Читать книгу "Тихий океан… лишь называется тихим - Александр Дёмышев"

– Ну, да, – чуть покраснел парень. – Есть такое дело.

– А я сегодня дежурю… Может, вечером расскажете о ваших победах? – чуть дрожащим голоском пролепетала сестричка.

Загорелые руки её тоже слегка дрожали, оттого укол вышел достаточно болезненным. Но чемпион не подал виду. «Стесняется! – весело думал он. – А она, вообще-то, ничего!» Вслух же ответил:

– Нет-нет! Что вы? Не могу! Никак не могу я… отказать красивой девушке! Ждите после отбоя.

***

Витьку выписали из госпиталя лишь месяца через три. Уже распустились листочки, когда вернулся он на тральщик после «капремонта», как новенький. Старшина обрадовал увесистой пачкой открыток и писем:

– На-кось, держи. Скоро поклонницы тебя совсем одолеют. Ежели кажной отвечать, надобно спецписаря заводить!

Довольный Витька, развязав тугую бечёвку, принялся за послания. Чем дольше читал будоражащие девчачьи признания и скупые на похвалы, но искренние каракули от мальчишек, тем сильнее зрела решимость – во что бы то ни стало скорее восстановить форму для продолжения спортивной карьеры. Физнагрузку доктор на полгода запретил. Но парень не собирался ждать так долго, планировал в июне начать тренировки, тогда ещё оставался шанс попасть на первенство ВМФ СССР. Как ни в чём не бывало, вновь общались они с Костей. Про извинения Витёк как-то забыл; да ничего, земляк и так простил.

– Ты же, Вить, на телефонке в войну работал?

– Ну, было дело – когда в кузнице надорвался – на лёгкий труд переходил. Но я там недолго – в токаря ушёл, а что?

– Да работала там у вас красавица одна на коммутаторе…

– Варя?! – перебил другана Витька. – Так убили её на фронте.

– А из дому пишут, что жива вот, – Костя внимательно разглядывал башмаки. – Ранена была – верно, но, вот говорят, жива.

– Её на Филейке видели?

– Не-а, написали, мол, уехала в Сибирь. Или на Байкал. Слухи, конечно…

Витька долго молчал, вспоминая прощальный танец с красавицей Варей, перед её уходом на фронт. Вспоминал и нежные девичьи руки у себя на плечах, и мимолётное сладкое прикосновение к холмикам груди, а вот о чём тогда говорили – не помнил.

На плановых занятиях замполит вещал:

– Сложная международная обстановка усугубилась новым ЧП. Пропал наш советский сухогруз «Карпаты», ещё в начале апреля вышедший из Ленинграда во Владивосток. Приблизительно две недели как, находясь где-то между Сингапуром и Филиппинами, корабль перестал выходить на связь. С тех пор все попытки обнаружить судно не дали результата. Не первая пропажа советского корабля вызывает серьёзную озабоченность правительства, всего нашего народа и лично товарища Сталина. Что могло произойти? Крушение из-за шторма, подрыв на мине, пиратский захват, а может какое-то новое секретное оружие империалистов? Версий много, но ни одна пока не подтвердилась. На поиски по маршруту пропавшего сухогруза из Ленинграда послано научно-исследовательское судно «Красный Херсонес». Само собой, там не только учёные на борту…

Замполит, сделав многозначительную паузу, оглядел притихший экипаж. И, хорошенько высморкавшись, уже менее официальным тоном продолжил:

– Не знаю, можно ли найти таким способом сухогруз. Следов-то на воде не остаётся. Да и сектор поиска огромный – от Малайзии до Японии. Но попытка – не пытка. Сдаётся мне, что и наши учёные не пальцем деланы, не так просто именно это судно послано. Значит, есть на «Херсонесе» этом какая-то секретная аппаратура… Ну а наша задача – усилить бдительность. Корабли пропадают, не шутка! Тем более, рядом самураи. А мы хоть и народ-победитель, но расслабляться на боевом посту нам Родина права не давала!

Капризная приморская весна окутывала побережье свежестью утренних часов. Днём же влажный воздух прогревался, заставляя потеть одетых ещё довольно тепло горожан.

В последний день мая матросов собрали в клубе на концерт. Но вначале – лекция на тему «Наука и религия». Лектор, пожилой, интеллигентный с виду профессор-очкарик из Новосибирска, долго и убедительно рассказывал о всяческих человеческих заблуждениях. Говорил интересно, с огоньком. Приводил наглядные примеры, а где-то с шутками-прибаутками понятным матросам языком высмеивал антинаучные религиозные байки:

– Некоторые малограмотные, в основном пожилые граждане, утверждают, что где-то на небе есть бог. Ну, и где же он, позвольте спросить? Может на облаке сидит? Хе-хе!

Лектор, подмигнув залу, состроил глупую рожу. Поднёс ладонь к бровям и уставился в потолок, словно высматривая там кого-то:

– Ау! Есть там кто-нибудь?

В зале раздался дружный смех.

– Нет там никого! Хе-хе! Наши лётчики выше облаков летают и никакого бога не видели!

Такая живая манера пришлась ребятам по душе, не то что заунывное вещание замполита. На лицах у всех, от рядовых матросов до старших офицеров, сияли улыбки. Лишь командир тральщика Шахабов сидел отрешённо, полуприкрыв глаза, да часто посматривая на часы, наверное, думал о чём-то более важном, остальные слушали внимательно. Слушал, посмеиваясь, и Витёк. Он, глянув на сидящего рядом Костю, ткнул того локтем в бок. Земляк насупился и весёленького настроения толпы не разделял.

– Чего ты?! Верно ведь профессор шпарит!

– Неверно, – буркнул Костя и стал пробираться к выходу.

«Чудак! Неужто такой верующий?» А профессор продолжал:

– Так вот, товарищи, наукой доказано – всё зависит только от человека! И только человек – хозяин своей судьбы: захочет – в небо полетит, захочет – гору свернёт. А вам, советским морякам, и подавно нужно полагаться только на собственные силы. Вот, к примеру, случись, не дай бог, крушение…

Тут лектор, как ни странно, постучал по деревянной столешнице и поплевал через плечо, чем вызвал одобрительные кивки и улыбки зрителей.

– Хе-хе! В некоторые приметы мы всё ещё верим, хе-хе! Ну, так вот, крушение. Два матроса оказались в воде. Один опустил руки и давай богу молиться, а другой, собрав силы и волю, поплыл к берегу. Так который из них спасётся? То-то же! Отсюда вывод: сказки религиозные придуманы слабаками; по-настоящему сильный человек не нуждается в боге, он сам себе спаситель! Или спасатель? Хе-хе! И только такой человек добьётся в жизни своих целей!

Речь профессора воодушевила. Витёк повторял: «Я чемпион! Я самый сильный! Я пробьюсь на верх пьедестала!» и верил, что такие самовнушения помогут ему настроиться на будущую победу. Но не успел парень возобновить тренировки, как командир, покашливая, объявил экипажу приказ. Завтра в 7.00 – выход на боевое траление. Что ж, тоже хорошо. Витёк пропадал то на тренировках, то в госпитале, давно настоящей службы не нюхал. Пора бы, уж скоро год, как призвали. Тем более – поход боевой! А по возвращении можно и тренировки начинать.