Читать книгу "Давай никому не скажем - Агата Лель"

Открылась дверь кабинета, и уверенной походкой в класс вошла Эмма Валентиновна. Ученики подскочили со своих мест, моментально прервав шумную болтовню на полуслове. В воздухе повисла гнетущая, даже какая-то неживая тишина, нарушаемая лишь скрежетом ножки стула где-то в районе последних парт.

— Садитесь, садитесь, — небрежно махнула худенькой ладонью, всем видом демонстрируя своё превосходство. — Ещё раз поздравляю с началом учебного года, надеюсь, что все хорошо отдохнули и полны сил, чтобы с утроенным рвением приступить к занятиям, — она окинула присутствующих пристальным взором, недовольно качнув головой. Впрочем, свои претензии она так и оставила невысказанными. — Это Иванникова Яна Альбертовна, ваш новый учитель английского языка.

Услышав своё имя, я вздрогнула и натянуто улыбнулась. Не слишком уверенно отошла от двери, где топталась всё это время, и шагнула ближе к директрисе.

Двадцать восемь пар глаз как по команде уставились на меня, даже не думая скрывать плещущее через край любопытство. Взгляды подростков, ещё не умеющих вуалировать свои истинные чувства. Все их эмоции буквально читались на лицах: девочки, макияж которых был слишком ярким и неуместным для школы, разглядывали меня с ног до головы, словно не учителя, а соперницу, вероломно ворвавшуюся на их территорию. Мальчишки, удивительно рослые для своих лет, бросали оценивающие взгляды, одобрительно ухмыляясь. Мне всё это было не в новинку — как-никак целый год преподавательского стажа — но всё равно каждый раз я волновалась как в первый. Примут ли меня дети? Найдём ли мы общий язык?

С младшими классами проще — для них я взрослая женщина и по умолчанию авторитет. А вот признания старших ребят приходилось добиваться, что было не совсем просто. Им по шестнадцать-семнадцать, мне — двадцать два. Вчерашняя студентка, практически ровесница своих подопечных, нам бы дружить и по клубам вместе ходить, а вместо этого я должна нести им доброе, нужное, вечное, не переступая границ дозволенного и не скатываясь к панибратству. И именно это — невозможность быть собой, обычной молодой девушкой, такой же, как они — и делало выбранную мной профессию особенно сложной.

Тяжело учительское бремя, но ещё тяжелее было стоять у всех на виду в новых туфлях, купленных на рынке в последний день летней распродажи. Схватила то, на что хватило денег. И пусть на размер меньше — разносятся — зато недорогие, в моей ситуации не до шика. Спасибо и на том, а то пришлось бы прошлогодние обувать, со сбитыми носами. Стыдоба!

Каблук был высоковат, из-за чего к моему почти метру шестидесяти пяти прибавилось ещё восемь сантиметров. Рядом с миниатюрной директрисой я возвышалась неприступной скалой, но почему-то ощущала себя на голову ниже — настолько мощным был авторитет Эммы Валентиновны.

— Загляните потом ко мне, — сдержано улыбнулась она и, подбадривающе коснувшись моего запястья, с грацией кошки — ступала медленно, манерно — покинула кабинет.

Как только за её спиной закрылась свежевыкрашенная дверь, обстановка в классе разительно изменилась. Ученики будто разом выдохнули, приняв расслабленные позы, а кое-кто и вовсе начал негромко переговариваться, не обращая внимание на присутствие нового учителя.

Я стояла как вкопанная на том же месте, незаметно вытирая о юбку вспотевшие ладони.

Да что ж такое, волнительно как никогда! Я так не переживала даже в свой самый первый рабочий день, когда в прошлом году впервые переступила порог прежней школы в качестве педагога. Как долго я привыкала там к новому статусу, и только освоилась, привыкла к ученикам, и вот, опять проходить это всё заново.

Может, так волнительно от того, что это моя родная школа, которую я закончила всего лишь шесть лет назад, а может, виной тому были серо-голубые глаза, смотрящие то ли обиженно, то ли обвиняюще, с первой парты напротив учительского стола.

Собравшись с духом, выдавила улыбку:

— Здравствуйте, ребята…

— Ребята, — хмыкнул рыжий верзила, вальяжно раскачиваясь на стуле. — Как на утреннике в детском саду.

По рядам прошел сдержанный смешок.

«Так, Яна, соберись. Это всего лишь дети», — мысленно осадила себя от необдуманного ответа.

Хотя рыжий был больше похож на великовозрастного дядю, чем ученика одиннадцатого класса: клетчатый свитер, из которого мальчишка явно вырос, едва не расходился по швам, обтягивая огромный живот. Короткая стрижка под «ёжика» открывала широкий лоснящийся лоб, покрытый крупными прыщами. В пухлых ладошках тот не стесняясь крутил пачку сигарет.

«Полно комплексов, отстаивает авторитет как может. А показное хамство лишь защитная реакция», — сразу же составила психологический портрет паренька, но смелости мне это не прибавило. Дрожала как осиновый лист.

Нужно брать себя в руки. Второго шанса оставить первое впечатление больше не будет.

Пропустив шпильку рыжего мимо ушей — хотя укол не остался незамеченным — продолжила:

— Меня зовут Яна Альбертовна, и мне бы хотелось, чтобы на моём уроке мы старались говорить по-английски. Давайте познакомимся ближе?

— Давайте ближе, — шепнул кто-то с «галёрки».

По классу снова пробежала волна тихого смеха.

Проверяют на вшивость. Если покажу сейчас слабость — сядут на шею, до выпускного не скину.

— Вот ты, как тебя зовут? — игнорируя выходящую из-под контроля обстановку, обратилась к девочке с рваной чёрной челкой, закрывающей один глаз. Та вздрогнула и мигом прекратила пережёвывать жвачку.

— What is your name?

— Ира Долгополова… — пробубнила она, глядя исподлобья как дикий волчонок.

— А по-английски?

— Ира… Долгополова, — растерянно повторила она, и класс взорвался от хохота.

Даже мне стало смешно, но я всеми силами подавила улыбку, дабы не подрывать с такой силой создаваемый образ учителя, который не позволит на своих уроках вольностей.

— Хорошо, давай снова, — терпеливо улыбнулась я. — My name is…

— Ира. Долгополова. — с нажимом чеканя слова повторила девчонка, сверля не спрятанным за чёлкой жирно подведённым черным карандашом глазом.

— Да Долгополову бесполезно спрашивать, она на уроки ходит раз в неделю, — подсказал щупленький паренёк в круглых очках. — Тупая, как пробка.

— Зато не лохушка, как некоторые, — огрызнулась Ира.

— Давай четырёхглазый, поставь на место чуханку, — крикнул верзила и, хрюкнув, неприятно захохотал.

— А ты, жирный, вообще рот закрой, воняет как из помойки!

— Ты чё сказала, коза? — над партой выросла огромная фигура рыжего.

Долгополова вскочила с места. Я решила, что не ровен час — и она бросится на обидчика с кулаками, но вместо этого Ира схватила свою безразмерную сумку с множеством значков, и пулей выскочила из кабинета.