Читать книгу "Хроники Известного космоса - Лэрри Нивен"

Телескопов же там были миллионы. На каждом корабле имелся хотя бы один. Телескопы на троянских астероидах следили за звездами, а Земля приобретала эти данные в обмен на семена, воду и промышленные изделия, потому что земные телескопы расположены слишком близко к Солнцу, они не защищены от искажений, обусловленных гравитационным искривлением света и солнечным ветром. Телескопы следят за Землей и Луной, но эти записи засекречены. Телескопы наблюдают друг за другом, пересчитывая элементы орбит всех важных астероидов, по мере того как планеты сбивают их с курса.

А Родильный астероид уникален.

Первые исследователи наткнулись на почти цилиндрический кусок твердого железоникеля в две мили длиной и милю толщиной, обращающийся неподалеку от Цереры[20]. Они рассчитали его орбиту и назвали S-2376.

Шестьдесят лет спустя прилетели рабочие с планом действий. Они пробурили отверстие вдоль оси астероида, заполнили его пластиковыми мешками с водой и закрыли оба конца. Твердотопливные ракеты раскрутили S-2376 вокруг оси. Пока он вращался, солнечные зеркала заливали его светом, постепенно расплавляя от поверхности к центру. Когда вода перестала взрываться, а камень остыл, рабочие получили цилиндрический железоникелевый пузырь двенадцати миль в длину и шести в диаметре.

Даже этот простой этап обошелся недешево. А потом пошли еще более дорогие работы. Пузырь раскрутили, чтобы обеспечить половину земной гравитации, заполнили его воздухом и тоннами драгоценной воды, покрыли внутреннюю поверхность смесью размельченных каменных метеоритов и мусора, засеянного специально отобранными бактериями. Вдоль оси была протянута термоядерная трубка, отстоявшая повсюду на три мили от поверхности; эта штуковина обеспечивала пропускание определенного светового диапазона. Плавный выступ в середине астероида создал озеро в форме обручального кольца, которое теперь опоясывает вывернутый наизнанку маленький мир. Были установлены шторы размером в милю для защиты полюсов от света, чтобы снег мог там конденсироваться, падать под воздействием собственной тяжести, таять и речками бежать к озеру.

На этот проект была потрачена четверть века.

Тридцать пять лет назад Родильный астероид избавил Пояс от его наиболее важной связи с Землей. Женщины не могут вынашивать и рожать детей в невесомости. Родильный астероид, со своими двумястами квадратными милями пригодной земли, мог с комфортом приютить сто тысяч человек; однажды его население достигнет этой цифры. Но все население Пояса – восемьсот тысяч. Число жителей Родильного колеблется вокруг двадцати тысяч. В основном это женщины, в основном временно проживающие, в основном беременные.

Ларс держал в одной руке сырую морковку, а в другой – пульт фильмосканера. Он прогонял через машину шестичасовой фильм с такой скоростью, что просмотр мог уложиться в пятнадцать минут. Фильм был снят одной из камер Эроса[21], а все тамошние камеры сейчас были направлены на Землю.

Бо́льшую часть следующей недели Эрос будет самым близким к Земле астероидом. Фильмы пойдут сплошным потоком.

Внезапно Ларс перестал жевать. Его рука дернулась. Фильм вернулся немного назад. Остановился.

Вот оно! Один кадр засвечен почти до краев.

Ларс переместил пленку в более мощный сканер и начал медленно прокручивать ее, отступив еще на несколько кадров. Дважды использовал увеличение.

– Идиоты, – наконец пробормотал он, после чего перешел на другую сторону комнаты и навел мазер на Цереру.

Там дежурный надел наушники, сохраняя обычное устало-терпеливое выражение лица. Он слушал молча, помня, что источник находится в нескольких световых минутах.

Когда пошел повтор сообщения, дежурный нажал кнопку и сказал:

– Джерри, наведись на Эрос и передай следующее. Запись начать. Спасибо, Эрос, ваше сообщение получено полностью, мы с этим разберемся. Теперь, Ларс, я должен передать новости для тебя. – Голос приобрел чуточку эмоций. – От Тани. Док обещает, что через семь месяцев ты станешь отцом здоровых девочек-близняшек. Повторяю, девочек-близняшек…

Осторожно, не снимая пальцев с кнопок управления двигателями ориентации, Лит Шеффер подвел свой корабль к причалу у полюса Родильного астероида. Он видел в тридцати милях под собой Цереру – испещренную кратерами скалу с поблескивающими куполами из гибкого прозрачного пластика. Лит немного отдохнул – стыковка дело непростое, а вращение Родильного даже у оси заставляет нервничать, – потом выбрался из люка и прыгнул. Он оказался на сетке, натянутой над ближайшим из десяти воздушных шлюзов для персонала. Словно паук на паутине, спустился к стальной двери и пробрался внутрь. Через десять минут, пройдя еще через двенадцать дверей, оказался в раздевалке.

За монетку в одну марку он абонировал шкафчик и сложил туда свой скафандр и реактивный ранец, превратившись в сухопарого гиганта с темными вьющимися волосами и коричневым загаром на лице и руках. В автомате купил бумажный комбинезон. Лит и Марда были среди тех нескольких сот поясников, которые в домашней обстановке не обращались к нудизму. Это делало их чудаками, что, однако, в Поясе не осуждалось.

Последняя дверь пропустила Лита за тепловой экран, все еще в зоне невесомости. Пружинный лифт отвез его вниз на четыре мили, где он взял трехколесный мотороллер. Из-за кренящей силы Кориолиса на Родильном даже поясники не могут удерживать прямо двухколесный экипаж. Мотороллер понес Шеффера дальше вниз по крутому склону, постепенно перешедшему в леса, ручьи, вспаханные поля и теплицы, где работали сельскохозяйственные машины и были разбросаны коттеджи. Через десять минут он оказался дома.

Ну, не совсем дома. Коттедж был арендован, скажем так, у правительства Пояса. Дом поясника – внутри его скафандра. Но в доме ожидала Марда, смуглая, крупная и с только что проявившимися признаками беременности, – и это ощущалось как возвращение домой.

Тут Лит вспомнил о предстоящем серьезном разговоре. Немного помедлив и заставив себя расслабиться, он позвонил.

Вжик – и дверь исчезла. Они стояли лицом к лицу.

– Лит, – произнесла Марда невыразительно, – тебя вызывали.

– Тогда я вначале разберусь с этим.

В Поясе, как и на Земле, приватность – вещь редкая и ценная. Телефонная кабина представляла собой прозрачную звукоизолированную призму. Перед тем как ответить на вызов, Лит украдкой взглянул на Марду еще раз. Она казалась обеспокоенной и решительной.

– Привет, Каттер. Что нового?

– Привет, Лит. Я звоню вот почему, – сказал дежурный на Церере.

Голос Каттера, как всегда, звучал тускло. И вид у него был под стать. С таким видом выдают билеты или талоны через зарешеченное окошко.

– Только что пришло сообщение от Ларса Стиллера. Один из тех лайнеров для новобрачных, что летают на Титан, стартовал, не предупредив нас. Какие будут комментарии?

– Комментарии? Эти тупые, пустоголовые…

Проблема управления движением в космосе была куда серьезнее, чем просто недопущение столкновений космолетов. Таких столкновений и не происходило, но смертельные случаи, когда один корабль попадал в выхлоп термоядерного двигателя другого, бывали. Телескопическое слежение за полетами, радиопередачи, спасательные миссии, наблюдение за звездами и астероидами – все могло пойти насмарку из-за какого-нибудь неосторожного гуляки.