Читать книгу "Давай никому не скажем - Агата Лель"

Янка просто сияла, ожидая и от меня бурного восторга. Но мне веселиться совершенно не хотелось. Все мысли были только об одном…

— Здорово, — сухо «порадовалась» я. — А кому уроки будешь давать?

По её смущённому выражению лица и вновь забегавшим глазам поняла, что главный сюрприз ждал меня впереди.

— Сегодня приходила мама… Набиева, попросила позаниматься с Яном языком…

— Ты будешь давать уроки Набиеву? — ужаснулась я, не в состоянии скрыть эмоций.

— Да, — выдавила Янка, и глупо улыбнулась.

Интересно, мать Набиева в курсе, каким языком они там будут заниматься? Это же надо было провернуть такую схему: под предлогом занятий найти способ оставаться наедине! Браво, Яна, я даже подумать не могла, что ты настолько сообразительная. Господи, это же уму непостижимо.

— Ну а о чём ты со мной поговорить хотела? — не отрываясь от чтения каких-то записей в блокноте, спросила Янка.

— Ни о чём. Я спать, — задёрнув занавеску, отгораживающую наши половины комнаты, зашла к себе и села на кровать. Дождь молотил по подоконнику, размывая унылый пейзаж за окном.

Если Минаева хочет указать Янке её место — пусть, я мешать не стану. Может, это подло, может, я самая ужасная сестра на свете, но даже палец о палец не ударю, чтобы хоть как-то ей помочь. Пусть сама выкручивается!

И всё-таки очень интересно, знает ли Тимур о своём юном конкуренте?

Глава 28 Ян

У Беса сегодня было как никогда пусто: в прокуренной комнате только я, Горшок и Демьян. Даже сам Бес куда-то ушёл: накинул куртку с капюшоном, буркнул, что если будем уходить — дверь захлопнуть. И взял зачем-то с собой биту: засунул под толстовку и прикрыл свободной кожанкой. На предложение помочь — отказался. Два часа его уже не было, Горшок предложил впрячься, пойти во дворах поискать, может, там махач где за углом, и все вроде как подорвались, но потом до нас дошла абсурдность идеи. Никто не знал где он, с кем, в каком районе. Ходить и грязь месить в темноте — тупо. Решили дождаться, уже точно всё выяснить, и если что, догнать козла и начистить репу.

Чтобы веселее скоротать ожидание, Демьян сбегал к соседке, та всем местным алкашам известна своим забористым самогоном — крышу сносит от одного только запаха. Решили продегустировать, и правда, после трёх стопок чердак поплыл, глаза окосели.

— Надо было на твою днюху у соседки пойло брать, а не ту бадягу, что ты откуда-то притащил, — посетовал Горшок, разливая мутноватую жидкость по гранёным стаканам.

— Да кто ж знал? В следующий раз учту. Хотя, меня и от коньяка неплохо тогда вштырило: полночи метал коржи за сараем, — гоготнул Демьян.

— Фу, блин, — поморщился Стас, жестом затыкая товарища. — Ну что, вздрогнем?

Чокнувшись стаканами, опрокинули залпом самогон. По телу разлилось горячее тепло, ноги стали будто ватными, голова — пустой. Пошёл трёп ни о чём: от обсуждения вчерашнего футбольного матча, до того, у кого сколько побед было на любовном фронте. Горшок, как всегда, накинул себе очков для большей крутизны, хотя всем было прекрасно известно, что он просто рисуется — таков уж Горшок, для него то, как он выглядит в глазах других, едва ли не самое важное.

Мне подобные разговоры не то чтобы не нравились, но просто сказалось тупостью рассказывать о том, кто сколько девчонок перемацал, ещё и с явками-паролями. Кому это нужно? Зачем?

По мере выпитого, всё больше хотелось открыть Демьяну глаза на Лерку. Этот её закидон с пьяными угрозами оставил неприятный осадок. Вроде как бы и похрену должно бы быть, девчонка не моя, но за друга было обидно, что пригрел такую змею слабую на передок.

— На чём эта бабка самогон настаивает? Ощущение, будто дунул, на поржать тянет, — глуповато заулыбался Демьян.

— Так на мухоморах, — ответил Горшок, и все дружно заржали.

— Везёт вам, вашим родакам наплевать, где вы ходите, Бес вообще один живёт, а мне завтра утром матушка опять выволочку устроит, что бухой пришел, — взяв гитару, принялся настраивать сбитые лады. — Ещё и репетитора мне наняла, в наказание, наверное.

— Это какого ещё репетитора? — скривился Демьян, хрустя бочковым огурцом из погреба Беса.

— Да по английскому. О, Горшок, а знаешь кто учить будет? Англичаночка.

— Это новая наша, что ли? Да ладно, вот подфартило, мне бы такое наказание, — глаза Стаса заблестели. Впрочем, как всегда, когда речь заходила о красивых женщинах.

— Это что за англичанка, а ну-ка, поподробнее? — осведомился Дёма с набитым ртом.

— Да пришла к нам новая училка. Зачётная, — сально ощерился Горшок. — Всё там у неё как надо: попец, буфера. И молодая, только из института, прикинь?

— О, ни хрена себе, и правда подфартило. Нам бы такую тёлочку в нашу шарагу, а то старухи одни пенсионного возраста.

— Она ещё и сеструха Бояровой, ты знал? — глянул на меня Горшок. — Минаева рассказала. А сама Боярова что-то помалкивает.

Я не знал, и этот факт сильно удивил. Выходит, Боярова тоже что ли в «бомжатнике» живёт? А какого хрена тогда заливала, что на Заводской квартиру снимают.

— Слышь, Буйный, ну ты там это, времени зря не теряй, оприходуй красотку. Всегда мечтал училку оттарабанить, — заржал Демьян, и Стас моментально подхватил «блестящую» мысль — даже ладонями отбили.

— Дебилы, заканчивайте бухать, — улыбнулся я, хотя, положа руку на сердце, на пьяную голову идея показалась заманчивой. В виде хохмы, конечно.

— Ну а что? Ты же у нас главный по тёлочкам, вон, Леркина подруга из-за тебя только на днюху ко мне пришла, всё мечтала тебе в трусы залезть.

"Да и Лерка твоя тоже, по ходу, туда же метила", — подумал я, но мысли оставил при себе.

— Так что зажми её где-нибудь в уголке и…

— Да у него кишка тонка, — перебил Горшок, снова откупоривая бутылку, — он же у нас только тупых малолеток разводить может, англичанка ему точно не по зубам. Да что англичанка: он даже Минаевой никак не вдует.

— А я думаю, Буйный её приболтает, если захочет, — настаивал Демьян, не чокаясь вливая в себя обжигающую жидкость.

— Да ну, брось, там такая… неприступная, да и Ян всё равно зассал бы к училке подкатывать, — махнул рукой Стас, доставая из трёх литровой банки скрюченный огурец.

— Ты это, берега не путай, ладно? Не зассал бы, просто нахрен оно мне надо? — тема начала напрягать и откровенно нервировать.

— А что такого? Или натянуть кого-то старше первокурсницы реально не потянешь? — взъерошился Горшок.

— Ты меня давай, на понт-то не бери, — откладывая гитару, раздражённо выпил содержимое стакана.

— А это, братюня, не понт, а констатация факта.

— Если я захочу, англичанка с радостью прыгнет ко мне в койку, — уверенно выпалил я, и тут же пожалел о своих словах. Но было уже поздно.