Читать книгу "Прохоровское побоище. Правда о "Величайшем танковом сражении" - Валерий Замулин"

11.07.43 г. в результате задержки обоих соседей («Мертвая голова» и «Дас Райх». – В.З.) было приостановлено. Фронтальное наступление на Прохоровку из-за сильного огня противотанковой и тяжелой артиллерии с юго-востока и господствующей выс. 252.4 возможно лишь при больших потерях.

Предложение. После взятия выс. 252.4 левым соседом (мд «Мертвая голова». – В.З.) провести артподготовку и бомбежку Прохоровки»[108].

В течение всего 11 июля кровопролитные бои шли на подступах к совхозу «Сталинское отделение», который располагался на северо-восточных окраинах леса у урочища Сторожевое. В полдень из района Ивановского Выселка (изгиба железнодорожного полотна) в направлении совхоза перешел в наступление 1-й грп СС «Лейбштандарт», усиленный одним дивизионом артполка. Его правый фланг прикрывал полк «Германия» соседней «Дас Райх». Используя складки местности и лесной массив урочища, 169-я тбр вместе с подразделениями 227-го и 285-го сп 183-й сд ожесточенно оборонялись.

После того как эсэсовцы прорвались к выс. 252.2, оба батальона 227-го сп отошли непосредственно в район свх. «Сталинское отделение». В.Е. Сажинов вспоминал:

«Кажется, во время 5-й атаки (точно не помню), но уже во второй половине дня, враг оказал больший нажим на наш левый фланг полка, который оборонял 2-й стрелковый батальон капитана Катанцева. Семь вражеских танков с автоматчиками вклинились в район обороны 5-й (или 4-й) роты. Им путь преградили бронебойщики мл. лейтенанта Ухналева. Артиллеристы поставили плотную стену заградительного огня. Из резерва в контратаку была направлена рота автоматчиков. Пример мужества и отваги в этом бою показал младший лейтенант Ухналев. Он вскочил на броню вражеского танка и в открытый люк бросил две гранаты, сам спрыгнул, но не успел отбежать, последовал сильный взрыв. От гранат был уничтожен экипаж

танка и взорвался боекомплект, а Ухналев был тяжело ранен. Десант вражеских автоматчиков был уничтожен огнем 2-го сб и контратакой роты автоматчиков, и положение на участке восстановлено.

Пленных взять не удалось, но враг на этом маленьком участке оставил более 50 человек убитыми. В большинстве солдатских книжек, взятых у убитых, были отметки о том, что они принадлежат танковой дивизии «Райх», а в нескольких книжках значилась принадлежность к танковой дивизии «Адольф Гитлер». Стало ясно, что перед участком обороны полка наступают танковые дивизии «Райх» и «Адольф Гитлер». Этот вывод потом подтвердился показанием пленных и другими документами»[109].

В момент прорыва 2-го грп к свх. «Октябрьский» и далее на подступы к Прохоровке генерал-майор А.Ф. Попов находился на НП в х. Ямки, лично наблюдая за происходящим. Противник перебрасывал от свх. «Комсомолец» к переднему краю танки и пехоту на автомашинах и бронетранспортерах. Примерно за полтора километра от передовой автомашины останавливались и дальше двигались только танки и бэтээры с пехотой. Со стороны это напоминало длинную бронированную гидру, которая ползла по земле, вся в пыли и дыму, при этом периодически изрыгала огненные вспышки выстрелов. Разведчики 2-го тк доложили, что в этом стальном клине насчитывается до 75 бронеединиц: танки, штурмовые орудия и самоходные пушки. Впечатление создавалось удручающее.

Комкор кипел, оборона его корпуса была прорвана на всю глубину. Часть сил (99-я тбр, 1502-й иптап, 201-й мп и 1/58-й мсбр) осталась в Васильевке и Андреевке, а другая часть (26-я, 169-я и 3/58-й мсбр и 15-го гв. отпп) – в районе: севернее Лутово – свх. «Сталинское отделение», ур. Сторожевое. Все смешалось, связь работала с перебоями, немцы на всех парах, словно паровоз без тормозов, двигались в сторону Прохоровки. Но главное – в этот критический момент от штабов бригад невозможно было добиться ясной и, главное, достоверной информации о месте нахождения их батальонов и действиях противника перед их фронтом. Одно донесение тут же опровергало другое. Если ошибки в докладе командиров танковых бригад можно как-то объяснить высокой динамикой танкового боя, то взаимоисключающие доклады подполковника Е.А. Болдырева А.Ф. Попов понять не мог.

