Читать книгу "Галопом по Европам - Андрей Готлибович Шопперт"

порошки и отвары стала давать. Брехт ей посоветовал. Нужно сначала попытаться прочистить организмус мэтра от ядов.

— И воды побольше пить. По два — два с половиной литра каждый день. Корми мясными бульонами. Хлеба не давай. Тоже весь в спорынье должно быть. Марат, ты за старшего остаёшься. Сходи на рынок купите зерна и переберите, потом ещё ступку и только из этой муки самодельной готовьте. На рынке хлеб не берите.

Раздал всем напутствия и уехал.

Блин. Завидно. Какая красивая и богатая страна. Четыре дня ехали и четыре дня кругом пастбища, на которых большие упитанные коровы пасутся, овечки тоже в два раза крупнее тех, что у лезгин. Обидно. Нет, точно нужно нанимать все суда, какие смогут отсюда до Крыма доплыть, и отправлять туда и коров, и овец, и лошадей. А во Франкфурте, всё одно же туда наведываться, тоже купить и попробовать через Северное и Балтийское море переправить в Петербург, а потом в Москву. Деньги дармовые нечего жалеть. Если что всегда ещё напечатать можно.

Кроме коров и деревеньки вдоль дороги попадаются. Кирхи с костёлами всякие стоят, аккуратные, ухоженные, домики или саманные или кирпичные и тоже под черепичными крышами, как и церквушки. И даже дорога мощённая камнем плоским попалась. Наверняка, ещё римляне строили. Чего римляне эти восточнее не расплодились. Вот бы такую дорогу от Петербурга до Москвы. Окарался бы Радищев. Брехт в той жизни книгу не читал. Вот недавно добыл в Питере по большому блату и прочитал. Хрень. Чего злопыхать-то, ты собери деньги за книгу, фонд организуй и поправь дорогу, вот такую сделай, домики такие вот, коровок крестьянам из Европы завези. Нет. Только ябедничать. Да, хоть своих крестьян на волю выпусти. Хренушки. Это же моё. Пусть все остальные без крестьян останутся. Это же по-божески. А своё ни-ни.

И помер отвратительно. Вместо водки взял полстакана царской водки хлобыстнул. Туда и дорога. На похороны Брехт не попал. На Кавказе народ закрепощал.

Глава 17

Событие сорок седьмое

Люди переезжают в чужие края в надежде на лучшую жизнь.

Янн Мартел

Базилика семь скорбей Марии, так называлась двухголовая церковь, возле которой им удалось снять жильё в Линце. Красиво. Умеют же строить. Добирались, вместо четырёх дней, пять. Только пообедали и тронулись в первый день, как купленная специально для этой поезди карета, развалилась. Рессора лопнула. Сейчас это такая загогулина, и на неё фактически подвешивается карета. Задняя правая, где и сидел Пётр Христианович под его тушкой и очередной яминой на дороге спасовала, и переломилась. Пришлось возвращаться в Вену и пересаживаться на дормез. Тут ничего лопнуть не могло. В Дербенте сковали ему новые рессоры. Теперь обычные горизонтальные, из полос набранные. И что удивительно, никто вокруг дормеза не крутится с фотоаппаратом или фломастером и не ворует его прогрессорство. Даже просто всякие Мартовы и Кулибины не бросаются под колёса, чтобы углядеть, а как эта хреновина устроена. И тут в Австрии тоже не бросаются. Оборзели в корень.

Дальше дорога прошла без особых приключений, Брехт рассказывал Ваньке про электричество. Теперь на пятый день путешествия в мире этом есть два человека на годы и года опережающие Ома с Кулоном и Вольта с Фарадеем. Ванька не просто сидел и слушал, а Пётр Христианович не от нечего делать трепался, он диктовал Ваньке лекции по Физике, а сержант преображенец их аккуратно, даже кончик языка высунув, в купленную амбарную книгу записывал. Сильно помогала в этом деле чернильница непроливайка.

Закон Кулона уже открыт. Потому первым под раздачу попал закон Ома для участка цепи и для полной цепи. Потом из этого закона, как вывод, Брехт надиктовал всё, что помнил про удельное сопротивление, даже несколько значений вспомнил, что у железа приблизительно одна десятая Ом·мм²/м. Серебро тоже вспомнил 0.015 — самое маленькое. Под конец надиктовал, всё, что помнил про удельную электропроводность.

Закон электролиза Фарадея Брехт тоже Ваньке продиктовал, но вот публиковать его точно ещё рано. Сначала народу просвещённому нужно азы освоить. Ещё нет понятия Ампера и Кулона. Ни один человек в мире не поймёт и не оценит. Даже закон Ома уже половину учёных напряжёт. Далеко не все в мире перешли на систему мер и весов принятую во Франции Наполеоном. А без неё тяжело пробиваться.

Линц Брехту понравился. На центральную или старую часть Львова похож. Такой нормальный средневековый городок и огромными соборами, куда население этого Линца может полностью уместиться. Страдали предки гигантоманию. Собор в городке в пятнадцать тысяч жителей может вместить двадцать тысяч человек и его высота сто с лишним метров. А витражи. Всё же Европа тут Россию опередила.

А вот завод оружейника Перча, Петра Христиановича разочаровал. У него в Петербурге часовой завод на сто лет опередил эту развалину. Молот приводила в движение не паровая машина, а водяное колесо. А интересно, зимой Дунай перемерзает или нет? Меха тоже водяное колесо приводило в движение. Это, конечно, дешевле паровой машины, но пока князь Витгенштейн осматривал заводик, пока наблюдал за изготовлением ствола, колесо два раза ломалось. Деревянное и старенькое. А сам завод на ладан дышит. У господина Перча даже нет денег на покупку железа. Вырабатывают, что есть и переделываю брак.

— А что не так? Почему не отрывают с руками? — поинтересовался Пётр Христианович у Франца Якова Перча.

— Штуцера не берут из-за малого калибра. Всем подавай побольше. Потому как 1801 году было принято решение для всех гладкоствольных ружей и пистолетов установить единый калибр равный 7 линиям. — Брехт глаза зажмурил, пересчитал. Получилось 17,78 мм. Нет. Такие точно не нужны.

— Яков с Францем, два предложения к вам обоим есть. Первое. Я заказываю у тебя тысячу штуцеров калибром 6 линий. Это если французскими мерами мерить, то 12, 7 миллиметров. Стоп. А какую длину ствола сможешь обеспечить при таком калибре. Ты же видел винтовки английские мастера Бейкера, там нарезы всего в половину оборота, может чуть больше, этого хватает. А вот длину ствола нужно увеличить до 45 дюймов. (114, 3 мм). Сможешь такие сделать?

— Так тогда больше одного выстрела в минуту, а то и в две не сделать. Кому будет нужно тысяча таких штуцеров?

— Мне. И не тысяча, а десятки тысяч. А несколько штук и на пятьдесят дюймов ствол на пробу сделай. А парочку вообще на шестьдесят. Только там ствол чуть потолще. А то разорвёт.

Мужичку полтинник точно, всю жизнь оружие делает. Сразу правильный