Читать книгу "Пятый квадрат - Анатолий Гончар"

– Ракета, ракета! – радостно возвестил Синявский, тыкая пальцем во взлетевшие над лесом огни.

– Вижу, не слепой, и не ори так! – Морзобитов потянулся к собственной разгрузке, выискивая подходящую ракетницу. Подавшие знак тоже не слишком озадачивались точными сигналами оповещения. «Зелёный» – значит, свой. Поэтому, доставая реактивный сигнальный патрон«зелёного огня», Юрий был уверен, что поступает правильно, но, на всякий случай, повернувшись к Синявскому, уточнил: – Какая там у нас ракета запускается первой?

– Белая. А что?

– Да так… – Морзобитов свинтил колпачок, вытряхнул из пусковой трубки вытяжной шнур и дёрнул за кольцо. Ракета с шипением ушла вверх и с треском лопнула в вышине тремя зелёными точками.

Через несколько минут напряжённого ожидания в просветах между деревьями показались спецназовцы головного разведывательного дозора группы старшего лейтенанта Свиридова.

– Вещий, вас вижу! – сообщил Синявский, на лице которого появилась радостная улыбка.

«Ну, слава богу!» – вздохнул Морзобитов, незаметно целуя нательный крестик. Всё-таки, что ни говори, а с прибытием подкрепления дышать стало гораздо легче.

Ханкала

Совещание в кабинете у генерал-майора Хлебникова было, как всегда, экстренным. Собственно, большинство сидевших на нём, так или иначе, общались практически непрерывно, но сейчас назрела необходимость собрать всех вместе.

Кроме генерала, на совещании присутствовали: полковник Черных, его заместитель подполковник Остапенко и Сергей Игоревич Смоленцев. Полковник ФСБ Плющенков на этот раз отсутствовал, по своей линии занимаясь срочными вопросами, связанными с этим же делом. Черных выступал в роли докладывающего.

– По сообщению Беркута, интересующая нас группа в количестве пяти человек направляется к населённому пункту …но. – Полковник подошёл к висевшей на стене карте. – Сейчас они могут находиться где-то здесь, – указка в его руке коснулась синей стрелки, начертанной поверх прочих обозначений карты.

– Откуда у Беркута эти сведения? – уточнил Сергей Игоревич, последние три часа просидевший в секретной части и потому бывший не в курсе свежих событий.

– У разведчиков старшего лейтенанта Морина произошло боестолкновение с группой Стивенсона. Четыре боевика убиты, в том числе один снайпер. Ещё один снайпер захвачен в плен. Вот он и дал им эту информацию, – пояснил Черных.

– Понятно, – удовлетворённо кивнул головой Смоленцев. – Каким образом был развязан язык пленного, спрашивать не буду. Но, надеюсь, он ещё жив?

– Жив, – опроверг опасения Сергея Игоревича полковник. – Вот за здоровье не поручусь – в перестрелке трое наших ранено, в том числе командир группы, один спецназовец убит. На перехват диверсантов в район …но по тревоге брошены шесть разведывательных групп из отряда майора Нипочихина.

– Успеют?

– Успеют, – заверил полковник и тут же слегка поправился: – Должны успеть.

– Понятно. А непосредственное преследование, естественно, не осуществлено? – В словах Сергея Игоревича прозвучало неприкрытое презрение.

– Вовсе нет, – возразил обидевшийся за своих полковник. – Преследование спецназовцами ведется, несмотря на явную фору, имеющуюся у противостоящего им противника.

– Сколько человек осуществляют преследование? – примирительно воздев руки вверх, спросил Смоленцев.

– Трое. – По голосу полковника Черных было понятно, что он не готов так легко пойти на примирение.

– Трое? Трое солдат, возможно, срочников, без офицера, против… – Прежнее самообладание оставило Сергея Игоревича. Побагровев от злости, он швырнул на стол бланк телеграммы, на которой в правом верхнем углу значилось: «Сов. секретно в ед. экз.». – Вот, почитайте!

Сидевший за столом генерал Хлебников поправил на носу очки и с невозмутимым видом фаталиста принялся читать, выхватывая из содержимого самую суть:

…приказываю… требую… это не интересно. Стивенсон… ага… находящиеся с ним инструкторы Рой Бредбери и Марк Роумли… SAS и так далее, послужной список вот такой, – сделал он пространный жест руками, – Ангола, Сомали, Ирак, снова Ирак… В общем, всё понятно. Одним словом, господа офицеры, среди этих пятерых три многоопытных «таваристча», в прошлом офицеры разных там засекреченных спецслужб.

