Читать книгу "Дао знания. Единство науки и магии. Обучение Силой - Владимир Дюков"

Умер человек. Попал куда-то. Все там не такие уж и веселые, не такие уж и радостные. Идет к Богу, говорит:

– Боже, ты же обещал меня в рай поместить, а я куда попал?

– Ты и попал в рай, как обещано тебе было, – отвечает Бог.

– Так почему же там не так весело и радостно, как ты мне вначале показывал?

– Эх, человече. Ты эмиграцию с туризмом не путай…

Как легко и радостно в туристической поездке. Ведь знаешь, что ты за границей, что ты ни к чему не привязан. Побыл, погулял – и назад, на Родину.

Как же легко идти по жизни, когда ни к чему в ней не привязан! Когда знаешь, что «здесь» ты всего лишь временно. Как, впрочем, временно и «там», в том месте, которое называют смертью…

Что дельного может сказать человек о стране, в которой он никогда не бывал, о которой знает лишь понаслышке? Что дельного может сказать о Реальности человек, который нигде, кроме «этого» мира восприятия, не бывал, ничего, кроме него, не видел и не воспринимал? Человек, у которого недостаточно опыта? Ничего. Он может повторить лишь то, что говорили ему другие. Даже если он и изложит чужое знание своими словами, все равно он не скажет от себя. Так, изучая в школе произведения классиков, мы не понимали их и просто списывали сочинения, украшая их красивыми цитатами. Но позже, уже в зрелом возрасте, приобретя опыт, мы перечитывали эти великие произведения, с восхищением цитируя понравившиеся фразы – и это были уже совсем другие, наполненные опытом и знанием цитаты! Гораздо важнее даже не то, что мы читаем, а то кто и как читает, в какой период своей жизни читает.

Раньше я лишь повторял заученные высокие фразы, не осознавая их. Повторял, ссылаясь на источники – Библию, книги о Дзен и иные мудреные страницы. Но тогда в моем знании жизни еще не было знания смерти. Не было личного практического религиозно-мистического опыта.

Я переписывал формулы теории относительности, повторял истины Дзен и слова Библии, еще «не зная», не понимая того, о чем же я говорю. И не мои это были слова и фразы, а чьи-то. Хотя мне казалось, что я говорю свои слова.

Как много людей говорят, но не знают, о чем они на самом деле говорят. Как много людей понимают что-то, так и не осознав того, что именно они поняли…

Потом, когда я стал «знать», я начал сам формулировать «высокие» истины. Я уже не повторял их за кем-то. Они были моими, осознанными мною. Высокие фразы перестали быть лишь красивыми словами, а стали осознаниями. Я говорил от себя, своими словами. И пусть эти слова в чем-то и совпадали с уже сказанными кем-то (не изобретать же свой собственный язык!), но они происходили не из памяти, а из опыта. Я стал носителем знания, которое не выразимо словами. За словами стояла совокупность моего опыта.

Есть такой термин know how. Напомню, что это такое. Однажды советские инженеры построили по подробной документации, присланной им из Японии, поточную линию. Но несмотря на то, что все точно соответствовало чертежам, конвейер не работал. Тогда был приглашен японский инженер, который разрабатывал систему и знал ее всю. Он быстро запустил производство – где-то что-то подкрутил, где-то добавил, убавил… Его действия, его знание невозможно описать ни в какой самой подробной инструкции, так как для каждой ситуации они свои. Японец обладал know how – «знаю как». Знание есть опыт, а не описание этого опыта.

В восточной традиции процесс передачи знания от учителя к ученику называют моментом «тайной передачи». Этот процесс индивидуален в каждом конкретном случае. Учитель должен обладать know how мистического знания, а не быть человеком, лишь начитавшимся соответствующей литературы, но не имеющим личного практического опыта. Такой учитель передает ученику know how.

…Однажды мой товарищ, тоже эмигрант, пожаловался мне, что давно не видел своих детей, оставшихся на Родине, что скучает по ним. Я сказал ему тогда: «Как я тебя понимаю! Я знаю, как тебе тяжело», хотя своих детей у меня еще не было. И мне казалось, что я понимаю его. Когда же у меня появился сын и я, долго не видя его, страшно соскучился, только тогда я действительно понял моего товарища – приобретя личный опыт. И это уже было не то понимание и знание, когда мне лишь казалось, что понимаю.

Изучая физику в институту, я думал, что понимаю смысл теории относительности. Но лишь после того, как я ощутил подобное тому, что чувствовал Эйнштейн (а теория пришла к нему в виде ощущения, как он сам об этом говорил!) я начал глубже осмысливать ее.

Я думал, что понимаю то, что излагают в Святых Писаниях религиозные подвижники. Но лишь после того, как я ощутил то же, что и святой просветленный старец (будучи перегипнотизированным в его форму – об этом я рассказывал выше), я начал глубже понимать их идеи. Ведь только когда мы побываем в шкуре другого человека, мы сможем понять его.

И тогда я понял, что вообще ничего не понимаю… «Я знаю только то, что я ничего не знаю», – сказал по этому поводу свою знаменитую фразу Сократ.

Анекдот к теме.

Встречаются два коммуниста. Один другому говорит:

– Знаешь, что-то никак я не могу понять политику нашей партии.

А тот ему отвечает:

– Давай выпьем водочки, и я тебе все объясню.

– Объяснить-то я и сам могу. Понять вот только не могу…

Мы можем объяснить и теорию относительности, и Библию, и много чего еще. Можем объяснить дзеновский коан «как звучит хлопок одной ладонью». Объяснить, но не понять. А если поймем, то поймем и тот факт, что ни словами, ни мудреными формулами ничего объяснить нельзя. Что надо самому заиметь ребенка и пережить состояние, когда скучаешь по нему, – тогда ты поймешь товарища. И просто посмотришь ему в глаза, ничего не говоря, и он поймет тебя без слов…

Для того чтобы понять то, о чем говорят Иисус, святые или просветленные мудрецы, необходимо иметь личный опыт, по структуре аналогичный тому, через который прошли они. Надо поголодать 40 дней в пустыне, начисто забыв о мирской суете и полностью десоци-ализировавшись, надо дойти до предела, пройти через искушения бесовские – через сумасшествия, и выдержать их, не свихнуться, надо… Слушая же и повторяя красивые правильные слова, не имея мощного религиозно-мистического опыта, невозможно понять того, о чем говорится в писаниях, Библии. Можно лишь объяснить другим (как политику партии в анекдоте), но не понять самому. А если поймешь…

«Ведь самого главного не выскажешь словами», – мудро заметил бы Маленький принц, произнесший когда-то свою знаменитую фразу: «Самого главного глазами не увидишь…»

Глава 12. Глазами «Маленького принца»

И, поравнявшись с этой планеткой, он почтительно поклонился фонарщику.

– Добрый день, – сказал он.

– Почему ты сейчас погасил свой фонарь?

– Такой уговор, – ответил фонарщик. – Добрый день.

– А что это за уговор?