Читать книгу "Дом на полпути - Эллери Квин"

— Билл, дорогой. Вот голос не мальчика, но мужа. И правильно, защитник. Это для прессы?

— Не официально, — с хмурым видом откликнулся Билл. — Но в качестве слухов — пожалуйста. И тут этот лис Поллинджер ничего не сможет поделать. Я вызову ее повесткой в суд.

— Будут вам слухи, ваше святейшество. До скорого, дорогой! — И Элла Эмити, прищелкнув пальцами, понеслась следом за сбежавшей парочкой.

— Билл, — проговорил Эллери.

Билл сел, стараясь не смотреть на друга.

— Я понимаю, как тяжело тебе далось это решение.

— Тяжело далось? Да откуда ты взял? Я только рад буду, если это хоть как-то поможет Люси. И что вы все одно и то же! Тяжело далось!

— Я понимаю, Билл, — мягко произнес Эллери. — Мы все были бы рады. И на то есть не одна причина, — задумчиво добавил он.

* * *

Когда жюри после напутствия судьи удалилось, мнения среди опытных в судейских делах присутствующих разделились. Большинство считало, что следует ждать быстрого и полного оправдания. Другие предсказывали длительное заседание присяжных, которое не приведет к согласию. И только немногие предвидели обвинительный приговор.

Люси, надо признать, оказалась не очень хорошим свидетелем. С самого начала она нервничала, волновалась и боялась. Пока ее допрашивал Билл, все шло сносно: она с готовностью отвечала и даже иногда слабо улыбалась. Благодаря мягкому и умелому допросу Билла Люси сумела рассказать о своей жизни с человеком, которого ей довелось знать как Джозефа Уилсона, о том, как он хорошо к ней относился, о их любви, об их знакомстве, периоде ухаживания за ней, браке и повседневной жизни вдвоем.

Постепенно Билл подвел ее к моменту, непосредственно предшествовавшему преступлению. Она рассказала, как они с Джо обсуждали, какой подарок купить Биллу на день рождения, как Джо обещал привезти что-нибудь в пятницу, за день до своей смерти, купив подарок в «Ванамейкере», как привез он домой письменный набор в тот вечер и она развернула его и посмотрела, и как он забрал подарок с собой, уезжая в субботу утром, пообещав по пути подарить его Биллу.

Она пробыла на месте свидетелей целых полтора дня, и к тому моменту, когда Билл закончил прямой допрос, все объяснила и опровергла обвинения штата. И тут в атаку бросился Поллинджер.

Прокурор подверг ее рассказ детальному разбору, с невероятной злобой переворачивая все наизнанку. Это был не человек, а ходячий знак вопроса. Он жестикулировал как одержимый, его интонационному богатству позавидовал бы драматический актер. Он подверг сомнению ее уверения в своей искренности. Он высмеял ее утверждение, будто она никогда не знала и даже не подозревала об истинной идентичности ее мужа, заявив, что никакое жюри не поверит, что женщина могла десять лет прожить с человеком, — учитывая тем более, что он «подозрительно» много отсутствовал, — и не узнать о нем все, что нужно узнать. Его перекрестный допрос был откровенно безжалостен. Билл то и дело вскакивал со своего места, выражая возмущение.

На одном пункте Поллинджер остановился с особой дотошностью.

— Миссис Уилсон, вы имели возможность сделать заявление — сотню заявлений — задолго до сегодняшнего дня, не правда ли?

— Да...

— Почему же вы не рассказали эту историю о том, как ваши отпечатки пальцев оказались на подарочном ноже для резания бумаг, раньше? Ответьте мне!

— Но меня никто не спрашивал.

— Однако вы знали о том, что следы от ваших рук остались на этом ноже? Верно?

— Мне и в голову не приходило...

— Но вам сейчас приходит в голову, какое нехорошее впечатление вы производите, вытаскивая из мешка столь неуклюжее объяснение, — после того, как поняли, что дела ваши плохи, и имея возможность обсудить все со своим адвокатом?

Этот вопрос удалось снять в результате яростных возражений Билла, но удар был нанесен. Присяжные сидели с мрачным видом. Люси ломала руки.

— Вы также свидетельствовали, — продолжал свое беспощадное наступление Поллинджер, — что ваш муж обещал заехать в субботу утром в офис вашего брата и лично вручить ему подарок. Было такое?

— Да.

— Но он этого не сделал, не так ли? Подарок был найден вместе с оберткой в той одинокой хижине далеко от Филадельфии. Так или не так?

— Он, наверное, забыл. Он должен был...

— Неужели вы не понимаете, миссис Уилсон, что любому человеку ясно как день, что вы лгали об этом подарке? Что вы не видели его дома? Что впервые вы увидели его в хижине...

К тому моменту, когда Поллинджер покончил с Люси, несмотря на бешеные усилия Билла, сделавшего все, что в его силах, чтобы снять вопросы обвинительного характера, она была совершенно вымотана, едва держалась на ногах, плакала, а время от времени срывалась в бессильном гневе и постоянно, благодаря умело подстроенным Поллинджером ловушкам, противоречила собственным показаниям. Этот человек знал свое дело; жестокость его была лишь средством, а повышенная эмоциональность — тонким ходом в расчете на неуравновешенность допрашиваемой. На самом деле за этим спектаклем стояла холодная и бесчувственная машина.

Необходим был перерыв, чтобы Люси оправилась от истерики.

Билл хмуро улыбнулся присяжным и увел свою подзащитную.

Он собрал и вызвал в суд всех, кого мог, — соседей, друзей, продавцов окрестных магазинов, которые подтвердили нарисованную Люси картину безмятежной, счастливой жизни с убитым до самого трагического вечера. Все свидетели в один голос утверждали, что им и в голову не приходила мысль о возможной двойной жизни Уилсона, что сама Люси никогда не выказывала даже тени подозрения. Он вызвал несколько свидетелей, подтвердивших устойчивую привычку Люси ездить в центр в кинотеатр по субботам вечером, когда ее муж был в отлучке, как считалось, «по торговым делам». Он вызвал всех друзей и продавцов лавочек, в которых Люси бывала, и все утверждали, что она никогда не покупала и не носила вуали. И на все это Поллинджер наваливался со спокойной и целеустремленной настойчивостью, выискивая каждую слабину или пристрастность в показаниях.

Затем Билл принялся работать над машиной.

Он уже и раньше настаивал, еще в ходе допроса одного из свидетелей Поллинджера — эксперта по отпечаткам пальцев местного управления, обследовавшего «форд», — что тот факт, что на машине найдены только отпечатки пальцев Люси, ровным счетом ничего не значит. Это была ее машина, она ездила на ней уже много лет, и потому вполне естественно, что там сплошь ее отпечатки. Он сделал попытку (с неопределенным результатом) объяснить наличие на руле и рукоятке передач некоторых смазанностей как доказательство руки в перчатке; однако с этим согласиться свидетель не захотел.

Теперь Билл выпустил на место свидетелей целую группу экспертов, отстаивающих именно эту точку зрения; их показания были разбиты четко реагирующим на каждое слово Поллинджером либо на основании ненадежности экспертов, скудости данных предварительного обследования, либо как откровенно предвзятые. Аутентичность отпечатков протекторов Билл оставил без внимания, зато вызвал в качестве свидетеля специалиста по металлам, работающего в федеральном бюро по стандартам.