Читать книгу "Темный лорд. Заклятье волка - Марк Даниэль Лахлан"

— Что мне сделать?

Он сам знал.

Карас соскользнул в озеро. С краю вода доходила до гру­ди, но он чувствовал, что каменное дно идет под уклон. Он взял мать за ноги и потянул на себя. Пребывавшая в трансе, ослабевшая и замерзшая, она даже не сопротивлялась, когда он ее утопил.

Он снова хлебнул воды, и символы хлынули в него. Но и на этот раз не задержались.

Карас взял за ноги сестру и стащил вниз, подержал под во­дой. Секунду она сопротивлялась, а затем силы покинули ее, и она утонула так же быстро, как мать.

Он выпил еще воды. На этот раз символы обрушились на него ураганом, сдувая прочь обыденность и повседневность, позволяя ему увидеть истинные взаимосвязи всех вещей, до­водя его до безумия. Он кашлял, задыхался, смеялся. Он яс­но видел теперь путь на поверхность земли, к свету, но и не только — он видел свое будущее. Что необходимо сделать, чтобы достичь всего, о чем он грезил.

Он обернулся, потревоженный... чем? Кто-то преследует его. Кто? Никого не было, лишь какое-то движение в тени от лампы. Неужели он снова охотится за ним? Но кто? Неуже­ли это тот самый волк из сна рыщет в темноте?

Карас поцеловал сестру, усаживая ее на каменный выступ в озере, как будто она купается.

— Символы здесь, — проговорил он, — теперь они во мне. Им необходимо покинуть это место, и ты их не заберешь. Им пора уходить, выбора нет. Если он найдет их здесь, то снова переродится. Мы должны спрятать знаки от него.

Он протащил тело матери через озеро и усадил на камен­ный выступ рядом с сестрой, поцеловал и ее.

— Я отдал то, чего вы не смогли, — сказал он, — и теперь во мне поселилась великая магия. Но она моя лишь на корот­кое время, поэтому мне нельзя становиться мужчиной. Я де­лаю это, чтобы почтить богиню и вас, ушедших к ней. Я хо­роший и делаю все это во благо.

Он выбрался из воды и полез за лампой. Когда он поднял ее, тени на стенах превратились в волков, которые разинули на него алчущие пасти, однако Карас не испугался. Его защи­щают символы. Но как долго они останутся с ним?

Он полез обратно по каменным тоннелям навстречу солн­цу, наверх, в горы. Он сбежит в Константинополь, придет к куропалату, главному во дворце, и попросит принять его в ученики как евнуха и слугу императора. Символ проявил­ся внутри его сознания и назвал свое имя на странном язы­ке, который показался Карасу прекрасным и волшебным. Феху. Звук этого имени вызвал перед глазами картину: огромные корзины с собранными плодами, сияющее солнце, золото — и предчувствие удачи. Во дворце ему не откажут. Его оско­пят, он будет процветать, причем никогда не станет мужчиной, чтобы сохранить в себе магию, которую получил от источ­ника.

Начальник священных покоев в своей спальне закрыл ли­цо руками и зарыдал.

— Простите меня, — проговорил он. — Простите!

Он вспомнил сон, который увидел после возвращения от источника, когда его уже оскопили и приняли в дворцовую официю. В том сне он летел над облаками, которые походи­ли в лунном свете на серебряные города, города, которые охватывает пламя багровой зари. Его преследовал кто-то. Только кто? Волк. Он изредка видел зверя, всего лишь силу­эт, сотканный из грозовых туч, белые зубы щелкали на него, когда лучи лунного света прорывались сквозь разбухшие от воды тучи.

И волк действительно появился — человек-волк, которо­го заключили в Нумеру, — как будто сон воплотился. На­чальник священных покоев приказал, йтобы его убил кто-нибудь из заключенных — было опасно самому открыто преследовать пленника императора, — однако волк сбежал раньше, чем они успели приступить к делу. И вот теперь волкодлак где-то в нижних пещерах занят бог знает чем. А вдруг он найдет путь к той пещере, где камни источают красный свет, где жадные воды приобретают цвет крови? Нет, невозможно. Она слишком далеко, добраться до нее из города очень трудно. Источник оберегают духи, обитающие под землей, те, что гонят прочь любопытных стражников, те, что обрекают узников на смерть от голода и жажды в не ведомых никому местах.

Однако присутствие варягов вообще беспокоило его. Он был образованный человек, он знал, что за символы получил у источника, точнее, в каком виде они предстали перед ним. Это руны, магические буквы северян. Он знал, что у него с викингами имеются общие предки, он связан с ними через Одоакра, который сжег форум. Может быть, потому знаки и явились ему в таком образе.

Карас старался придумать, как быть дальше. Он затягивал с расследованием столько, сколько мог, однако император, который принимал как данность, что рожден для величия, и никогда не задавался вопросом, откуда берется его неверо­ятная удача, настаивал. Начальник священных покоев решил поручить дело самому неопытному и непросвещенному сту­денту Магнавры. Ректор университета был не дурак, он ука­зал ему именно на того, кто ему требовался: «новичок, не отя­гощенный хорошим знанием города, способный по-новому решить задачу, не связанный ни с каким сообществом». Ины­ми словами, полный идиот. Но теперь начальнику покоев почти хотелось довериться Луису, увидеть, как он действи­тельно предложит новое решение, путь, отличный от старо­го пути богини, пути крови, смерти, несчастий. Но, конечно, он не доверится ему. Вместо того он будет ждать, молиться и надеяться, что от него не потребуют еще одной жертвы.

Он утер слезы с лица, позвонил в маленький колокольчик и приказал слуге переодевать его ко сну.

Глава двадцатая

Защитник для Змееглаза

Може убил двух из толпы и теперь бежал по лабиринту тес­ных переулков со всех ног. Притворяться больше нет смыс­ла, надо уйти от погони, от тех, кто схватил Аземара.

Народу на улицах почти не было, только нищие жались к дверям и порогам. На бегущего монаха они смотрели со страхом — обнаженный меч привлекал слишком много вни­мания. Все эти люди потенциальные осведомители, решил он. Необходимо спрятаться раньше, чем его заметят те, кто пытался схватить, или же городские стражники. Стремитель­но темнело, тусклый день проигрывал битву с наползающи­ми черными тучами. Все, что можно сделать, — бежать, по­ка совсем не стемнеет.

Он завернул за угол и оказался в узком переулке, где дома едва не касались друг друга. Здесь было пустынно, он вос­пользовался моментом и спрятал меч обратно в свернутую походную постель, чтобы не привлекать внимание солдат и стражников, которые время от времени проходили мимо.

Може немного постоял, прислушиваясь. Шума погони не было, лишь из домов доносились голоса: женщина с мужчи­ной ссорятся, дети кричат, играя во что-то.

Затем послышались шаги. И еще шаги. Он опустил руку на рукоять меча, готовясь выдернуть его из свертка.

В конце переулка показались преследователи. Може отметил про себя, что больше двух человек в ряд здесь не пройдет.

Один из преследователей заговорил. Може не понимал слов, однако понял по тону, что его пытаются успокоить. Го­воривший был с виду тщедушный, зато в руках у него была праща. Може кинул взгляд за спину. Там поджидал человек с топором. Все пути отрезаны, и ему даже не понять отсюда, сколько еще народу стоит за теми, кого он видит.