Читать книгу "Лепестки на воде - Кэтлин Вудивисс"

Шимейн приколола букетик к лифу платья.

— Я буду беречь ваш подарок, Каин, — мягко пообещала она. — Еще раз спасибо за вашу доброту, и еще за то, что вы вернули мне туфли. В этом городе я почти ни с кем не знакома, и если вы не против, я буду считать вас своим другом.

Не зная, что ответить, калека вскинул голову и уставился на Гейджа, словно прося объяснений у того, кто близко знал эту приветливую девушку. Гейдж ничем не мог помочь горбуну: он сам удивлялся умению Шимейн сострадать людям.

Ошеломленный и вместе с тем исполненный почти благоговейного трепета, Каин проскользнул мимо ребенка, в испуге вытаращившего глаза.

Пожалев перепуганного сына, Гейдж взял его на руки. Эндрю уткнулся лицом в отцовскую шею и вздохнул с облегчением, видя, что чудовище исчезло.

— Ты хочешь есть? — мягко спросил Гейдж, отстраняясь, чтобы видеть лицо сына. Ребенок усердно закивал, улыбнулся и еще крепче обхватил ручонками шею отца. Гейдж улыбнулся в ответ, перевел взгляд на Шимейн, рассматривающую цветы, и прошептал на ухо Эндрю: — Позови Шимейн.

— Шимейн, идем! — крикнул Эндрю, замахав рукой. — Папа хочет есть!

Шимейн рассмеялась, увидев два сияющих улыбками лица. Она направилась к отцу и сыну, но тут из таверны донеслась знакомая мелодия, милая ее сердцу, и с негромким возгласом радости Шимейн прошлась в стремительной джиге. Эндрю расхохотался, Гейдж с улыбкой наблюдал за ней.

Когда Шимейн остановилась рядом, Гейдж вновь обнял ее за талию. Этот дружеский жест уже успел стать для него привычным. Гейдж решительно не хотел думать о том, какие догадки строят жители городка — наслаждался прикосновением к гибкой талии Шимейн.

— Пожалуй, надо поскорее отвезти вас домой, — заметил он, с трудом сдерживая улыбку. — Иначе придется драться с целой толпой городских холостяков — совсем не по той причине, по которой я дрался с Поттсом. Пусть только попробуют отбить вас!

Шимейн отчетливо представила себе, как гордая и элегантная Эдит дю Мерсер упала бы в обморок, став свидетельницей ее ребяческой выходки. Подражая манерам светской дамы, она сложила руки на воображаемом серебряном набалдашнике трости, с которой Эдит не расставалась, вздернула подбородок и распрямила плечи.

— Полагаю, вы предпочли бы, чтобы я держалась более надменно, сэр.

Глаза Гейджа вспыхнули при виде этой очаровательной пантомимы.

— Нам с Эндрю вы нравитесь такой как есть.

Приподнявшись на цыпочки, Шимейн повернулась к нему и опустилась в глубоком, грациозном придворном реверансе, которым некогда щеголяла на пышных балах. Вызвав у зрителей продолжительные аплодисменты, Шимейн рассмеялась и девчоночьим жестом развела руками.

— Во всем виновата моя ирландская кровь, мистер Торнтон. Несмотря на все мои усилия, она непрестанно одерживает верх и зачастую побуждает меня шутить и дурачиться.

Ее лукавство заворожило Гейджа.

— Вы вселили в нас надежду, Шимейн, и прогнали уныние, — признался он с улыбкой. — Вдохнули в нас жизнь.

Неожиданная похвала польстила Шимейн. Сияя, она склонилась в реверансе.

— Я очень рада, что вы довольны, сэр!

Услышав смех Гейджа, Эндрю захлопал в ладоши.

— Шимейн смешная, папа!

— А ты еще смешнее! — воскликнула Шимейн, передразнивая малыша. Она шутливо ущипнула ребенка за нос, вызвав заливистый хохот.