– Если Стивенсон не один, и таких, как он, ещё двое… – пожал плечами Остапенко, показывая своё непонимание, – зачем им вообще эта галиматья с организацией школы, отбор по всей Чечне, месяцы трудов? На кой ляд им эти чеченцы? Они вполне могли бы провернуть всё сами.

– Ошибаешься! – одними уголками глаз улыбнулся генерал. – Чеченцы славянской наружности им очень нужны. Без них никак!

– В роли агнцев, – нарушив субординацию, закончил за генерала мысль полковник Черных. – После выполнения миссии их устранят и подбросят местным компетентным органам в качестве неопровержимого доказательства руки Москвы.

– Да, именно так, – подтвердил сделанные выводы Сергей Игоревич. – Теперь, когда вы знаете, кто противостоит вашим пацанам, вам понятна вся бесплодность этого так называемого преследования?

– Я бы не был так категоричен и не спешил делать далеко идущие выводы. – Полковник Черных положил указку на стоявший напротив карты стол. – Поживём – увидим!

– Что ж, ждите, – вынужденно разрешил Смоленцев. Впрочем, в их положении только и оставалось, что ждать.

Старший сержант Маркитанов

Они поднялись на высшую точку очередного хребта и теперь снова начали постепенно спускаться. Место, где они находились, было весьма примечательное. А как ему не быть таким, если на высоте семисот метров над уровнем моря то здесь, то там островками ярко-зелёной сочной зелени поднимался камыш? Казалось поразительным, что такой вид растений может существовать так далеко от рек и болот. Камыш – то по-простому, по-сельски, а по-книжному, по-научному правильнее его было бы назвать тростник. Но Димарик, даже зная об этом, упорно отказывался величать известную ему с детства кугу камышом, а камыш – каким-то не совсем родным словом «тростник».

«Даже в песне, – рассуждал он, – поётся: «Шумел камыш, деревья гнулись…» А то, что в ветер шумит именно камыш-тростник, а не какая-то куга, знал любой деревенский мальчишка. «Видимо, ботаник классифи-фици… одним словом, описавший эти растения, плохо был знаком с русскими народными названиями, – продолжал рассуждать старший сержант, – вот он и обозвал камыш тростником, а кугу камышом».

На эту тему Димарик мог размышлять ещё долго, но эти мысли отвлекали внимание, поэтому, поборов в себе философа, он полностью сосредоточился на преследовании противника.

«Сюда», – решил старший сержант, уверенно сворачивая с хребта, по которому они шли вниз, к руслу небольшой речушки. Преследование продолжалось второй час. Спецназовцам пока везло – уходившие, двигаясь всё время на север, даже и не пытались маскировать собственные следы – то здесь, то там во влажной почве виднелись отчетливые отпечатки рифлёных подошв их ботинок. Все кончилось буквально десять минут назад – отступающие боевики, будто разом вспомнив о маскировке, теперь как будто не шли, а парили по воздуху – ни одного отпечатка ног. Димарику с трудом удавалось выдерживать направление – то где-то виднелась ещё не успевшая подняться трава, то среди ветвей молодого орешника выделялась одна-другая неестественно изогнутая и ещё не выпрямившаяся до своего естественного состояния, то ещё что-то неуловимое заставляло его идти именно туда, куда он шёл. Но его выбор едва ли мог убедить в своей правильности остальных участников преследования. Двигаясь впереди всех, ведя свой маленький отряд, Маркитанов затылком чувствовал нарастающее за спиной недовольство. Впрочем, он и сам через раз не был уверен, что идёт правильно, что та отклонившаяся ветка изогнута именно рукой проходившего здесь недавно человека, а не склонилась под своей собственной тяжестью, что то пятно травы, казалось бы, примятое человеческой ступнёй, действительно примято. Будь у него время, иди он чуточку медленнее, старший сержант обязательно остановился бы и выяснил это, но он спешил. Чтобы наверстать упущенное время, следовало двигаться в два раза быстрее боевиков. И вот теперь оборванная петля ежевики подсказала ему совершенно неожиданное направление – боевикам оставалось идти совсем немного, но вместо того чтобы свернуть влево и прямиком выйти к нужному им селению, Стивенсон повёл свою группу вправо. Димарик повернул следом. Через минуту сзади послышались всё ускоряющиеся шаги, и вскоре до старшего сержанта донёсся тихий, обеспокоенный голос Иванова: