Читать книгу "Львы Сицилии. Сага о Флорио - Стефания Аучи"

Много воды утекло с тех пор, как говорится. Ему двадцать пять, рано или поздно он найдет себе девушку, родит детей. Не сейчас, потому что сейчас женщины, семья — это лишь помеха. Он должен разбогатеть. Да, разбогатеть так, чтобы никто не посмел смотреть на него с превосходством и отвращением, как баронесса Пиллитери. Разбогатеть так, чтобы за него пошла любая девушка из благородной, но обедневшей семьи.

Дворянка, которая не будет гнушаться таким буржуа, как он.

Деньги не врут, как говорится; товар не умеет притворяться.

Только люди способны лгать. Больше, чем тело женщины, которое он познал в Англии, больше, чем изысканное вино или хорошая еда, ему доставляет удовольствие работа. Его доходы. А что касается признания в обществе, оно придет, в этом он нисколько не сомневается.

* * *

В тот вечер Винченцо вернулся домой довольный, в перепачканной, пропахшей пóтом одежде. Он попросил дядю на следующее утро пойти с ним и взять с собой счетовода Реджо и приказчика, и пусть прихватят с собой мешок с корой хинного дерева.

На все вопросы отвечал: «Увидишь!»

И теперь Иньяцио не верит своим глазам.

Машина — железный кожух, издающий шипение. Внутри, у нее под крышкой, вращается жернов.

Иньяцио кладет руку на крышку, смотрит на Винченцо, ожидающего от дяди ответа. Маурицио Реджо стоит рядом и тоже не скрывает удивления.

Винченцо делает знак механику-англичанину остановить машину. Иньяцио и Маурицио подходят поближе. Осторожно поднимают крышку. В темном чреве машины что-то мерцает, бросая отсвет на их лица. По комнате разносится запах хины. Размолотая кора по консистенции похожа на пепел.

— Ты писал мне, но я не думал, что она работает так быстро, — удивляется Иньяцио. — За полчаса она размалывает больше коры, чем пять рабочих за час. — Иньяцио смотрит на племянника. — В Англии все так работают?

— Да, на таких машинах. Потом англичане везут порошок хины в колонии. Смотри: помол очень чистый, осадок остается на дне, даже не требуется просеивать. Теперь нужно просто насы́пать в стеклянные банки, и он готов к продаже.

Маурицио растирает порошок между пальцами.

— Это невероятно, правда!

Винченцо смеется, закрывает крышку, чтобы сохранялись полезные вещества хины, велит работнику взять банки.

— Запечатай крышкой и поставь нашу сургучную печать. — Потом по-английски благодарит механика и объясняет дяде: — Я попрошу его обучить наших рабочих, прежде чем он вернется домой, в Лидс.

Все выходят на улицу. Стоит осенний денек, один из тех, когда солнце еще теплое, но уже не такое палящее, а в воздухе ощущается прохлада, приносимая морским бризом.

— Англия пошла тебе на пользу. И нам тоже. — Иньяцио берет под руку племянника. Он стал настоящим мужчиной, у него жесткие волосы, как у Паоло, и миндалевидные глаза, как у матери.

Джузеппина.

Она стареет, как и Иньяцио, но взгляд у нее все такой же дерзкий. Этот взгляд сразу очаровал его. Много лет они прожили рядом, Иньяцио заботился о ней.

Это все, что он может для нее сделать.

Иньяцио гладит кольцо матери. Паоло — мир его праху — давно уже нет. Всеми делами заправляют они с Винченцо.

Он мог бы найти себе женщину, которая дала бы ему любовь и нежность, с которой он мог бы, наконец, завести семью. Обрести немного счастья.

Но он остается с ними, с Джузеппиной и Винченцо.

Он сделал свой выбор. Он может спокойно сказать себе, что давно уже свел счеты с прошлым. И это не самообман. Не только чувство долга движет им.

Его чувства к Джузеппине больше не имеют ничего общего со страстью. При мысли о ней ему вспоминается мягкость и теплота осенних вечеров, когда понимаешь, что лето позади и на пороге зима.

* * *

Они приходят в магазин почти в полдень.

— Когда ты написал мне из Лондона, что хочешь купить эту машину, я засомневался, но, увидев, как она работает, все понял. — Иньяцио размышляет вслух: — Если у нас будет расфасованная в банки хина, мы сможем продавать ее не только в Палермо, но по всей Сицилии.

— Вот и я так же подумал, дядя.

Маурицио проходит вперед, открывает перед ними двери магазина. Запах специй смешивается с морской свежестью, приносимой ветром из бухты Кала.

— И все-таки… по-моему, еще не время, Виченци, — говорит Иньяцио. — Люди к этому не готовы. Да и фармацевты будут наверняка недовольны.

Винченцо пожимает плечами.

— Ничего, со временем они поймут свою выгоду. Им придется приноровиться к новым обстоятельствам, — уверенно отвечает он, входя в магазин. — И мы им в этом поможем.

Все, кто находится в магазине, приветствуют их, Иньяцио пожимает протянутые ему руки, останавливается поговорить с приказчиком, а в голове у него вертится одна и та же мысль. Четыре года назад он получил разрешение на торговлю лекарствами. Разъяренных палермских фармацевтов, пришедших тогда к ним, удалось усмирить, помахав у них перед носом векселями… Неужели настали другие времена? Возможно ли такое? — задается вопросом Иньяцио, направляясь в кабинет.

Винченцо делает подсчеты, строит планы, сколько хины они смогут продать.

— Дядя, у нас уже есть разрешение на продажу медицинских порошков. Ни фармацевты, ни лекари не посмеют возразить. Мы до сих пор им не воспользовались, но, кажется, настало время…

Иньяцио ерошит поседевшие волосы.

— Ты знаешь, сколько коры хины покупают у нас фармацевты и по какой цене. Можешь себе представить, какую прибыль они получают, продавая ее у себя в аптеках. Если мы начнем продавать порошок напрямую, это ударит их по карману. Только представь, какие будут последствия…

Племянник лишь пожимает плечами.

Иньяцио о чем-то долго размышляет, а потом говорит:

— Все-таки должно быть какое-то решение… нам нужно обезопасить себя. — Он барабанит пальцами по столу. — Позови Маурицио. Нужно подготовить письмо наместнику короля.

* * *

Проходят дни. Письмо наместнику составляется со всей тщательностью, почва прощупывается в разговорах, неформальных беседах.

Наконец Иньяцио и Винченцо идут на встречу с Пьетро Уго, маркизом Фаваре, вице-королем Сицилии.

Они долго ждут в приемной с высокими потолками, сидя на парчовых диванах вместе с другими просителями. Слуги посматривают на них с любопытством и презрением. Чего хотят эти босяки, разодетые в бархат? Зачем им понадобилось встретиться с наместником лично?

Иньяцио невозмутим. Он стал одним из самых богатых людей на Сицилии благодаря своему труду, в отличие от этих лакеев, чья удача лишь в том, что они родились у отцов, служивших при дворе. Винченцо же нетерпеливо ходит по комнате, заложив руки за спину, и возмущается всякий раз, когда видит, что в кабинет проходит кто-то из тех, кто пришел после них.