботтом.

Миссис Пикл деловито заворачивала подарки Рапунцель.

– Да, наш цветочек так быстро растёт! Я с трудом могу в это поверить! – сказала она, не заметив, что Готель только что вошла в кухню.

– Это мой цветок, Миссис Пи! Мой! И не забывайте об этом!

Миссис Пикл вздрогнула, боясь посмотреть Готель в глаза.

– Да, госпожа, – ответила она, не отрывая глаз от своего дела.

– А где же мой маленький цветок? – спросила Готель. Она выглядела не старше, чем тогда, когда они с миссис Тиддлботтом впервые встретились.

– Она в поле диких цветов, – сказала миссис Тиддлботтом, украшая праздничный торт Рапунцель. – Я попросила её не заходить на кухню, пока мы будем готовиться к её празднику.

– Ну что ж, может быть, вы захотите добавить ещё один слой на этот торт, миссис Ти. Вы же знаете, как мои сёстры любят торт!

Миссис Тиддлботтом вздохнула.

– Вы не возражаете, если я приглашу сестёр отпраздновать день рождения моей дочери, миссис Тиддлботтом? – спросила Готель с фальшивой улыбкой и певучей интонацией в голосе.

– Нет, госпожа Готель. Конечно, нет.

– Очень хорошо, – произнесла она, выходя из комнаты и оставляя женщин в благоговейном страхе.

– Ты видела, во что она была одета? – спросила миссис Пикл, когда Готель вышла из комнаты.

– О, ещё бы. У меня и раньше сердце разрывалось, когда я видела, как она одевается, подражая своим ужасным сёстрам. А теперь меня это просто выводит из себя. Как она может приглашать их сюда после всего, что они с ней сделали? Вот так запросто! В этот дом, где живёт чистое юное создание! Малышка совсем не похожа на мать!

– Тсс! Не говори так громко! – сказала миссис Пикл, оглядываясь, чтобы посмотреть, нет ли поблизости Готель.

– А я её не боюсь! – воскликнула миссис Тиддлботтом, хлопнув ладонью по столу, отчего мука взметнулась и запорошила весь её фартук в цветочек.

– Совсем ни капли? А я боюсь! И, честно говоря, ещё больше я боюсь её сестёр! Судя по всему, что вы рассказали, они сущий кошмар.

– Именно так! – произнёс кто-то за открытым окном. – Мы порождение ночных кошмаров, и не забывайте об этом!

По телу женщин пробежал холодок, когда они увидели злых сестёр, зловеще глядящих на них через кухонное окно.

– Что это тут такое происходит? Мятеж? – спросила Люсинда, когда они с сёстрами вошли в кухню.

Сердце миссис Тиддлботтом едва не остановилось.

– Успокойся, старуха! Мы не хотим, чтобы ты упала в обморок, прежде чем закончишь делать этот прекрасный торт! – добавила ведьма.

– Нет, мы не можем этого допустить! – рассмеялась Руби. – Это было бы ужасно!

– Да, я с таким нетерпением жду свой кусочек праздничного торта! – воскликнула Марта.

– Когда мы в последний раз ели праздничный торт? Кажется, это было на дне рождения Малефисенты? – начала вспоминать Руби.

– Нет, нет! В тот день у нас не было торта! Всё было испорчено. Всё уничтожено.

– Звёзды были правы! Никому не досталось торта! Ни кусочка для Малефисенты! Ни кусочка, ни для кого из нас! – сердилась Марта, топая ногами, словно ребёнок, у которого случилась истерика. Сёстры оказались ещё страшнее, чем миссис Пикл себе воображала.

– О, вы себе даже не представляете! – сказала Люсинда, смеясь.

– Как ваше имя? Миссис Пикл, не так ли? Какое странное. Я уверена, что это должно что-то значить, но мне, честно говоря, всё равно.

Сёстры всё смеялись и смеялись, приводя в ужас миссис Пикл и миссис Тиддлботтом.

– Сёстры! Вы уже здесь! – воскликнула Готель, входя в кухню и протягивая к ним руки. На ней было такое же платье, что и на странных сёстрах. Было жутко видеть их четверых с одинаковыми тёмными локонами, бледными лицами, крошечными красными губами и розовыми кругами, нарисованными на щеках. Все они выглядели как ужасные марионетки. Миссис Тиддлботтом с удивлением заметила, что злые сёстры были глубоко поражены, увидев Готель в таком наряде.

– Готель. Привет! – произнесла Люсинда, не зная, что ещё сказать.

– Ах!

– Как...

– О! Я видела вас в том зеркале, что вы здесь оставили. В том самом, которое вы решили подкинуть в вещи моей матери, чтобы шпионить за мной, – сообщила Готель смущённым сёстрам.