Читать книгу "Западные земли - Уильям Сьюард Берроуз"

Рыхлая, призрачная сила, вложенная в последний крепкий удар.

В этой вселенной Смертельно Твердая Материя играет роль чего-то вроде универсального стандарта. Некоторые люди слишком жмутся, дорогуша. Заказывают обед, а затем пытаются улизнуть, не заплатив по счету. Вот новость для вас, жмоты: ни хрена у вас те получится. Потому что это ваш счет.

Если люди слегка порезвятся, не позволяя себе лишнего, никаких проблем. Побарахтаются на мелком месте, фигурально выражаясь. Мы никогда не теряем ни одного сновидца – ну, разве только если он ненароком не заплывет туда, где глубоко. Как работает эта машина? В основном, путем концентрации наличного материала. Усилитель снов. Неферти лениво прогуливается, веки сонно опущены, на лице – выражение скучающего презрения… проводники, зазывалы, барыги, шлюхи всех мастей. На пути у него встает барыга. – Отменный Монтажный Джанк!

Монтажный Джанк – самое жуткое, на что только можно подсесть. В первый раз приход длится восемь часов. Затем, когда кайф кончается, испытываешь кокаиновый отходняк, алкогольно-барбитуратное похмелье и героиновую ломку в одном флаконе. Дозу приходится постоянно повышать, а приход длится все короче и короче.

Он отмахивается от барыги легким жестом руки. Магазины здорового питания гарантируют натуральное происхождение продуктов… змеиный яд, насекомые, рыбы и моллюски. По большей части совершенно неисследованная территория. Яд каменной рыбы содержится в зазубренных шипах, которые отламываются от ее тела, когда впиваются в плоть, и причиняют, наверное, самую мучительную боль, какую только может испытать человек. Впрочем, укол героина снимает болевой синдром – ну а что будет, если смешать его с ядом королевской кобры или полосатого осьминога? Ощущение пронзает все тело. Моча с запахом гнилой рыбы.

Техник, занимавшийся расфасовкой сухого яда кобры, случайно вдохнул небольшое количество порошка. Он испытал ощущение острой эйфории. Яд кобры, под торговым названием кобраксин, использовался в 30-е годы как обезболивающее на терминальных стадиях рака. Потом его изъяли из продажи из-за высокой стоимости производства и… «Мы не хотим, чтобы нам пришлось бороться еще с одним видом зависимости, – сказал высокопоставленным наркочиновник. – Не дай Бог, начнут грабить зоопарки».

Один старый змеелов во Флориде кололся ядом кобры каждый день на протяжении сорока лет и выглядел весьма молодо для своего возраста, который ведал один только Бог, да и Тот запамятовал. Он был, наверное, единственным человеком на земле, который мог выжить после смертельной дозы яда кобры.

Нейротоксины, такие как яд кобры, морской змеи, крайта, тигровой змеи, мамбы или полосатого осьминога, не причиняют боли и в определенных дозах могут вызывать даже приятный эффект. Гемотоксины, такие как яд гремучей змеи, мокассиновой змеи, сколопендр и большинства гадюк, вызывают болезненные отеки и вздутия. И к тому же всегда существует опасность гангрены или других затяжных инфекций. Многие змеи, например, габонская гадюка, имеют яд, обладающий одновременно гемотоксическим и нейротоксическим действием. Экстракты животного яда можно переработать в препараты для инъекций и для вдыхания.

Денди в восемнадцатом веке нюхали табак из табакерок. Буфотенин, извлеченный из ядовитых желез жабы, при вдыхании вызывает крапивницу, и слюна приобретает розоватый оттенок. Некоторые безумцы предпочитают принимать снадобье перанально. В этом случае они вступают в сношение с Духом Мамбы, лицо их принимает зеленоватый оттенок, и зеленые слюни свисают у них с подбородка до самой земли.

Неферти натыкается на нескольких старых знакомых по Городам Красной Ночи, и они отправляются в ближайший змеиный притон, просто чтобы немного развлечься – почему бы и нет? Два полубезумных молодых пидора с маленькими крылышками купидонов на спине вскакивают и обмениваются выстрелами дротиков, смоченных в змеином яде. Смерть или Наслаждение, вероятность пятьдесят на пятьдесят – что может быть приятнее? Бар обставлен со вкусом, в древнегреческом педерастическом стиле: мраморные статуи и стелы вдоль стен, колоннады, под которыми прохлаждаются обнаженные юноши.

Попадание! Ужаленный ноша падает на колени, на лице его написана идиотическая похоть, губы и язык опухают, кровь стучит у него в висках, нарисованное голубое небо темнеет, он умирает, извергая семя… остальные юноши берут его на руки, смотрят на него с улыбкой ужасной сопричастности на устах, с бесстыдным пониманием рассматривают своего любовника вплоть до последнего, ломающего кости спазма. Из фаллоса умирающе! о юноши вырывается фонтан крови, с губ слетай крик экстаза.

– В какие дурацкие игры играют здесь!

Кучка голых сколопендровых людей сидят с идиотскими ухмылками друг на друге, покрытые эрогенными язвами, проникающими до самой кости. Они медленно расчесывают радужные болячки, которые лопаются под их ласковыми пальцами, извергая по токи отвратительно пахнущего желтого гноя, смешанного с кровью, и содрогаются при этом в гальванических спазмах.

Но для нас это не более чем забавное зрелище. Мы не балуемся наркотиками, доставляющими эти животные радости. Многие пуристы предпочитают брать яд от живой змеи, как это делала Клеопатра, подвергавшая себя укусам аспида; по их уверениям, им удается достигнуть такой степени взаимопонимания со змеей и даже с пауком, что те впрыскивают именно ту дозу яда, которая необходима.

Два Дюки по очереди прикладывают к себе ядовитые зубы огромной урчащей габонской гадюки весом не менее тридцати фунтов. У них начинается приход.

кровь брызжет из их глаз, задниц и членов, сочится из каждой поры кожи; потом, по мере того как начинает действовать нейротоксин, потоки ее становится слабее. Вот они лежат в коме, покрытые кровью, и их личные врачи направляются к ним, чтобы вколоть противоядие и провести симптоматическое лечение, когда Дюки уже находятся на грани смерти. Змея испускает сонный стон и отправляется пожирать брошенную ей тушку кролика.

Ну, и разумеется, неизбежный педераст, одетый царицей Клеопатрой, дорогуша, в хороший день он выглядит на все девяносто, лет семьдесят назад он пользовался славой самого красивого мужчины на свете, вот он появляется, сжимая в руке аспида, театральным жестом прикладывает его к своей груди, в то время как медики вкалывают ему в ягодицу дозу противоядия.

– Клеопатра, годится ли с людьми так поступать?

– Годится. И особенно с царицей… ах, ах, солдат…[48]Он делает вперед несколько вихляющих шагов, затем мешком валится на пол. Сердечный приступ. Или, может быть, противоядие подвело. Короче говоря, умер, как настоящая царица.

Сумасшедшие, которые хотят выглядеть особенно отвратительно, прогуливаются со скорпионами и сколопендрами, ползающими по всему их телу. «Ах, дорогуша, я в такой депрессии, только Пендра может поднять мне настроение!» И прямо посреди заведения стягивает штаны и прикладывает футовую сколопендру к своему набухшему члену. Обедающие надолго запомнят это зрелище.