Читать книгу "Плюшевая засада - Дарья Калинина"

Слава пообещал, что разберется. И передал Нате разговор.

– Когда я сама уходила, то слышала, что Клавдия разговаривает с сестрой. Она была дома.

– А сейчас ее комната пуста. «Скайп» выключен. А ее телефон недоступен. Это все не к добру, все именно так и думают.

– В полицию сообщили?

– Следователь уже там. Далеко добираться ему не пришлось.

– Он мне не нравится.

– Почему?

– Бабурин так твердо уверен в виновности или, по крайней мере, в причастности Аленушки к случившемуся с Елизаветой Николаевной, что разве что открыто не обвиняет в смерти женщины именно Аленушку.

– А это не так?

– Не знаю.

– А я думаю, что бедная девушка – подозреваемая ничуть не хуже кого-то другого. И она может быть опасна.

– Да почему же?

– Не забывай, всю свою жизнь она провела в уюте и комфорте вместе с любимой мамой и в окружении моря игрушек. О ней заботились, ее любили. А что теперь? Она одна, мама погибла. От всех этих переживаний и у здорового человека может поехать крыша, что уж говорить про Аленушку. Она могла совсем обезуметь. Она не отвечает за свои поступки. Безумие делает это за нее. И тогда получается, что сильной, но не управляющей своей силой девице удалось уйти от облавы, и теперь она вновь разгуливает на свободе и представляет собой реальную опасность. И очень может статься, что Клавдия будет ее следующей жертвой.

Услышав это, Ната воскликнула:

– Возвращаюсь!

И прежде чем Слава успел ее остановить, выскочила из машины, моментально остановила проезжающую мимо попутку и сделала ручкой Славке, буквально окаменевшему от такой ее стремительности. Он нагнал машину, на которой катила Ната, только через километр. Перегородил дорогу своим внедорожником и велел Нате выходить из машины таксиста. Вид у Славки был такой непреклонный, что Ната не решилась спорить.

Указания Славы она выполнила, но предупредила:

– Я не позволю себя изолировать от расследования.

– Ты ранена.

– Мне уже гораздо лучше. И я всей своей кожей чувствую, что события близки к кульминации. А ты хочешь, чтобы я в такое волнительное время отлеживалась дома, пила этот отвратительный чай, который мама теперь заваривает по рецепту своего Петра Николаевича, и пукала?

Последнее Ната сказала явно зря. Ее с детства приучали, что по правилам хорошего тона девочка не может ни рыгать, ни пукать, ничего такого. Она может иногда упасть в обморок, но тоже не слишком часто, потому что частые обмороки дамы утомляют ее кавалера.

Но Слава ее позорной оговорки даже не заметил. Он был слишком взволнован.

– Разумеется, мы возвращаемся в «Два клена»! Вдвоем!

И, усадив Нату в машину, все-таки не удержался, сделал ей маленький выговор:

– Ты что, с ума сошла? Куда ты собралась одна? Ты знаешь этого водителя? Уверена в том, что он человек порядочный?

Своим занудством Слава в этот момент слегка напомнил Нате ее будущего отчима – Петра Николаевича. Но Ната не протестовала. Оказывается, когда забота устремлена лично на тебя, то вместо того, чтобы раздражать, она умиляет. И пусть себе Славка побурчит всласть, если ему так легче. Лишь бы потом он все сделал по-ее, Натиному.

В «Двух кленах» атмосфера оставалась тяжелой. Все были настроены мрачно. Оказалось, что охранник не совсем верно информировал Славку, сильно «разбавив краски». И исчезновение Клавдии являлось лишь очередным звеном в цепочке несчастий, выпавших на долю этой семьи.

В доме снова было великое множество полицейских. Даже больше, чем в тот промежуток, когда они искали в «Двух кленах» следы похитителей Алиски. Теперь девочка была тут. А полицейские вновь с озабоченным видом сновали взад и вперед по дому, открывали дверцы шкафов, передвигали мебель. Их голоса слышались и со второго этаже, они же доносились из винного погреба, заставляя Георгия каждый раз бледнеть и хвататься за сердце. Если одна-единственная худенькая девушка Ната, посетившая винный погреб, сумела нанести его коллекции такой урон, что же останется от нее после нашествия орды здоровенных полицейских?

Вся семья в полном составе, включая даже непрестанно охающую Антонину, находилась в гостиной, у входа в которую стоял караул. Внутрь наших сыщиков пропустили, но честно предупредили, что до окончания процедуры осмотра дома им придется оставаться в комнате вместе с другими членами семьи. Возможно, они застрянут в гостиной до утра, а возможно, что и дольше.

Но Слава с Натой согласились. Если уж даже неприкосновенную Антонину извлекли из ее личных покоев, значит, дела и впрямь обстоят очень скверно.

– Бедный папа! – рыдала Светлана, когда детективы вошли в гостиную. – За что они его снова арестовали!

– Пока что всего лишь задержали, – поправляли ее братья.

– Какая разница! – не унималась Светлана. – Папа в полиции! Дает показания. Не дают человеку заглянуть домой. Чуть он тут появляется, как они его задерживают!

– Дернула же его нелегкая пригрозить Клавдии расправой.

– Бедный папа, никогда он не умел сдерживать свои чувства.

– Да что уж такого он ей сделал! – воскликнул Рома в сердцах. – Ну схватил он ее за шею. Ну придушил чуток. Ну так ведь не всерьез же!

– Все мы видели, как Клавдия после этого от него улепетывала живая и очень быстрая.

– А следователь все неправильно понял!

Ну да, конечно.

– Правду сказать, папа был очень злой, – шмыгнула носом Светлана. – И Клавдию он придушил вполне так реально. А как следователь увидел, что происходит, он сразу к Клавдии с расспросами, что да как. А та актрисуля еще какая! Хрипит, глаза закатывает. Тут отец учудил. Пока то да се, хватились, а Клавдии и нету, и отца нету. И сказать никто не может, куда она и он делись. Вот полицейские, как папу нашли, сразу же его и увезли. И теперь требуют от папы, чтобы он признался им, куда дел Клавдию.

Нате было несложно догадаться, почему Валентин Петрович кричал на Клавдию. Наверное, хозяин дома все же узнал, что за его спиной Клавдия помогала Елизавете Николаевне прокручивать свои делишки и готовить побег. Может, он и про фальшивый итальянский паспорт узнал, который Клавдия помогла хозяйке раздобыть. И про то, как Клавдия прикидывалась Аленушкой, чтобы ввести охрану в заблуждение и убедить, что больная все еще тут, хотя Аленушка давно уже была совсем в другом месте. И все вместе это могло, конечно, привести Валентина Петровича, который и так не отличался уравновешенным нравом, в настоящую ярость.

– Не стал бы папа убивать Клавдию. Он ее и так потрепал порядком. Отвел душу.

Оказывается, через полчаса – сорок минут после ухода Наты из «Двух кленов» сюда вернулся хозяин. Видимо, в полиции ему показали какие-то отрывки видеозаписи с камер, установленных по периметру дома, потому Валентин Петрович, будучи изрядно взбешенным, первым делом кинулся на розыски Клавдии. И если бы Ната оставалась в «Двух кленах», то могла бы стать свидетельницей расправы, учиненной Валентином Петровичем над прислугой. А так ей приходилось все воспринимать с чужих слова.