Последней каплей, которая переполнила чашу его терпения, стало паническое сообщение начальника штаба 58-й мсбр майора Секуторова о прорыве противника на западную окраину Прохоровки. То, что это ошибка, генерал видел собственными глазами. С его ПН отлично просматривались западные и юго-западные окраины станции. Он лично наблюдал поединок расчетов отдельного дивизиона этой бригады с танками врага перед западной окраиной. Недобитые немецкие танки начали поворачивать назад. Перед окраинами все еще продолжался ожесточенный бой, но подчеркну – только перед окраинами. Штаб бригады располагался ближе к Прохоровке (за позициями 9-й гв. вдд), чем корпусной КП, поэтому командование 58-й мсбр должно было видеть, что никаких танков на станции нет. Комкор решил, что в бригаде царит неразбериха, комбриг потерял управление, а начальник штаба, не проверив данные подчиненных, передает всякую околесицу. Генерал взял планшет и, присев, карандашом написал следующую записку:

«Подполковнику Болдыреву. Я крайне возмущен Вашими путаными сведениями о том, что 10 танков противника находятся на западной окраине Прохоровки. Видимо, эти данные попали от какой-то старухи деревенской, видимо, сами Вы этого не наблюдали. Наблюдение за полем боя у Вас совершенно не было организовано. Ваш начальник штаба как слепой котенок, сидящий в корзине и ничего не видящий в этом деле. Вы растеряли свои стрелковые батальоны, поэтому были не в состоянии управлять боем.

ПРИКАЗЫВАЮ:

Лично Вам со штабом организовать разведку противника, точно установить положение на поле боя и в письменной форме лично начальнику штаба это донесение представить мне на автомашине с вашим водителем тов. Бирюковым.

Если в дальнейшем Вы и Ваш штаб будете также руководить боем, вынужден буду применить самые репрессивные меры к Вам и Вашим подчиненным.

Действительное положение на поле боя выяснить немедленно.

Из района свх. «Сталинское отделение» на рассвете 12.07.1943 г. в направлении Прохоровка – Петровка будут действовать танки 25-й танковой бригады 2-го гв. Тацинского корпуса. Это особенно учтите и не примите за танки противника.

В течение ночи организовать пешие разведпартии, захватить пленных. Подтянуть подразделения, окопаться и быть готовыми к встрече противника на рассвете 12.07.1943 г.»[110].

Проблемы со связью и управлением войсками были не только во 2-м тк. Их хватало во всех наших соединениях под Прохоровкой. Как вспоминал заместитель начальника штаба 285-го сп И.М. Бондаренко (НО-1), утром 11 июля командир полка вместе с начальником штаба выехали на передовой КНП в район Беленихино. В штабе остался лишь он и еще один офицер, связи ни с одним батальоном не было, все офицеры связи или погибли или были ранены, оборвалась телефонная линия и с КНП. Штаб 183-й сд по радио периодически запрашивал данные о положении на фронте полка, аНО-1 ничего не мог ответить. Когда же ему надоели упреки, он сам пошел искать КНП, но по пути вступил в бой как обычный стрелок. Когда же, поздно вечером, он возвратился в штаб полка, оставшийся офицер доложил: данных по-прежнему никаких нет, связь с КНП также отсутствует, а командование дивизии уже несколько раз грозилось его расстрелять за нерасторопность. Так в течение дня штаб 285-го сп ни одного донесения и не послал. Возможно, подполковник А.К. Карпов какую-то информацию передавал в дивизию, но из имеющихся документов в ЦАМО РФ (в фондах полка и дивизии) суть происходившего 11 июля сегодня понять трудно.