Читать книгу "Факультет. Курс третий - Владислав Картавцев"

– Ну, сын! Давай колись. В конце концов, имеем мы право на третий год узнать, что ты делаешь? Или не имеем?

– Да папа, имеете! – Кирилл отложил вилку, судорожно соображая, как реагировать. Рассказывать правду он ни в коем случае не собирался – может, отшутиться и высказаться полунамеком? Типа, перевести стрелы на одно уважаемое государственное учреждение, членом которого он с недавнего времени является? Наверное, это допустимо? Ведь о Факультете Кирилл не скажет ни слова!

– Минуту! – он пошел в свою комнату и вернулся со сборником современных стихов. – Разрешите мне прочитать произведение, которое вызвало во мне живой отклик души – по факту наличия в нем ярких и проникновенных слов. Может быть, кому-то из вас они не понравятся, но вот мне – даже очень! Итак:

В ветре нынешних реформ,Поменяв немало форм,Дров порядком наломав,Кучу шефов поменяв,

Феликса, сдав изваяньеНа публичное попраньеПолучая справа, слева,Продолжая всё же дело,

Помня о своем призванье,Поменяв сто раз названье,Их контора удалая,Вызов смело принимает,Свою линию найдетИ со сцены не уйдет!

Пусть разное твердят о них,Но знаю много там таких,Кому любимая странаИ Родина – всегда одна.

Умеют на огонь пойтиИскать, бороться и найти,И те, чьи руки не в грязи,Не смейтесь, и огонь в груди!

Да, и с холодной головойКто нашим бедам не чужой,Уверен, что такие есть,Имеют совесть, ум и честь,Язык простите мне такой,Спасибо партии родной!

– Как вам слог? – Кирилл громко захлопнул книгу и весело посмотрел на родственников. – Еще раз говорю, по мне – так ярко, феерично и раскрывает самую суть. Автор пишет душой, старается и дает ответы на многие вопросы – пусть и между строк. И родину любит, самое главное.

– Да, родину любит! – в зале повисла тишина, и папа, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, решил скаламбурить. – Любит – не любит, а алименты платить обязан.

– Боря! – мама резко встала, громыхнув стулом. – Хватит уже со своими алиментами. Тут такой момент, а ты всё с алиментами! Мы, понимаешь ли, узнаем от сына такое, а ты с алиментами!

Мама умчалась на кухню. Кирилл отметил, что, вроде, она не выглядит особо расстроенной. Как и папа, который тоже не выглядит. Задумался о чем-то, желваки гуляют, но это просто от осознания. Типа, теперь они в курсе и, типа, должны переварить. Но самое-то главное для них все еще остается в тайне. А о походе в Кремль Кирилл так и не упомянул…

* * *

К микрофону подошел Президент, и в зале повисло торжественное молчание.

– А что это вы так насторожились? – дежурно пошутил Верховный. – Думаете, какую отметку получите? Считайте, что вы здесь все отличники!

Студенты дружно засмеялись, и атмосфера несколько разрядилась (хотя смех, в основном, был фальшивым и натужным).

– Перед тем, как начать пить, – Президент сделал короткую паузу, чтобы смысл его высказывания дошел до каждого, – хочу сказать пару слов. Я недаром назвал вас всех отличниками, поскольку сегодня здесь собрались лучшие из лучших. Многие специально приехали из регионов, некоторые даже из-за границы, есть представители двух столиц, есть активисты общественных организаций и уже видные ученые – несмотря на молодой возраст. Вы все уникальны…

Главное лицо государства говорило (говорил) недолго. Оно (он) чувствовал себя расслабленно и спокойно – было видно, что он пришел пообщаться, может быть, даже выпить пару рюмок шампанского и провести время на модной ныне позитивненькой волне.

Как только Президент оторвался от микрофона и пошел в зал, его сразу окружили студенты, побросав вилки и забыв о яствах, от которых ломились столы. К Первому Лицу выстроилась огромная очередь фотографироваться, брать автографы и просто пошептаться по душам – о главном, о наболевшем.

Кирилл не участвовал в общем забеге – ему было неинтересно толкаться. К тому же он, вроде, уже знаком с Самим и просто ждет, пока его в очередной – во второй раз – позовут на собеседование. Кирилл плотно поел, развалился на стуле и принялся наблюдать за поведением студенческой тусовки.

Вернувшись от Президента, за столик плюхнулись Ольга и Кира, оживленно обсуждая удачные селфи с участием Самого. Кирилл посмотрел на изображения на экранах мобильных телефонов и предложил девушкам пойти по стопам Андрея Разина (того самого, кто в конце существования Советского Союза организовал группу «Ласковый Май»). Как известно, Разин, имея на руках фотографию себя маленького с Михаилом Сергеевичем Горбачевым (фото было сделано совершенно случайно), всем представлялся родным племенником генсека и на всю катушку использовал этот фейк. Он организовывал гастроли группы (и множества групп двойников) по стране и греб бабло лопатой. И даже как-то выбил для себя и для «Ласкового Мая» президентский самолет, на котором с помпой летал в Сибирь, Узбекистан и Казахстан.

– После таких красивых фотографий вы теперь почти родственники! – Кирилл улыбался. – Можете смело тыкать в лицо чиновникам разного уровня и стращать: будете перечить, доложу Самому Главному. Так что мухой работать!

– Зря смеешься. – Ольга отключила экран телефона и кинула его в сумку. – Между прочим, в нашей стране любая девушка за фото с ВВП дьяволу душу продаст. Это же счастливый билет! А ты, кстати, отказываешься от него – причем, с легкостью. Слишком гордый?

– Во-во. – подхватила Кира. – Ты хоть и почти мой тезка, но будь попроще, и люди к тебе потянулся. Давай немножко шампанского – для поднятия настроения!..

От шампанского Кирилл отказался – но кампанию поддержал. В том числе и веселыми анекдотами.

Профессор, устав вытягивать студента на тройку, спрашивает:

– Ну, ладно. Скажи, о чем читались лекции?

Студент молчит.

– Так… Скажи хоть, кто читал лекции.

Студент молчит.

– Наводящий вопрос: ты или я?

Идет лекция. Профессор рассказывает о римских легионерах. Ну и касается того, что, мол, войска годами пребывали в походах, и это сплачивало воинов настолько, что они, как правило, влюблялись друг в друга. И это поощрялось, ибо легионер, потерявший друга и любовника в одном лице, был беспощаден к врагу и мстил за убитого.

И тут один очкастенький щуплый студент хихикает:

– Значит, легионеры были педиками?

Профессор тяжело вздыхает, снимает очки, смотрит на выскочку и говорит:

– Педики, говорите? Да не дай вам бог, милый юноша, повстречаться хоть с одним таким педиком лицом к лицу! Нет, мой юный друг, они не были, как вы изволили выразиться, педиками. Они были настоящими боевыми гомосеками!