Читать книгу "Чужое лицо - Энн Перри"

Фабия задала женщине несколько дежурных вопросов, а потом прочитала целую лекцию о ведении бюджета и способах лечения детского крупа. Женщина слушала ее молча. Эстер сначала испытывала неловкость, наблюдая эту сцену, но затем сообразила, что такие благотворительные визиты — просто вековая традиция, к которой все давно привыкли.

Розамонд тем временем разговаривала со старшей девочкой. Потом она отцепила от своей шляпки розовую ленту и повязала ею выгоревшие волосы собеседницы. Та робко выразила свое восхищение подарком.

Менард ждал их у двуколки, временами вполголоса успокаивая лошадь, но все больше храня молчание. В ярком солнечном свете его лицо, обычно исполненное тревоги и затаенной боли, смягчилось, подобрело. Казалось, Эстер видит совершенно другого человека, ни капли не похожего на чопорного аристократа, которому ее представили в Шелбурн-Холле. Интересно, замечала ли Фабия хоть раз подобное выражение на лице своего среднего сына? Или этому препятствовало чарующее обаяние Джосселина?

Второй визит был подобен первому, только семейство на этот раз состояло из беззубой старушки и старика — то ли пьяного, то ли настолько немощного, что его уже не слушался язык.

Фабия обратилась к нему со словами поддержки, которые он пропустил мимо ушей, да еще и скорчил рожу, стоило гостье отвернуться. Старушка принимала подарки и неуклюже приседала в реверансах.

Затем Менард вывез их в поле, где крестьяне усердно подставляли солнцу согбенные спины. Разговоры велись главным образом о погоде. Запахи зерна и соломы кружили голову. Эстер стояла среди темного золота полей, подставив лицо солнечному свету, и снова думала о тех, кому не довелось вернуться с войны.

Потом был ланч. Пышущее здоровьем лицо генерала Уодхема несколько вытянулось, стоило ему увидеть Эстер.

— Доброе утро, мисс Лэттерли. Как мило, что вы нашли возможность навестить нас. Урсула будет счастлива увидеть вас за ланчем.

— Благодарю вас, сэр, — столь же сдержанно ответила Эстер. — Вы очень любезны.

Нельзя сказать, что Урсула была особенно счастлива вновь встретиться с Эстер; зато скрыть огорчения при известии, что Менард еще не вернулся с поля, она не смогла.

Ланч был легкий: речная рыба под соусом, холодный пирог с дичью и овощами, затем — шербет и фрукты, а также превосходный стилтоновский сыр.

Генерал Уодхем явно не забыл и не простил вчерашнюю выходку Эстер. Несколько раз он мерил гостью холодным взглядом. Тем временем Фабия говорила о розах, а Урсула рассуждала, на ком же все-таки женится мистер Данбери — на мисс Фотергилл или на мисс Эймис.

— Мисс Эймис — прелестная девушка, — заметил генерал, по-прежнему посматривая на Эстер. — Прекрасная наездница, охотится наравне с мужчинами. Храбрая. И с хорошим вкусом. — Он скептически оглядел темно-зеленое платье Эстер. — Дед ее погиб в Испании, при Корунье, в 1810-м. Там, я полагаю, вас не было, мисс Лэттерли? Немного рановато для вас, не правда ли? — Он сопроводил слова благодушной улыбкой.

— В 1809-м, — поправила его Эстер. — Это сражение произошло до Талаверы, но после Синтрийской конвенции. А в остальном вы правы — меня там не было.

Лицо генерала побагровело. Он подавился рыбьей костью и закашлялся в салфетку.

Бледная от бешенства Фабия протянула ему стакан воды.

Более искушенная Эстер немедленно отодвинула стакан и предложила генералу хлеб.

Тот проглотил кусочек, и рыбья кость благополучно проскользнула вниз по генеральскому пищеводу.

— Благодарю вас, — процедил он и запил хлеб водой.

— Рада помочь, — мягко отозвалась Эстер. — Подавиться костью весьма неприятно, но, увы, кости есть даже в самой вкусной рыбе. А эта просто превосходна!

Фабия вполголоса выругалась, а Розамонд внезапно начала с преувеличенным энтузиазмом рассказывать о посещении сада священника.

Потом Фабия предпочла остаться с Урсулой и генералом, а Розамонд и Эстер продолжили свой путь, намереваясь посетить еще несколько домов бедняков.

— Какой ужас, — торопливо и чуть виновато шепнула Розамонд. — Иногда вы напоминаете мне Джосселина. Он тоже умел рассмешить меня.

— Я и не заметила, что вам было смешно, — призналась Эстер, садясь в двуколку и по обыкновению забыв оправить юбку.

— Разумеется. — Розамонд взяла вожжи и легонько хлестнула лошадь. — Я ни за что не подам виду. Вы как-нибудь еще раз заглянете к нам в гости?

— Не уверена, что меня теперь пригласят, — печально отозвалась Эстер.

— Обязательно пригласят. Хотя бы тетушка Калландра. Она вас очень любит. Мне кажется, что ей с нами иногда так скучно! Вы знали полковника Дэвьета?

— Нет.

Эстер вдруг почувствовала сожаление, что не была знакома с мужем Калландры. Она видела лишь его портрет. Полковник был стройным мужчиной с умным властным лицом.

— Нет, не знала.

Розамонд тряхнула вожжами, и двуколка разогналась, подпрыгивая на ухабах.

— Он был очарователен, — она неотрывно глядела вперед. — Временами. Весь лучился юмором… когда бывал в хорошем настроении. Но иногда он вел себя несносно — даже с тетушкой Калландрой. Он вечно во все вмешивался, указывал, что и как нужно делать, а потом сам забывал, о чем шла речь. Тетушке приходилось все расхлебывать.

Розамонд слегка придержала лошадь, давая ей почувствовать вожжи.

— Но в благородстве ему не откажешь, — добавила она. — Не было случая, чтобы он не оправдал доверие друзей. Прекрасно держался в седле — лучше, чем Менард и Лоуэл, лучше, чем генерал Уодхем. — Ветер слегка растрепал волосы Розамонд, но она этого не замечала. Внезапно она рассмеялась. — Они друг друга терпеть не могли.

Эстер, кажется, поняла, почему Калландра так и не вышла замуж вторично, предпочитая свободу и одиночество. Кто мог заменить такую яркую личность? Да и натерпелась она явно больше, чем предполагала Эстер, опираясь на свои редкие и поверхностные наблюдения.

Вежливо улыбнувшись, Эстер поспешила сменить тему, а тем временем показалось селение. Когда они выбрались оттуда, завершив намеченную программу, день уже клонился к вечеру. Тем не менее было жарко, и среди золотистых полей по-прежнему виднелись согбенные фигуры жнецов.

Эстер с радостью ощущала на лице дуновение прохладного ветерка, когда им случалось проезжать под сенью деревьев. Тишина нарушалась лишь стуком копыт, скрипом колес да птичьим пересвистом. Солнечный свет играл на скирдах соломы — там, где жнецы уже закончили работу. Несколько облачков, легких, как пух, плыли у самого горизонта.

Эстер взглянула на руки Розамонд, уверенно держащие вожжи, на ее застывшее напряженное лицо. Интересно, что она видит? Непреходящую красоту или лишь беспрерывное однообразие? Однако такой вопрос Эстер никогда не осмелилась бы задать.

Вечер Эстер провела с Калландрой.