У таверны их оглушил доносящийся изнутри шум. Эндрю предусмотрительно зажал уши, Шимейн поморщилась, жалея, что не может последовать его примеру. Очевидно, и Гейдж не знал, долго ли выдержит в этом бедламе. Таверну переполняли подвыпившие матросы и продажные женщины в цветастых нарядах. Шимейн увидела Моррису Хэтчер, сидящую на колене у какого-то мужчины и томно потягивающую эль из оловянной кружки. Облачение Моррисы красноречиво свидетельствовало о ремесле, которым она занималась у новой хозяйки. Пока Морриса не замечала новых посетителей, и Шимейн искренне надеялась поскорее скрыться в уединенной нише. Впрочем, никто из завсегдатаев таверны не обращал на нее ни малейшего внимания. Занятые игрой, беседами и выпивкой, посетители позабыли об окружающем мире. Матросы широким жестом швыряли на столы монеты, платя за еду и спиртное; измученные служанки сновали между столами, чудом удерживая на подносах полные тарелки и кружки. Одна из служанок прошла мимо двери, и Эндрю вытаращил глаза, увидев, с какой легкостью она балансировала тяжело нагруженным подносом, пробираясь сквозь толпу.

— Надеюсь, где-нибудь в глубине зала найдется тихий уголок, — предположил Гейдж, взял Шимейн за руку и начал проталкиваться сквозь толпу.

Джеймс Харпер уже успел нагрузиться щедрой порцией эля, когда заметил рослого темноволосого мужчину и признал в нем колониста, купившего Шимейн. Внезапная гримаса исказила черты Харпера, и он растолкал собутыльников, преграждая Гейджу путь. Покачиваясь, Харпер остановился перед соперником и уставился на него.

— Вы мне противны, мистер Торнтон, — заплетающимся языком выговорил он и пошатнулся. Пытаясь держаться с достоинством, он одернул сюртук и шагнул ближе. — Вы — самый упрямый и лживый негодяй, какой когда-либо рождался на свет. Вы недостойны Шимейн О'Хирн!

— Я пришел сюда перекусить, — сухо известил его Гейдж. — Если хотите скандала, подождите до завтра. А сейчас со мной Шимейн и мой сын.

Брови Джеймса Харпера взлетели до самых волос, когда он заметил за спиной колониста предмет его мечтаний. Ошеломленно приоткрыв рот, он вытаращил глаза, быстро оценив перемены к лучшему во внешности Шимейн. Потом широко раскинул руки и двинулся навстречу Шимейн, словно собираясь заключить ее в объятия, но Гейдж вовремя поймал его за лацкан и удержал на месте.

— Держитесь от нее подальше, мистер Харпер, — приглушенно предостерег он. Несмотря на то что на другой руке Гейджа сидел Эндрю, ему удалось приподнять Харпера над полом, зажав словно стальными клещами. — Теперь Шимейн принадлежит мне, и я обломаю вам руки, если вы дотронетесь до нее хоть одним пальцем. Вы поняли?

— Ты меня не запугаешь, — пробормотал Джеймс, скосив глаза на побелевший кулак, сжимающий ткань сюртука. — Тупой колонист…

Гейдж резко встряхнул боцмана, и у того выкатились глаза.

— Ладно, пусть я тупой колонист, зато ты болван, если надеешься, что я не сведу с тобой счеты на виду у твоих товарищей. Имей в виду: если ты не оставишь нас в покое, то узнаешь, каково вылизывать пол языком. Так ты все понял? — подчеркнув угрожающим тоном последние слова, Гейдж поднял безвольно болтающегося противника повыше.

Джеймс Харпер перепугался, попытавшись сделать вдох и обнаружив, что это невозможно — кулак Гейджа давил ему на горло. Внезапно засомневавшись в разумности своей выходки, Харпер закивал, и его тут же поставили на ноги. Железный кулак разжался. В следующую секунду Гейдж взял за руку Шимейн и повел ее мимо зрителей, застывших с вытаращенными глазами.