Читать книгу "Твоя навсегда - Карен Робардс"

– Доверься мне, – сказал он, и теперь хриплый голос очень походил на рычание.

Раздвинув ее ноги еще шире, Хью поцеловал ее в бархатное устье. Клер невольно вскрикнула, но тут же умолкла. Дрожа и задыхаясь, она безвольно откинулась на подушку и предалась немыслимому восторгу. Закрыв глаза, она снова вцепилась в простыни, и из горла ее то и дело вырывались тихие стоны.

Клер чувствовала, как по всему ее телу разбегались языки пламени; когда же эта сладостная пытка сделалась совсем нестерпимой, она громко закричала в экстазе. В какой-то момент ей показалось, что она больше не выдержит, но тут он наконец-то вошел в нее, и она тотчас же почувствовала, что теперь уже не просто готова принять его – теперь ее тело тянулось к нему, горело под ним, плавилось для него. Ощущение было неописуемое, ничего более восхитительного она еще не испытывала. Приподняв бедра, чтобы принять его полностью, она вдруг услышала хриплый шепот:

– О, Клер…

Их тела соединились в интимном союзе, и теперь она двигалась… как распутница – да-да, теперь она точно знала, что как распутница. Но ей не было стыдно, нет, она смотрела на него, ошалевшая от страсти, и видела затуманенные глаза, разгоряченные щеки и пот у него на лбу и на плечах.

Выходит, не все мужчины одинаковые в постели. То, что было у них с Дэвидом, не имело ни малейшего отношения к этому жаркому и сладкому штурму.

– Обхвати меня за талию ногами, Клер.

Она сделала то, о чем он просил, и тут же снова раздался его голос:

– Вот теперь я бы сказал, что ты по-настоящему готова.

Почувствовав, как его сотрясает дрожь, она выдохнула:

– О да, да, Хью!

Она снова подалась ему навстречу, и он тотчас начал двигаться. Клер громко кричала, двигаясь вместе с ним, она взлетала все выше и выше, и, наконец, словно что-то взорвалось и в небо взметнулись миллионы звезд, миллионы солнц.

– Хью, Хью, Хью…

Он содрогнулся, вошел в нее последний раз, а затем затих в изнеможении.

Они долго лежали без движения, но потом она, наверное, пошевелилась или издала какой-то звук, потому что он поднял голову и посмотрел на нее. Как зачарованная она смотрела в его серые глаза, сейчас потемневшие до черноты. Наконец вспомнила, что лежит голая, а он – на ней, и вспомнила все, что он с ней делал… И как она реагировала. Кровь бросилась ей в лицо – она была уверена, что оно стало красным, как спелая клубника.

Хью улыбнулся, и Клер не сомневалась, что он правильно понял причину ее смущения. Но в отличие от нее он не испытывал ни малейшего замешательства.

– Разве это не было забавно? – спросил он с лукавой улыбкой.

Клер медлила с ответом. Она прекрасно понимала, что вела себя неподобающим образом, и, конечно же, понимала, что ей следовало бы испытывать чувство стыда. Однако она всегда была неизлечимо честной, временами до наглости, что, по словам сестер, являлось огромной ошибкой. К тому же Хью все равно видел, как она трепетала и содрогалась, чувствовал, как она извивалась, и слышал, как она стонала под ним. И если бы она попыталась солгать, то он наверняка бы ей не поверил.

Поэтому Клер сказала правду:

– Это было замечательно.

Хью снова улыбнулся. Казалось, он был очень доволен собой.

Поскольку его вес слишком уж давил на нее, она легонько толкнула его в плечо.

– Может, теперь, когда мы все кончили, ты слезешь? Я не могу дышать.

– О, извини. – Он скатился с нее, но тут же уложил ее на себя.

Неожиданно оказавшись сверху, Клер в растерянности заморгала. А Хью тихо рассмеялся и положил подушку себе под голову. Всем своим видом он явно давал понять, что намерен оставаться в этой позиции еще некоторое время. Подумав о том, что им предстоит расстаться, – но об этом не надо думать, чтобы не испортить оставшееся им время! – она не стала торопить Хью.

Он уйдет, и она скорее всего больше никогда его не увидит.

Мысль пронзила сердце как ножом.

– А что ты имела в виду? «Когда мы все кончили»? – кажется, такты сказала? – Он закинул руки за голову, явив вид своих волосатых подмышек. – Ведь мы с тобой только начали.

– О, Хью… – Она вздохнула. Конечно же, он был прав – в этом не могло быть сомнений. Окончательно забыв о скромности и о собственных запретах, забыв даже о том, что она голая, Клер положила подбородок на скрещенные у него на груди руки и настойчиво посмотрела ему в глаза. – Хью, ты же знаешь, что после этой ночи мы, возможно, никогда больше не увидимся.

Она надеялась увидеть боль в его глазах, но он в очередной раз улыбнулся и с беспечностью заметил:

– Никогда не знаешь, что тебе принесет жизнь.

Это был удар, вернее, укол в сердце. Но Клер его выдержала и решила: если она не хочет делать из себя не только распутницу, но и дуру, надо поддерживать легкий тон, он его явно предпочитает. И неужели она в самом деле ожидала от него уверений в вечной любви? Нет, конечно. Головой – нет. Только уязвимым сердцем. Он, конечно, проделывал это много раз с разными женщинами. Для него это не имеет такого огромного значения, как для нее.

Значительность события казалась пугающей, но сейчас она не будет об этом думать. И завтра не будет, и послезавтра, вообще никогда. Она будет думать только о том, какое сокровище ей досталось этой ночью.

Она и хотела-то всего одну ночь, ведь одна ночь все же лучше, чем ничего. В сущности, она получила то, о чем мечтала, и даже больше.

Наверное, он заметил тень, скользнувшую по ее лицу, потому что вдруг нахмурился. Затем обнял ее и, погладив по волосам, спросил:

– Что-то не так? – В его глазах было беспокойство. Клер покачала головой, потом улыбнулась. И тут же подумала, что эта ее улыбка – самое храброе из всего, что она сделала в жизни.

– Нет-нет, все в порядке. – Она на мгновение опустила ресницы. – Кстати, спасибо за урок. Это было очень познавательно… и забавно.

– Ты же сказала «замечательно».

– И это тоже.

Он сдвинул руки вниз и сжал ее ягодицы.

– Ой! – взвизгнула Клер.

Хью тут же убрал руки, и она, скатившись с него, прижалась к стене. Он взглянул на нее с удивлением, затем, смутившись, пробормотал:

– Ах, прости, я забыл. Давай попробую исправиться. Он раскаивался, он настаивал и наконец уговорил ее лечь на живот, после чего принялся за массаж. У него оказались очень нежные руки, он старался убавить боль, и вскоре она забыла, почему он ласкает ее ягодицы – забыла из-за острого удовольствия, которое получала. Внезапно Хью нагнулся и поцеловал бедные ягодицы, он покрывал их легкими поцелуями под тем предлогом, что этим уменьшает боль, и она действительно совершенно забыла о боли. А потом его рука скользнула к шишечке меж ее ног, и Клер почти тотчас же снова ощутила страстное желание. Минуту спустя он опять ее взял – на сей раз вошел в нее сзади и вскоре довел до еще большего экстаза, чем раньше. Она стонала и громко выкрикивала его имя с каждым толчком.