Читать книгу "Величайшая любовь - Кэтрин Кингсли"

– Не очень. Сорвало кое-где черепицу, но это не страшно. А все остальное я успел закрепить, так что крыша протекать не будет. Жаль, конечно, черепицу, ну да бог с ней… И если буря не разыграется еще сильнее, то мы останемся в тепле и уюте.

– Это хорошо, – кивнула Джорджия и снова склонилась над тарелкой.

Николас же залюбовался своей женой; ему очень хотелось прильнуть губами к ее изящной шее – впрочем, не только к шее, но и ко многим другим местам. Но он прекрасно понимал, что за обеденным столом подобные действия были бы абсолютно неуместны, поскольку реакция на них со стороны Джорджии казалась вполне предсказуемой.

– Николас, я хочу извиниться за свое появление в гостиной без предупреждения, – проговорила она неожиданно. – Конечно, я не имела права нарушать твое уединение.

Ему удалось сохранить серьезное выражение лица, и он, пожав плечами, ответил:

– Тебе не за что извиняться, дорогая. Позволь напомнить, мы с тобой состоим в браке, поэтому рано или поздно ты должна была увидеть меня… гм… без одежды. Очень надеюсь, что ты не слишком смутилась.

Джорджия густо покраснела.

– Нет, конечно же, не слишком, но… Я не хотела тебя расстраивать.

Николас утвердительно кивнул.

– Да, разумеется, не хотела.

– И еще… Мне кажется, ты прекрасен во всех отношениях.

– Спасибо, Джорджия. – Он с трудом удерживался от смеха. Трудно было поверить в то, что между ними действительно происходил подобный разговор. – Ты очень добра, дорогая.

– Говяжий бок, сэр! – объявил Бинкли, вошедший в столовую с огромным блюдом в руках.

Николасу пришлось удерживаться от хохота.

– Подавай, – распорядился он, с трудом сохраняя способность говорить.

Бинкли кивнул и тотчас занялся мясом. Потом вдруг резко поднял голову, к чему-то прислушиваясь.

– Прошу прощения, сэр, но кажется, кто-то стучит в дверь, – сообщил слуга.

Николас мысленно чертыхнулся, проклиная незваного гостя, оторвавшего его от долгожданной и вполне заслуженной трапезы. С другой же стороны, этот неожиданный визит давал ему хоть какую-то передышку.

Через несколько минут вернулся Бинкли, и Николаса удивило странное выражение, застывшее на лице слуги.

– В чем дело, Бинкли? – спросил он с беспокойством.

– Мне очень жаль, мистер Дейвентри, но дело безотлагательное. Снаружи ответа ожидает учитель из деревни, Иоганнес Хельмут. На Хеде разбился корабль. Срочно нужна помощь, поэтому собирают всех мужчин. – Бинкли покосился на Джорджию и добавил: – Что прикажете ему ответить, сэр?

Каждый мускул Николаса, каждый нерв ожесточенно протестовал и вопил, призывая его сделать вид, что ничего не произошло. Из всех просьб, из всех ужасных просьб, с которыми к нему могли бы обратиться, это была самая ужасная. А может, ему просто снится дурной сон? Может, кошмар закончится, если просидеть здесь достаточно долго?

– Так как же, сэр? – подал голос слуга.

Николас тяжко вздохнул. Нет, это был не сон. Все происходило в действительности, и он не мог проигнорировать зов о помощи. Поднявшись из-за стола, Николас проговорил:

– Передай ему, что мы сейчас едем. Собери все веревки, какие у нас есть. Нам понадобится бренди, одеяла… Подумай сам, что еще… И загрузите все в экипаж. Я иду запрягать лошадей. Понизив голос, Николас добавил: – Настоятельно потребуй, чтобы мистер Хельмут заехал в Рэйвенсволк. Пусть обратится к лорду Бридону от моего имени и передаст ему, что я убедительно прошу его принять все необходимые меры, в том числе – собрать людей. Также пусть скажет, что я очень рассчитываю увидеть молодого господина среди нас. И еще пусть скажет, что это – расплата по счету за осиротевших котят. Спасибо, Бинкли. Действуй.

– Слушаюсь, сэр.

Слуга тотчас исчез. Следом за ним вышел и Николас. А его жена принялась собирать все, что казалось ей самым необходимым. Когда же она вышла из дома, муж строго взглянул на нее и проговорил:

– Слушай внимательно, Джорджия, так как я больше не собираюсь это повторять. Так вот, тебе там не место. Дело слишком опасное…

– Не говори глупости, Николас. Если там есть раненые, моя помощь будет необходима. Нам ведь пока неизвестно, что там произошло… Так что извини, но по этому вопросу я не могу позволить тебе спорить со мной, – добавила Джорджия, поставив в экипаж свой ящик со снадобьями.

– Ты не можешь позволить мне спорить с тобой? – недоверчиво переспросил Николас. – Простите, мадам, но я думаю, у вас все-таки нет выбора. А посему вы должны делать то, что я говорю. – У ног Николаса запрыгал щенок, с деловитым ворчанием пытавшийся прокусить хозяйский сапог.

– Рэли, черт побери, что ты здесь делаешь?! Оставь в покое мои сапоги!

– Он, должно быть, прибежал из дома вслед за мной.

– И сейчас же последует за тобой обратно.

– Что ж, хорошо. Если ты решительно настроен настоять на своем, то должна тебя предупредить: я сейчас же направлюсь прямиком в Рэйвенсволк и уговорю тамошних мужчин, чтобы пустили меня в одну из повозок. В любом случае я не останусь в стороне.

– Джорджия, я этого не потерплю! Ты немедленно вернешься в дом и останешься там до моего возвращения! Рэли, немедленно отвяжись от меня!

– Рэли, успокойся! Николас, послушай, там ведь, возможно, есть раненые… И какой смысл вытаскивать их из воды, если на берегу они могут умереть от ран?

Николас немного помолчал.

– Ладно, хорошо, – проворчал он. – Поступай, как знаешь, все равно нет времени спорить. Сейчас Бинкли принесет оставшиеся вещи. Но ты должна держаться в безопасности. Ты меня понимаешь? И, пожалуйста, запри собаку в кладовке. Пусть хоть Рэли будет в безопасности. О господи, вы оба не хотите меня слушаться! – воскликнул Николас, подтягивая подпругу.

– Я буду в достаточной безопасности… – бурчала Джорджия себе под нос, запирая Рэли в кладовке. Его отчаянный лай, то и дело переходивший в жалобное повизгивание, еще долго доносился из-за запертой двери. – Николас, у тебя отвратительная манера командовать, не прислушиваясь к доводам рассудка.

– Садись в экипаж, Джорджия, и поехали. Ни слова больше. Мое терпение не безгранично. Бинкли, выезжай, я закрою ворота.

Минуту спустя Николас запрыгнул в коляску и молча устроился рядом с женой. Он сидел, скрестив руки на груди и нахмурив брови, но и Джорджия была настроена столь же решительно. Экипаж постоянно раскачивался под порывами ветра; к тому же ветер усиливался по мере того, как они приближались к побережью, и вскоре лошади замедлили шаг, с трудом преодолевая воздушные потоки.

Увидев скопившиеся у обрыва повозки, Джорджия поняла, что они прибыли к месту крушения. От охватившего ее страха – не за себя, а за Николаса – она судорожно сглотнула. Тут муж вдруг повернулся к ней и, взяв ее за руки, проговорил: