Читать книгу "Ловец снов - Стивен Кинг"

И тут начинается нечто вроде танца, который суждено выучитьвсякому, кто учится в первом и втором классах. Едва Ричи, Дункан и Скоттступают на дорожку (небрежно, вперевалочку, стараясь показать, что им самимнадоело стоять тут, что уходят по собственной воле, а не бегут от бандымалолетних наглецов), Генри и его друзья сначала поворачиваются к ним лицами,потом вытягиваются в линию и отступают к рыдающему, все еще стоящему на коленяхмальчишке, отсекая его от троицы.

На углу здания Ричи останавливается и оборачивается кприятелям.

— Ничего, еще встретимся, — говорит он. — Один на один илисо всеми вместе.

— Точно, — соглашается Дункан.

— Остаток жизни проведете в кислородной палатке, — добавляетСкотт, и на Генри снова накатывает припадок веселья.

Он тихо молится, чтобы друзья чего-нибудь не брякнули — небуди лиха, — но все молчат. Почти чудо.

Последний злобный взгляд Ричи — и Генри, Джоунси, Пит и Бивостаются наедине с малым, раскачивающимся взад и вперед на грязных коленках;чумазое окровавленное, залитое слезами, непонимающее лицо поднято к белесомунебу, как циферблат сломанных часов. Они переглядываются, гадая, что делатьдальше. Поговорить с ним? Объяснить, что все в порядке, что плохие мальчикиубрались и опасность миновала? Все равно ведь не поймет. И, ох, этот плачкажется таким ненормальным. Как могли эти кретины, пусть злобные и глупые,продолжать издеваться над малым под этот плач?

Позже Генри поймет… вернее, разберется… но сейчас этоостается для него полнейшей тайной.

— Я кое-что попробую, — резко бросает Бивер.

— Да, конечно, все что угодно, — говорит Джоунси. Голос егодрожит.

Бив выступает вперед, но тут же оглядывается на друзей. Вовзгляде то ли стыд, то ли вызов, и… и Генри мог бы поклясться: надежда!

— Если протреплетесь кому-нибудь, что я это сделал, большезнать вас не желаю, — предупреждает он.

— Хватит языком молоть, — говорит Пит, и голос его тожеподрагивает. — Если сможешь его заткнуть, действуй!

На несколько секунд Бивер застывает на том месте, где стоялРичи, пытавшийся скормить малому собачье дерьмо, потом тоже опускается наколени. Генри внезапно понимает, что трусы мальчишки, как коробка, тожеразрисованы персонажами из мультиков, Скуби Ду и его друзьями.

И тут Бивер обнимает ноющего, почти голого недоумка иначинает петь.

4

Четыре, всего четыре мили до Бенберри-кросс… а может, толькотри. Всего четыре мили до Бенберри-кросс… а может, только…

Генри снова поскользнулся и на этот раз не сумел удержатьсяна ногах: слишком глубоко ушел в воспоминания, падение застало врасплох. Неуспев опомниться, он уже летел на землю.

И приземлился на спину с глухим сильным стуком, не сумевсдержать крика. Мелкая сахарная пудра снега поднялась легким облачком. Вдовершение ко всему он так ушиб затылок, что из глаз посыпались искры.

Больно было так, что он не сразу смог подняться, давая любойсломанной конечности время заявить о себе. Не дождавшись ничего серьезного, онзавел руку за спину и потер поясницу. Ноет, но терпеть можно. Вдесять-одиннадцать лет, когда он все зимы проводил в Строуфорд-парке, катаясьна санках, еще и не такое бывало, а он только смеялся. Когда-то, летя вниз наснегокате, которым правил этот поганец Питер Мур, они оба врезал??сь головами втолстую сосну у подножия холма, которую мальчишки прозвали Деревом Смерти, иотделались синяками да парой шатавшихся зубов. Беда в том, чтодесять-одиннадцать лет ему было давно.

— Вставай, малыш, все в порядке, — сказал он и осторожносел.

Спину тянет, конечно, но и это не трагедия. Так, сотрясениекостей. Ничего не пострадало, кроме гребаной гордости, как они когда-то говорили.Но все же Генри продолжал сидеть. Он показал неплохое время и заслужил отдых.Кроме того, воспоминания его расстроили. Ричи Гренадо, мудак Ричи Гренадо,который, как оказалось, действительно смылся из футбольной команды и совсем неиз-за сломанного носа.

«Мы еще встретимся», — пообещал он на прощание, и Генрипосчитал, что это не пустая угроза, но стычки так и не произошло, нет, вообщене произошло. Вместо этого произошло кое-что другое.

И все это было очень давно. Сейчас его ждет Бенберри-кросс —«Дыра в стене», — и нет палочки, которая домчала бы его туда, только лошадкабедных — собственные ноги. Генри поднялся, начал отряхиваться от снега, и тут…этот истошный вопль в голове.

О-о-ой! — крикнул он. Господи, словно кто-то подкрался иврубил плейер на полную мощность, словно в мозгу взорвалась граната, словноперед глазами обвалилось здание. Он отшатнулся, как от удара, беспорядочноразмахивая руками, и если бы случайно не уперся в замерзшие ветки сосны,растущей по левой стороне дороги, наверняка упал бы снова.

Но все же кое-как высвободился из когтей дерева, хотя в ушахпо-прежнему звенело… не только в ушах, в голове… и шагнул вперед, с трудомверя, что еще жив. Поднес руку к носу, и ладонь повлажнела от крови. Во ртучто-то болталось. Он сунул туда пальцы, вытащил зуб, удивленно оглядел иотшвырнул, игнорируя порыв сунуть его в карман куртки. Насколько он знал, никтоеще не делал хирургическую имплантацию сломанного зуба, и Генри сильносомневался, что Зубная Фея придет ему на помощь из своей волшебной страны.

Он так и не определил, чей это был вопль, но почему-топодумал, что Пит Мур вляпался в крупную неприятность.

Генри прислушался к другим голосам, другим мыслям, но ничегоне услышал. Превосходно. Хотя, нужно признать, даже без голосов перед глазамивсе равно прошла бы почти вся жизнь.

— Ну же, парень, вперед, сил у тебя еще хоть отбавляй, —сказал он и снова пустился бежать к «Дыре в стене».

Ощущение, что там что-то неладно, становилось все сильнее, ион едва удерживался, чтобы не прибавить скорости.

Иди загляни в горшок.

Почему бы просто не постучать в ванную и не спросить, как онтам?

Неужели он действительно слышал эти голоса? Да, сейчас онистихли, но он их слышал, слышал так же четко, как ужасный, агонизирующий вопль.Пит? Или женщина? Пригожая Бекки Шу?

— Пит, — выдохнул он вместе с клубами пара. — Это был Пит…

Правда, он был не до конца уверен, но все же…

Сначала Генри боялся, что не сможет снова найти ритм, нобеспокоился напрасно: сам не заметил, как вошел в прежний темп, прекраснуюпростоту единства натужного дыхания и топающих ног.